Мой темный принц (ЛП) - Шэн Л. Дж.

Я подождал секунду, чтобы унять сердцебиение.

— Ты можешь двигаться. — Она погладила меня по волосам и поцеловала. — Все не так уж плохо.

— Спасибо, но я стараюсь не получить здесь сердечный приступ.

Мы оба рассмеялись в неуклюжем, небрежном поцелуе.

— Тебе хорошо? — спросила она.

— Это рай. Идеально. — Я вдохнул, выдохнул и повторил это действие, как будто оно было для меня в новинку. — А тебе?

— Я люблю тебя внутри себя. Я люблю тебя и снаружи, но когда ты внутри меня, я чувствую себя целой. Как будто ты часть моего тела.

Когда я входил и выходил из нее, у меня начали появляться звезды. Наслаждение было слишком сильным, грани кульминации настолько интенсивными, что я забыл, как дышать.

Мы держались друг за друга, как будто это была поездка, которую мы не думали пережить. Брайар Роуз тяжело дышала, встречаясь со мной бедрами, скрежеща, раздвигая ноги еще шире.

— Я сейчас кончу, — объявила она первой.

Это наполнило меня гордостью - и одновременно облегчением, поскольку я был уверен, что не смогу сдержать надвигающийся на нее праздник спермы.

— Я тоже.

Все произошло сразу. В хаотичной симфонии похоти, любви и смеха.

Повсюду дрожь.

Глаза закатывались.

Глубокий животный смех, проникающий в наши кости.

Мы кончили вместе в объятиях друг друга. Это было так волнующе для нас обоих, что мы не могли не целоваться, не хихикать и не щипать друг друга, как будто только что достигли того, что не удавалось никому в истории. Мы прыгнули с тарзанки без веревки и каким-то образом выжили.

— Вот дерьмо! — Я скатился с нее и провел рукой по лбу. На коже выступил пот, пульс бился от запястья к виску. — Что это было?

Она перекатилась на бок и ошарашенно улыбнулась.

— Я не знаю, но можем ли мы оба согласиться, что нам нужно делать это каждый день, три раза в день, пока мы не устанем от этого?

— Если под тремя разами в день ты подразумеваешь шесть раз в день, а я уверен, что ты это и имеешь в виду, то я согласен.

Она хихикнула.

Я посмотрел вниз между ее бедер. На них виднелись красные полосы.

Я потянулся, чтобы погладить окровавленную часть.

— Было очень больно?

Она покачала головой, устремив на меня свои прекрасные глаза.

— Не очень. Но достаточно, чтобы я была рада, что сделала это с кем-то, кто стоит этой боли.

Я открыл рот, чтобы что-то сказать, но мой телефон снова начал пищать.

Звон.

Звон.

Звон.

Звон.

— Возьми. — Она кивнула. — Это должно быть важно, и я знаю, что тебя здесь быть не должно.

Я потянулся к тумбочке и взял свой телефон.

Себ фБ: Мне удалось достать для тебя билет в последнюю минуту, потому что я буквально гребаный святой.

Твой самолет вылетает через пару часов из Шарля де Голля, так что тебе нужно тащить туда задницу ПРЯМО СЕЙЧАС.

Если ты доберешься сюда за ночь, думаю, отец поймет, что это был экстренный случай за 24 часа, и отпустит тебя с наследством в целости и сохранности.

Себ фБ: Если нет, я обещаю нанять тебя уборщиком в одном из отелей, когда приму управление <3

Я издал недовольный звук и перевел взгляд на нее.

— Ненавижу это делать...

Правда.

Я знал, что папа в конце концов смирится, если я его брошу, но за это время он может лишить меня свободы на десять лет, а это включало доступ к моему пособию. Не имея гарантий от псевдородителей Обнимашки, я исходил из того, что расходы на ее образование и наш будущий дом и семью полностью ложатся на меня.

— Ты должен идти. — Она улыбнулась, прикусив нижнюю губу. — Все в порядке. Я знаю. Я очень благодарна, что ты приехал на двадцать четыре часа, чтобы отпраздновать мой восемнадцатый день рождения.

— Я тоже.

Я быстро поцеловал ее, затем сразу же вскочил на ноги и схватил свои боксеры и джинсы. Я даже не стал вытирать яйца. Просто стянул использованный презерватив, наполненный примерно двумя галлонами моей спермы, завязал его узлом и бросил в урну под письменным столом.

