Гремучая смесь (СИ) - Озолс Агата

Ванька смотрел на него серьезно, все еще ожидая ответа на свой вопрос. И Пашка ответил:

— Очень.

— Тогда тебе нужно на ней жениться, — выдал ребенок.

У детей все просто: нравится — женись. Может быть, действительно стоит смотреть на жизнь проще?

— Иван, а если я ей не нравлюсь?

— Нравишься, я спрашивал, — успокоил отца Ванька.

— И замуж она за меня согласна пойти?

— Нет, — сын печально вздохнул, — замуж не согласна. Но это ничего не значит!

— Как так?

— Она же девочка, — стал объяснять Африканцу ребенок. — А девочки часто не знают, чего хотят.

— И как же нам быть? — Пашке стало интересно, что придумал его предприимчивый сын.

— Нужно быть решительнее, — сообщил Ванька. — Ухаживать за ней, цветы дарить, внимание оказывать. Она увидит, какой ты внимательный и обязательно в тебя влюбится. А потом ты ее уговоришь выйти за тебя замуж. Не переживай, я помогу.

Пашка рассмеялся.

— И что смешного? — обиделся Ванька. — Я же для нас стараюсь! У всех есть мамы, даже у Иму есть. А у меня нет! Я тоже хочу! И что бы ты был не один, что бы другие женщины к нам не приходили!

Мальчик готов был расплакаться. Африканец подошел к сыну, взял его на руки.

— Ну что ты, — поцеловал в макушку, — только не плачь. Я же все понимаю, Вань. Но и ты пойми. Нельзя заставить человека любить. А без любви, какая семья получится?

Ванька обхватил руками мощную отцовскую шею, прижался губами к самому уху и прошептал:

— А ты полюби ее, папочка! Пожалуйста! И она тебя обязательно полюбит! Надо только немножко постараться!

У Пашки защемило сердце и захотелось набить кому-нибудь морду. Ну, разве виноват его сын, что вот так сложилась у них жизнь?

Африканец сына любил. С того момента, как взял его, новорожденного, на руки, Ванька стал самым главным человеком в его жизни. Все было для него. Пашка готов быть звезду для Ваньки достать, но воскрешать мертвых было не в его силах. Если бы только тогда, много лет назад, он мог предположить, что все так сложится! Он бы никогда не оставил дома жену с ребенком. Увез бы, спрятал, окружил глухой стеной и нанял взвод спецназовцев для охраны. Был уверен, что ни одна живая душа не знает об их местонахождении. Ошибся. Очередная война в маленьком африканском государстве, Африканец был столице, когда узнал, что на деревню, в которой жили его жена и сын, напали. Он знал, что не успеет. Даже если вырвет себе жилы, просто физически не успеет доехать. По стечению обстоятельств, старый друг Егор Рокотов тоже был в стране. И что самое важное, в нескольких часах езды от деревни. Ни минут не сомневаясь, Пашка позвонил Рокотову с просьбой о помощи. Но Рок не успел.

Пашка до мельчайших подробностей помнит тот день. Безумную гонку по разбитым и пыльным дорогам, рев мотора, распахнутые ворота его дома.

Он нашел жену по пороге детской. Видимо, она пыталась помешать бандитам войти в детскую, к сыну. Когда Пашка приехал, Имани была уже мертва. В доме не было ни Ваньки, ни Рока. Никого. Пашка опустился перед женой на колени. Опытный воин, он понимал, что с такими ранами, как у Имани, не выживают. Бандиты вспороли женщине живот, оставив истекать кровью. Африканец аккуратно поднял тело и перенес на кровать. Уложил бережно, словно опасаясь разбудить. Накрыл тонким покрывалом, которое она так любила. Сел на пол, рядом с ней, взял тонкую руку. Столько лет прошло, а он до сих пор помнит, как выл, прижимая к губам ее холодную ладонь. Он просидел над телом больше суток, пока не пришла старая нянька. Она долго просила его отпустить руку любимой, дать пришедшим с ней женщинам подготовить Имани к похоронам. Поначалу Пашка даже не понимал, что от него хотят. Отказывался выходить из комнаты, рычал, как зверь, когда нянька пыталась приблизиться к кровати. И как только ей удалось вывести его из спальни?

Потом Рокотов привез Ваньку, передал его Африканцу. Пашка прижимал маленькое тельце к себе и с ненавистью смотрел на бывшего друга. Это он оставил умирать раненную Имани.

