Жена на выход (СИ) - Лесневская Вероника

Хотела просто оставить его одного и скрыться в спальне, пока меня не зацепило ураганом «Максимилиан», который разрушительнее всяких «катрин», «сэнди» и «дорианов». Но опять отмахнулась от воплей здравого смысла и тоже последовала на балкон.

Молча встала у парапета рядом с Максом, боковым зрением наблюдая, как вздымается от злости его грудная клетка, а плечи нервно вздрагивают. Заметив мое присутствие, он со вздохом повернул ко мне голову и бросил вопросительный взгляд. Я помедлила, но все же решилась заговорить.

— Макс, — украдкой пролепетала. — Что было в смс?

— Аман начал рыть под нас, — на удивление незамедлительно ответил Стравинский. — Надо быстрее подписывать контракт, пока он не нашел какой-нибудь компромат…

Нахмурившись, я приблизилась к Максу, положив руку на его плечо и успокаивающе погладив.

— Он ничего не найдет! — убедительно произнесла. — Сам посуди, мы расписаны задним числом, про ребенка Хуршид знает, а в остальном-то все чисто. Ведь так? — заглянула в его напряженное лицо.

— Опять начинаешь? — обреченно закатил глаза, видимо, вспомнив нашу ссору по дороге в отель. — Все у меня в бизнесе чисто! И сам проект достаточно грамотный, прозрачный, никаких подводных камней…

— Значит, все хорошо! О чем ты переживаешь? — недоумевала я.

— Аман может зацепиться за любую мелочь, — рявкнул Макс, внезапно разозлившись еще сильнее. — Например, если пронюхает, что наша дочь носит фамилию чужого мужика!..

— Наша дочь записана на мою фамилию, — выпалила я, поздно заметив, что сказала «наша» вместо «моя», однако Стравинский, кажется, пропустил это мимо ушей. — А это уже легче объяснить. Например, может, я посчитала твою фамилию неблагозвучной!

Макс стиснул губы так, что их почти не было видно, и сердито заиграл желваками. Плохой знак, очень плохой…

— А что делать с отчеством? Скажем, что его ты тоже «посчитала неблагозвучным»? — сквозь яростный скрип зубов процедил он.

«А отчество у нее твое, Макс», — подумала я и осеклась, чтобы не выдать лишнюю информацию. Я не готова признаться ему, только не сейчас! Но в то же время, он должен знать, что Аману не за что зацепиться…

Пару секунд неуверенно смотрела на Стравинского, который, в свою очередь, готов был растерзать меня своим пылающим взглядом.

— В Англии не нужно указывать отчество, — выкрутилась я. — Так что ты можешь не беспокоиться по этому поводу! Удачи на встрече! — пожелала абсолютно искренне.

А потом развернулась и позорно сбежала в свою спальню. От Макса, от правды и от себя самой…

* * *

Подскочила, испугавшись какого-то грохота за стеной, и села на кровати, спросонья не понимая, где я и что происходит. За окном было уже темно, в комнату проникало лишь слабое свечение, исходящее от мелкой россыпи огней Дубая. Сколько же я проспала?

Начала восстанавливать в мыслях недавние события: кажется, я до сих пор не совсем отошла от «подарка» Амана, потому что мозг соображал туго.

Когда Макс ушел на встречу с шейхом, я будто на автопилоте приняла душ и, вернувшись в спальню, рухнула в постель, тут же забываясь беспокойным сном. Меня мучили какие-то безумные видения, словно я смотрела фильм ужасов с полным погружением. Я то просыпалась от страха, то опять отключалась. И даже сейчас, слыша шум, я не до конца понимала, реальность это или продолжение ночного кошмара.

Накинув на себя шелковый халат, подошла к двери, внимая доносящимся оттуда звукам: кажется, это Макс, но почему он не спит в такое время? Кстати, который час? Впрочем, неважно…

Собравшись с духом, резко дернула ручку, рывком распахивая дверь, — и вышла в гостиную.

— Уволю всех к чертям собачим! — прозвучал яростный рык Стравинского.

В то же мгновение мимо меня что-то пролетело и, звонко ударившись о стену, рассыпалось на несколько частей. Ойкнув от неожиданности, я проследила за траекторией — и увидела на полу «останки» мобильного телефона, который, судя по всему, был убит с особой жестокостью.