— Ты в порядке, чтобы отправиться в Женеву самостоятельно?

Я говорил, как заправский мудак. Как те бесполезные трахари, на которых девушки жаловались в колледже и которые заботились только об одном.

Я напомнил себе, что на самом деле не являюсь мальчишкой. Что я разделю с этой девушкой всю свою жизнь - и очень скоро. Что через несколько недель мы будем вместе, в одном колледже, в одном городе, на расстоянии одного дыхания друг от друга. Тогда все наконец-то станет нормальным.

Она спрыгнула с кровати и схватила свое платье.

— Ага.

Платье висело на ее кулаках в клочья, благодаря тебе. Она попыталась надеть его, но оно было разрезано в месте декольте. Обнимашка вздрогнула.

Я повернулся, чтобы посмотреть на нее.

— Вот дерьмо.

— Не беспокойся об этом. — Она помахала мне рукой, слегка посмеиваясь. — Я воспользуюсь гостиничным халатом и выйду на улицу, чтобы купить себе что-нибудь утром. А тебе нужно успеть на самолет. Иди.

— Я не оставлю тебя без одежды и с кровью между ног.

Я повернулся, чтобы броситься к ней, но тут снова зазвонил мой телефон.

Черт возьми, Себастьян.

— Нет. — Брайар Роуз начала выталкивать меня за дверь. — Я знаю, как твой отец увлечен бизнесом. Не разочаровывай его. Иди. Серьезно, я могу нанять кого-нибудь, чтобы он принес мне что-нибудь из одного из магазинов внизу. Это же Париж, черт возьми. Здесь нет недостатка в бутиках.

— Но...

Обнимашка издала еще одно хихиканье.

— Иди, Олли, иди.

Она подтолкнула меня к ванной. Спотыкаясь, я надел ботинки и двинулся к выходу, похлопывая себя по куртке и карманам, чтобы убедиться, что у меня есть бумажник, телефон и паспорт.

Я остановился у двери, обхватив ее лицо обеими ладонями. Я не хотел, чтобы наш первый раз был таким. Я хотел обниматься, прижиматься к ней и смотреть тошнотворно романтичные фильмы.

Но для всего этого еще будет время.

Скоро.

— Я люблю тебя. — Я поцеловал ее. — Увидимся через несколько недель.

Она усмехнулась.

— Увидимся через несколько недель.

— Вечность начинается сейчас, — пообещал я ей.

Тогда я этого не знал, но я лгал.

30

Брайар

Если что и было хорошего в этом ужине, так это то, что Оливер решил перестать следить за мной. Разница между ужином до и после него была как день и ночь.

До ужина Оливер не спускал с меня глаз. Я практически каждую минуту карабкалась по стенам идеального пышного особняка, который не был похож на мой собственный.

Он следовал за мной повсюду, за исключением редких перерывов на туалет и душ. Он никогда не выпускал меня из виду. Этот человек был неумолим. Как курица наседка. Он заставлял меня решать головоломки, играть в судоку, пить оздоровительные коктейли каждые несколько часов и сопровождал меня в долгих прогулках вдоль озера, ссылаясь на то, что свежий воздух «полезен для души».

Он обращался со мной так, словно я была Бет из «Маленьких женщин». В любую секунду готовая взорваться. Хрупкая, как сухой лист. Я настаивала, что чувствую себя прекрасно. У меня все еще была мигрень, и мышцы болели после падения в пруд. В остальном я чувствовала себя дезориентированной только потому, что не все помнила о своей жизни.

Но после ужина я почти загнала Оливера в нашу спальню, готовая выпытывать у него о Себастьяне, и обнаружила, что он отключился на кровати. Не нужно было быть детективом, чтобы понять, что он притворяется.

Запыхавшись, я ворвалась в ванную и разбросала одежду по всем поверхностям, прекрасно понимая, что мой самопровозглашенный жених-барахольщик терпеть не может беспорядка. После душа я вернулась в спальню с полотенцем, плотно обернутым вокруг груди.

Он встретил меня храпом.

На следующее утро я проснулась в пустой постели и с одинокой голубой розой на тумбочке. Никакой записки. Я спустилась вниз по лестнице и пошла на кухню за масляным ароматом блинов. Он наколол вилкой целую стопку на тарелку, обильно полил сверху кленовым сиропом и поставил ее на остров рядом с полным стаканом свежевыжатого апельсинового сока.