Порочный праздник (ЛП) - Райз Тиффани

– Я думаю, ты увязла в этой битве, – прошептал Эрик Кловер. Она его проигнорировала.

– Итак, папочка – каково это? Неприятно я так думаю, хотя мне представлять это не нужно, так как ты постоянно напоминаешь мне о моем возрасте. Тридцать – это адски моложе, чем шестьдесят шесть, папа.

– Кловер, – позвал ее Эрик. – Принести воды? Вина? Лавандовых салфеток?

– Нет, но ты можешь уйти из моего дома, – сказала она ему. – Вы все можете. Прямо сейчас.

– Подожди, мне тоже уйти? – спросил Эрик удивленно.

– Моя мама оскорбила твою дочь при тебе, и ты ничего не сказал?

– Ты попросила меня улыбаться и терпеть…

– Мне плевать, что я сказала! Они оскорбили Рути, а ты им позволил. Я хочу, чтобы вы все ушли прямо сейчас. В эту же секунду. И не возвращайтесь, пока не научитесь вести себя, как люди.

Она повернулась и пошла наверх в свою спальню. Она хлопнула дверью и заперлась.

Потом она села на край кровати, на той, где они с Эриком занимались сексом вчера.

И заплакала.

Все сидели за столом и смотрели друг на друга. Эрик смотрел на мистера и миссис Грин, Келли, Хантера и Лизу.

– О, я понял, – сказал Эрик. – Хантер Грин. Кловер Грин. Келли Грин. Все оттенки зеленого. Умно.

Все они уставились на него.

– Что? – спросил Эрик. – Я только что это понял.

– Какого черта только что произошло? – выдохнула Келли.

– Твоя сестра надрала всем нам задницы, – ответил Эрик. – И это все было заслуженно. Она долго держала это в себе.

– Это твоя работа, да? – спросила Вэл.

В ответ он только рассмеялся.

– Боже, надеюсь, – сказал он, вставая. Все за столом выглядели испуганными, удивленными, бледными и злыми. – Ну, что, пора?

– Что «пора»? – спросил Хантер, глядя на него с другого конца стола.

– Уходить, – объяснил Эрик. – Кловер нас выгнала. Нам придется уйти.

– Я не уйду, пока не получу извинений, – сказала Вэл. Она скрестила руки на груди и выглядела раздражительной, как ребенок.

– Мы уходим, – повторил Эрик. – Когда вы не уходите из дома, который вас попросили покинуть, это называется незаконным проникновением.

– Это дом моей дочери, – возразил Дэвид. – Моей дочери.

– Да, – кивнул Эрик. – Это дом Кловер. Не ваш. Я знаю всех копов в этом городе. Я ремонтировал им дома и делал им скидки. Не заставляйте меня звонить им, потому что мне придется.

– Это угроза? – уточнил Хантер.

– Очевидно, что угроза, – подтвердил Эрик. – Давайте. Уходим. Проверим, работает ли бургерная. У них есть жареные трюфели.

– Как ты можешь быть таким спокойным? – спросила Вэл. Она встала и пододвинула стул к столу так сильно, что он разлетелся в щепки, если бы Кловер не постелила бы на него скатерть.

– По поводу чего? – не понял Эрик. – Кловер сказала нам уйти. Она в нас не стреляла. Вас никто никогда раньше не просил уходить? Если нет, рекомендую приобрести дочь-подростка? Можете взять на время мою. Вам не кажется, что сначала нужно убрать индейку? Неа. С ней все будет хорошо.

– Единственное, чему я рада, так это тому, что ты не настоящий ее парень, – сказала Вэл. – Не могу поверить, что моя дочь лгала мне, что встречалась с тобой.

– Она лгала об этом. Я имею в виду, она лгала, что не встречалась со мной. Она встречается со мной. Или встречалась, – поправил себя Эрик. – Она могла сейчас меня бросить. Надеюсь, она передумает. Но да, пять минут назад я был ее настоящим парнем. В воскресенье она попросила меня притвориться ее парнем, но все быстро стало серьезнее. Я без ума от нее. Сейчас даже еще более без ума. – Он замолчал и засмеялся. – О, это была дикая неделя. Не могу дождаться, как расскажу об этом Рути.

– Ужасная неделя, – сказала Келли, которая наконец снова заговорила.

– Соберись, солдатик, – приказал Эрик, накрывая еду кухонными полотенцами, чтобы мухи не налетели. – Вы все еще легко отделались.

– Легко? – спросила Келли с широко открытыми глазами. – Ты называешь это легко?

