Чего? Я сказала «фантазиях»?
Не-не-не. Тот сон — всего лишь проекция.
Я думала о сюжете романа, когда засыпала! И герои там занимались сексом!
— Можешь сесть на меня, — вдруг звучит от Глеба. Становлюсь пунцовой, когда понимаю смысл его слов. Он что городит?! — Блин, нельзя такое порнушнице говорить.
Смеётся над своей же шуткой.
— Да ну тебя, — обиженно бубню, но его предложение принимаю. Аккуратно сажусь на его ягодицы, подаюсь вперёд и подбираюсь к шее. Так, безусловно, удобнее!
А ещё…
Не могу скрыть улыбку.
— Я тут вспомнила, что ты женоненавистник, — смакую каждое слово. — Вот и думаю, каково тебе, когда девушка берёт над тобой верх…
Не знаю, кто тянул меня за язык, но я не смогла промолчать.
А теперь тело Глеба напрягается.
Что, задела тебя? Сексист, блин.
— Ты мне пришла помочь руками или пожалить языком?
Продолжаю разминать его шею под облегчённые вздохи.
— М-м-м, чёрт, — раздаётся протяжно от него. — У тебя золотые руки, Нежная.
Ого! Это точно Пожарский?!
— Приятно слышать это от вас, господин сухарь.
И почему «господин»?!
Мысли у меня слишком извращённые. А всё из-за нашей позы и его мычаний. Он так ещё дышит тяжело… Иногда мельком поглядываю на его скривившееся от боли лицо. Но оно быстро расслабляется, когда прогреваю мышцы движениями.
Руки быстро устают, и я останавливаюсь, наслаждаясь краснеющей спиной Глеба. Поясницу промяла, помазала, шейно-воротниковый отдел хорошенько промассировала.
— Как ты там? — спрашиваю его аккуратно, даже заботливо. Надеюсь, ему поможет. А то я спать спокойно не смогу.
— Превосходно.
И бодро встаёт, скидывая меня со своей задницы. Не успеваю ничего понять, как заваливаюсь на бок. Руку не выставляю — она занята тюбиком и крышкой. Поэтому падаю ровно на кровать, касаясь головой подушки.
А в следующую секунду я вижу перед своим лицом физиономию Пожарского.
Ощущаю его между своих ног.
И его горячую ладонь, сжимающую моё оголённое из-за ночных шортиков бедро.
Это мне сейчас тоже кажется, или всё происходит в реальности?!
Точно реальность! Запах Глеба ни с чем не спутаю.
И от осознания задыхаюсь. Не могу нормально втянуть носом воздух. Мужчина настолько близко, что мы едва не касаемся носами.
Мои пальцы моментально всё выпускают, и я упираюсь ладонями в его стальные плечи.
— Ты чего? — пытаюсь не выдать дрожь в голосе.
Да меня уже всю трясёт от страха и злости!
— Каково тебе лежать под мужчиной, которого ты ненавидишь, м, Нежная? — произносит с издёвкой, улыбаясь.
Ах, это месть за ту фразу…
Но ответить я отчего-то не могу.
Мне бы втянуть носом воздух, да так, чтобы не коснуться грудью его торса. Но уверена, только шелохнусь — мы станем ещё ближе, хотя, казалось бы, уже некуда.
Воздух вокруг и так словно накалённый.
— Твоя ладонь, — шепчу, ощущая засуху в горле. — Ты…
Его пальцы скользят от коленки выше и выше… Прямо как в том сне.
— Так ответ я услышу? — останавливается у самого края шорт.
— Никак, — выпаливаю в испуге, а также из вредности. — Даю мужчине иллюзию того, что он всевластен.
Сглатываю от прокатившегося по всему телу жара.
Господи, почему мне так не по себе?
В лёгких начинает гореть от недостатка кислорода.
И отчего-то появляется навязчивая мысль… что мне нравится. Наша поза, наш диалог, наша перепалка.
Давно меня никто не держал в таком тонусе. Точнее, никогда.
Я вообще безобидная, с людьми так не ругаюсь. Но Пожарский вытащил моих чёртиков, словно предводитель, и даёт им вволю попроказничать.
— Вот оно как, — хмыкает. — То есть ты полностью контролируешь ситуацию?
Его пальцы скользят ещё выше, под шортики, и я натягиваюсь, как струна.
— П-полностью, — на секунду заикаюсь.