Ошеломленно посмотрела на Макса: он стоял посередине комнаты, и его силуэт в тусклом свете торшера казался зловещим. Невольно поежилась и обхватила руками живот, когда Стравинский устремил на меня свой взгляд, в котором плескался опасный коктейль из злости и отчаяния.

— Карина! — взревел Макс, заставив меня вздрогнуть. — Ты чего не спишь?

— Это сложно, когда ты тут такие боевые действия устроил, — осипшим голосом произнесла я, а Стравинский подошел ко мне ближе и осмотрел внимательно, видимо, чтобы убедиться: не пришиб ли меня своим «реактивным» мобильным.

— Цела? — хоть и участливо, но все же с налетом грубости спросил он.

— Угу, — промычала, глядя в его осунувшееся лицо. — Покушение не удалось. Придется тебе готовить новое, — попыталась пошутить, но Макс не поддавался.

Он раздраженно покачал головой и повернулся ко мне спиной, нервно взъерошив свои волосы руками. Да что его так гложет? Что-то произошло у Хуршида?

Приблизилась к Стравинскому вплотную и, обняв его со спины, обвила руками его мощную талию, пытаясь усмирить вырвавшееся на волю чудовище. Однако у меня не получилось. Макс стал дышать еще тяжелее, сильно сжал ладонями мои кисти и, помедлив, все же отбросил их, освобождаясь из моих слабых объятий.

— Карина, пожалуйста, — прохрипел он. — Мне нужно подумать…

— Расскажи, что случилось, и мы подумаем вместе, — не сдавалась я.

Макс повернулся и, взяв меня за плечи, некоторое время испытывающе смотрел в глаза. Потом отстранился и зашагал по гостиной, отрывисто бросая на ходу:

— Хуршид просит внести некоторые правки в проект… Времени в обрез, потому что завтра в обед у шейха будет эта тварь Аман. Я должен успеть раньше него и предоставить уже готовый, идеальный проект… А мои архитекторы и дизайнеры, как назло, не отвечают на звонки! Уволю всех! — опять сорвался на рев.

— Спят, наверно, ночь на дворе, — пожала плечами я.

— Да мне плевать! — прорычал Макс. — Зачем мне сотрудники, на которых я не могу положиться в самый ответственный момент?

— Успокойся, Макс! Думаешь, так ты быстрее дозвонишься? — многозначительно указала взглядом на безвременно убиенный мобильный, взывая Макса к здравому смыслу. Но сейчас это было бесполезно: им руководила ярость.

Рискнула опять подойти к зверю и, обхватив руками его лицо, заставила посмотреть на себя.

— Тшш, Макс. Остынь, пожалуйста! — шепнула, сохраняя хрупкую зрительную связь. — Хочешь, я посмотрю проект? Может, смогу чем-нибудь помочь?

Но Стравинский убрал мои руки и, отпрянув, рассмеялся:

— Английская недоучка хочет сделать то, с чем не справилась целая команда профессионалов?

Его слова больно ударили по моему самолюбию, но все же я, взяв себя в руки, спокойно ответила:

— Да, наверно, ты прав… — и спрятала взгляд, чтобы не демонстрировать ему свою обиду.

Но в этот момент в Максе будто что-то щелкнуло, переключая программу. Он подскочил ко мне и, взяв рукой за подбородок, приподнял мое лицо.

— Нет, черт возьми, не прав! — извиняющимся тоном прохрипел Стравинский. — Я просто зол, а ты лезешь под горячую руку! Неугомонный дьяволенок! — крепко сжал подбородок пальцами. — Никогда не позволяй никому себя недооценивать, ясно? Даже мне!



Глава 4

Макс действовал молча и решительно. Взяв меня за талию, подтолкнул к дивану и, взглядом приказав сесть, тут же придвинул журнальный столик. Разложил передо мной проект, поставил с краю ноутбук и, задумчиво почесав затылок, направился на кухню. Через секунду послышался характерный звук кофемашины.

Я ошеломленно посмотрела Максу вслед. Вот это кредит доверия! Теперь бы оправдать его… Выдохнула, и приступила к изучению проекта отца.

Вернулся Стравинский с двумя кружками эспрессо, аккуратно поставил одну передо мной, а вторую держал в руках, делая небольшие глотки, и при этом задумчиво наблюдал за мной.