– Каждый из вас вел себя ужасно с Кловер, как только вошел в дом. Ехидно осуждающе, пассивно-агрессивно и злобно. Я не знаю, откуда это взялось, но знаю Кловер около года, и она не заслуживает такого отношения. Никто не заслуживает. О чем это говорит, если ваша родная сестра попросила мужчину притвориться ее парнем, только чтобы вы не задавали ей вопросы о личной жизни? Я думаю, это говорит о том, что ей не нравится, и она не доверяет своей семье. Очевидно, она вас всех любит, иначе она бы не принимала ваши оскорбления так близко к сердцу. Но вы ей не нравитесь. Мне вы тоже не нравитесь.

– Это чувство полностью взаимно.

– Хорошо. – Эрик на это лишь снова пожал плечами. – Я смогу это пережить. Вы знаете, где найти пальто. Уходим.

– Ну уж нет, – отказался Хантер. – Ни за что я не уйду, пока моя сестра не извинится.

– Вы уходите, – сказал Эрик, надевая куртку. – Прямо сейчас. Во-первых, Кловер сказала вам уйти. Во-вторых, ей не за что извиняться. Вы начали эту ссору. И не надо злиться, потому что она закончила то, что начали вы. В-третьих, мы действительно трахались там, где вы сидите.

– Это позор, – прошипела Вэл.

– Я ничего не начинал. – Хантер встал, но уходить он не собирался. Эрик покачал головой и постарался не избавлять Хантера от страданий. – И я не уйду.

– Ты сказал своей сестре в лицо, что не знал, что ее бизнес чего-то стоит. Эти слова, по моему скромному мнению, – начало ссоры, – заметил Эрик. – Хочешь я приду к тебе в офис и скажу: «О, а ты, оказывается, действительно работаешь? А я и не подозревал, что ты чего-то стоишь, Хантер». Да за такие слова ты бы меня ударил и был бы прав.

– Я не… Я не это имел в виду.

– Ты сказал своей сестре, что думал, будто ее бизнес ничего не стоит, и ты был шокирован, узнав, что он чего-то стоит. Да, именно это ты и имел в виду. Да, ей было больно. И, да, те слова спровоцировали ссору. Если ты вынудишь меня вышвырнуть тебя из этого дома, то я это сделаю.

– Хочу увидеть твою попытку, приятель, – произнес Хантер, вставая в полный рост.

– Ты, наверное, мог напугать всех в колледже, – предположил Эрик. – Ты выглядишь как парень, который кидал первокурсников о шкафчики. Но сейчас мы не в колледже. Один из нас долго занимался сидячей работой, а другой долго строил дома, чтобы заработать на жизнь… Я знаю, на кого бы я поставил.

– Чувак, да ты напрашиваешься! – крикнул Хантер, краснея.

– Я прошу тебя сделать то, о чем просила твоя сестра, и уйти. Я не прошу тебя на меня набрасываться, но если хочешь, давай. Ты промахнешься, и мне придется сделать тебе больно. Я не хочу, но сделаю это. Я подрядчик. Я могу кинуть тебя в эту стену, заделать дыру и закрыть сайдингом. Этот дом выглядел бы здорово с кедровым сайдингом, так что… давай, подкинь мне работы.

– Хантер, только попробуй, – предупреждающе сказала Лиза, вставая между Хантером и Эриком. – Это нелепо. Эрик прав. Вы все были грубы с Кловер. Я своими глазами это много раз видела. Ты всегда резок и ревнив, и я не знаю, почему.

– Мы не ревнивы, – возразила Келли. – К чему мне ее ревновать.

– Без понятия, – ответила Лиза. – Но ты звонила мне и просила оставить девочек с сестрой на один день, потому что злилась, что Кловер прокомментировала не все фотографии, которые ты выложила. Ты сказала мне два дня назад: «Если ее не интересуют дети, то зачем нам везти их к ней?» Не могу поверить, что позволила тебе уговорить меня сделать эту пакость только потому, что Кловер была слишком занята, чтобы проводить время в Фейсбуке и оправдывать твой жизненный выбор.

– Вот дерьмо, – сказал Эрик. – Где Джерри Спрингер, когда он так нужен? Если кто-то хочет кидаться стульями, то я хочу это записать. Где мой телефон?

– Это все легко говорить, – сказала Вэл. – Ты не единственный, кто потратил пятьдесят тысяч долларов, чтобы она на последнем курсе бросила учебу и пошла продавать тюльпаны.

– Теперь мы кое к чему пришли, – одобрил Эрик. – Вы знаете, что колледж – это всего лишь средство получить хорошую работу. Она получила хорошую работу, не заканчивая его, и эта работа сейчас стоит больших денег. Я понял. – Эрик показал пальцем на Вэл и потряс пальцем. – Вы злитесь, потому что думали, что у нее ничего не получится, и она вернется в колледж, но она не вернулась, что доказывает, что ей не нужна была ваша помощь. Вы хотите, чтобы ваши дети зависели от вас всю жизнь? Поэтому вы злитесь?