Вру. Ни капли ситуация не в моих руках.
Хуже — она выходит из-под контроля.
Почему Пожарский такой красивый?
И подлец одновременно.
Притягательной, искусительный подлец.
Боюсь, если он вдруг продолжит, я дам слабину. Зайду за грань.
Я остановлюсь, зная себя, и очнусь от морока. Но не сразу.
Сначала возобладают чувства. Женские чувства, требующие ласки, заботы и эмоций.
А потом только вернётся разум.
И сейчас мне очень страшно, что я могу его потерять.
— Да? — выдыхает мне прямо в губы.
Как ему ответить?! Только начну — коснусь его.
И Пожарский меня опережает.
Накрывает своими губами мои. Нежно так, неторопливо, будто издеваясь.
Совсем не думает о том, что могу сейчас залепить ему пощёчину.
И я этого не делаю.
На мгновение, почувствовав вкус его губ, прикрываю глаза.
И наконец-то дышу полной грудью, словно освободившись от оков. То, чего я боялась, уже случилось. И можно спокойно дышать. Но я по-прежнему в плену, стиснутая цепями. И вместо того, чтобы биться и вырываться…
Мои пальцы скользят на его шею. И я, теряя рассудок, отвечаю на поцелуй.
ГЛАВА 42
Глеб
Чёрт знает, как это вышло. Нахлынуло. Током ударило. Нет-нет, ужалило. Острым языком Сказочницы.
Да, меня поддели её слова. Хотя и отмахнулся поначалу, посчитав их шуткой. Не воспринял серьёз. Да и не сделал этого, когда перевернул её на спину, прижал к себе.
Просто захотелось ответить. Парировать.
Наше общение с ней — сплошные пикировки. И они мне до ужаса нравятся.
Что бы я ей ни сказал, как бы ни кольнул — у неё всегда найдётся ответ.
С виду милая, нежная, не тронет и комара пальцем, а на деле… Даже слова подходящего найти не могу. Не мегера, не змея. Ибо всё делает беззлобно.
Или она только со мной такая?
Заметил, что она со всеми мила. Искренне смеётся, улыбается, в глазах ни капли ненависти. Наоборот, в них плещется наивность.
С Женей, с моей матерью, да даже с Петром, которого она видела впервые в жизни.
А я привилегированный.
На мне её взгляд сияет по-другому.
И слова звучат острее. Они раззадоривают меня, отчего сейчас не контролирую себя.
Давно говорил — надо сходить к любовнице. Но не смог, в тот день эта растяпа как раз ушибла ногу. А потом не было ни времени, ни желания.
Но оно появляется сейчас, когда сжимаю мягкие бёдра Нежной и не контролирую свои ладони. Сминаю её губы неторопливо, словно пробуя.
Мне прилетит пощёчина. Или плевок. Не знаю, что именно — но уже привык.
И делаю это только для того, чтобы позлить её.
Но реакции нет, а я увлекаюсь так, что кусаю её язычок и ловлю себя на мысли, что Люба… отвечает?
От неё раздаётся стон.
Ощущаю под собой её частое дыхание. Как она сжимает колени, пытаясь свести ноги, и не может из-за меня.
Целуешь ты, Нежная, так же невинно, как и выглядишь.
И хочется сильнее развратить тебя. Увидеть румянец на щеках от смущения.
Пальцы скользят выше, огибая шортики и ныряя под майку. Веду по бархатной коже, и мурашки отдаются в моём теле, пробежав по спине.
Мне нравится…
Хотя только недавно бесился от странной тяги к Любе. Всё, что было между нами — для меня в новинку. Носить на руках, мазать ногу… И это было вызвано моим желанием, чего я абсолютно не понимал. И злился. Вредничал. Не следил за словами.
А сейчас не желаю, чтобы это заканчивалось.
Ладонь накрывает небольшой холмик. За это мне как минимум прилетит в пах.
Но попробовать должен был. Сколько я их наблюдал… Да много раз. Каждый день. Она, когда к Астре наклоняется, всё отлично демонстрирует.
Ох, чёр-рт.
Прижимаю Сказочницу к себе, утыкаясь в неё своим возбуждением. Не рассчитывал на подобную реакцию… Но был готов.
Я сам перед собой потерпел поражение. Признал, что эта девушка может возбуждать меня. И делала это уже несколько раз.
И массаж этот был плохой идеей… Знал же, чем всё закончится.