— Ты оставил ее одну, — прохрипел Африканец.

— Я ничем не мог ей помочь, — твердо ответил Рок.

— Ты оставил ее умирать одну, — упрямо повторил Пашка.

— Я поехал за ребенком.

— Ты спас моего сына.

— Да, — согласился Рок. — Я не мог ничем помочь Имани, поэтому уехал. Нельзя было терять времени.

— Она умерла, — процедил Африканец и с силой прижал сына к себе.

Мальчик заплакал.

— Аккуратнее, — сказал Рок.

— Она умерла одна, — не обращая ни на кого внимания, продолжил Пашка. — Ты бросил ее умирать. Я обязан тебе жизнью своего сына, поэтому сейчас ты уйдешь. Но если мы увидимся снова, я тебя убью.

— Да пошел ты! — не выдержал Рок и ушел.

Пашка смотрел ему вслед, борясь с желанием догнать и убить. Ванька продолжал плакать у него на руках. И этот отчаянный детский плачь привел Африканца в чувство. Он посмотрел на сына. Маленький, слабый, совершенно беззащитный. Имани отдала свою жизнь, закрывая своим телом их ребенка. И теперь они остались вдвоем, больше у них никого нет.

С тех пор вся жизнь Африканца была посвящена Ваньке.

И вот теперь его единственный сын просил о такой «малости»!

— Я постараюсь, — тихо пообещал Африканец. — Я очень постараюсь.

Ванька кивнул. Африканец еще раз поцеловал мальчика и отпустил.

— А можно, мама Иму больше не будет к нам приезжать?

Пашка вздохнул и решил сказать все, как есть.

— Боюсь, что пока Иму живет у нас, она будет приезжать.

— По работе?

— Да.

— Ты охраняешь Иму?

— Да.

— А потом, когда Иму улетит в Лондон, она не будет к нам приезжать?

— Когда Иму улетит, мы вернемся домой.

— А сафари? Ты же обещал.

— После сафари и вернемся. А может быть, поедем путешествовать. Как тебе идея?

— А Катюша поедет с нами?

— А куда она денется? Конечно, с нами.

— Хорошо. Я тогда пойду, ладно?

— Конечно.

Ванька выбежал из кабинета, потом вернулся.

— Спасибо, папочка!

— Не за что, — улыбнулся Пашка.

За день до отъезда Иму, Аданна велела привести ребенка к ней. Катерина помогла мальчику собрать вещи, Ванька подарил открытку, сделанную собственноручно. Они проводили Иму до машины. Катя обняла ребенка, пожелав счастливого пути, Ванька пожал другу руку. Африканец посадил мальчика в автокресло, сел за руль.

— Счастливого пути! — Катя помахала рукой.

— Звони нам! — попросил Ванька.

Иму, каким-то хитрым способом извернувшись в автокресле, махал в ответ.

— Поехали, — скомандовал Пашка, заводя мотор.

Выехал за ворота, посмотрел в зеркало заднего вида. Так и есть, за ними вслед тронулся неприметный с виду старенький седан. Пашка кивнул сам себе, его догадки оправдались.

Все то время, пока мальчик жил в его семье, Пашка не просто охранял за Иму, он выполнял вторую, более сложную, часть своего задания. Еще в беседе с дедом Иму, до знакомства с Аданной Лезеди и подписания контракта, перед Пашкой была поставлена задача вычислить, что же из многочисленных недругов могущественного клана Акинтола наиболее заинтересован в отставке министра внутренних дел Асита Акинтола. Заинтересован настолько, что готов выкрасть ребенка. Именно за это и готов был заплатить огромные деньги отец Аданны. Внук его волновал мало. Жив, и слава богу. Главное, что бы о нем не узнала широкая общественность. Поэтому, присматривая за Иму у себя дома и совершая редкие вылазки по делам, Пашка, на самом деле, усиленно работал, выясняя: кто же тут такой умный и хитрый. То, что за ним было установлено наблюдение, как только машина с ребенком пересекла границу с Танзанией, Пашка знал. У дома постоянно дежурила машина с наблюдателями. Пока дети играли под присмотром усиленной охраны во главе с Сашкой, Африканец не сидел, сложа руки. Ему многое удалось выяснить за эти недели, оставалась лишь самая малость — выйти на того, кто представлял наибольшую угрозу. На заказчика.