Оригинал (СИ) - Чередий Галина

— Если ты твердо уверен что угрозы это нужная стимуляция то поугрожай им еще разок, — прошептала я, подходя вплотную к Грегордиану. — Потому что я просто не представляю, что помешает этим ребятам сбросить нас где-то на полпути!

— Они этого не сделают, Эдна! — в полный голос ответил деспот, и синие извозчики явно навострили ушки. — Они знают, что это меня не прикончит. А значит, рано или поздно я приду и накажу. А если они допустят какую-то оплошность с тобой, то им следует знать, что поплатятся их женщины и дети.

Я пару секунд смотрела в лицо деспоту, стараясь понять, всерьез ли он сказал последнее и как факт того, что за меня обязательно отомстят, должен помочь мне перестать трусить. Но проникнуть сквозь его маску угрожающей невозмутимости было невозможно. Надеюсь, что на фойетов это произвело нужное впечатление и до места доставят в сохранности.

Из всего пути мне особо запомнились подъем и приземление. А все потому, что при этом носилки раскачивало из стороны в сторону, а никакой опоры, кроме двух кожаных ремней-петель, прикрепленных к основной ткани, тут не было, а я очень сомневалась в своей способности удержаться за них, перевернись вся конструкция. Сам же путь оказался на редкость скучным, смотреть приходилось только вверх, в небо, и наблюдение за постепенно темнеющим к ночи бесконечным пространством быстро надоело. Правда, долетели мы довольно быстро, всего за пару часов, хотя из-за того, что я находилась все время в напряжении, мышцы у меня свело так, будто я неделю была в небе. Поднявшись на слегка трясущихся ногах с носилок, я развернулась к фойетам, собираясь поблагодарить. Как говорится, спасибо, что жива. Но тут натолкнулась на цепкий взгляд Грегордиана и промолчала. У нас же правило: что бы вокруг ни делалось — это все для него и по его приказу. Так что все свои спасибо ему и следует адресовать.

Среди встречающих естественно наблюдались Алево, Хоуг и Сандалф, и в какой-то мере я их даже рада была видеть. Последние двое при всем сволочизме получше бешеных радужных змеев были. А вот вылетевшую из толпы монну Брит с широко распахнутыми в притворном счастливом изумлении глазами и эффектно подрагивающими губами нисколько видеть не хотела.

— Возблагодарим нашу Богиню, даровавшую нашему архонту Грегордиану его огромную силу и несокрушимость, против которых не устоять никаким врагам! — истошно заорала она… ну, ладно, очень мелодичным и хорошо поставленным голосом с надрывными драматическими нотками. Тфу, прямо гребаная проповедница!

Алево и остальные приветствовали деспота гораздо сдержанней и не забыли из вежливости «обрадоваться» и моей сохранности в отличие от случайно забывшей сделать это монны Брит. Закончив с ритуалом приветствий, Грегордиан лично повел меня в «нашу» башню и, открыв двери отведенных мне покоев, слегка подтолкнул внутрь.

— Ложись спать, Эдна. Я приду к тебе, когда освобожусь. — Я обернулась, вопросительно посмотрев на него, на что он нахально усмехнулся: — Нет, твоего разрешения или приглашения не требуется. Считаю, что больше это не нужно, да и нет лишнего времени!

Очевидно, краткий этап романтики исчерпан. Я пожала плечами, соглашаясь. В самом деле, и дальше проводить между нами совершенно условные границы нет смысла.

— Дверь запечатаю так, что открыть смогу только я, Эдна! — А вот это весьма здравая мысль в свете последних событий, подумала, слушая лязганье замка.

Естественно, первым делом я пошла в купальню. За время пути, несмотря на полную неподвижность, с меня, что называется, семь потов сошло. Похоже, путешествия по воздуху — это не мое. Коснувшись лишь пары светильников, я решила помыться в уютном, почти интимном полумраке.

— Хоть ты и выглядишь совсем по-новому, Эдна, но волосы у тебя, как всегда, просто в ужасном состоянии. — Я даже не вздрогнула, погруженная по самую шею в ароматную теплую воду, услышав знакомый голосок.

Псевдобрауни выступила из окутанного в сумрак угла и уже ставшим привычным движением встряхнула своим ирокезом, вызвав волну приглушенного блеска сотен мельчайших камней. Но кроме обычного светового спецэффекта раздался тихий мелодичный звон. Присмотревшись, я заметила в ее ушах крохотные серебряные колокольчики вместо серег.

— Что-то давно тебя не было видно, Эбха, и, опережая твой вопрос — да, тебе можно расчесать мои волосы. — Я сегодня была в чертовски хорошем настроении и готова на любую щедрость.

— Не в этот раз, Эдна, — отчетливая грустная нотка в голосе Эбхи, словно вторившая тихому перезвону, оказалась чем-то совершенно новым. — К сожалению, я не могу постоянно находиться на свету и выходить, когда и где вздумается, иначе он найдет меня.

— Хм, мне кажется, ты вполне нормально раньше переносила свет. — Очередные причуды странной брауни?

— Когда же ты уже научишься понимать все не так буквально, Эдна! — закатила она глаза.

Может, тогда, когда кто-то станет формулировать свои мысли не столь сумбурно, радуя лишь редкими проблесками адекватности?

— Грегордиан? Ты ему боишься показаться? — Зачем деспоту могла бы понадобиться Эбха?

— Да нет же, — досадливо взмахнула она шоколадной ручкой, — хотя никому из фейри меня тоже нельзя видеть, иначе он сможет узнать. Она услышит шепот их мыслей, а значит дойдет и до него.

Так, ясно, сегодня у нас в программе параноидальный бред.

— Знаешь, Эбха, думаю, с тобой не случится ничего особо страшного, если ты станешь говорить хоть немного понятнее! — без особой надежды на успех попыталась я. — Или это еще один какой-то дурацкий принцип этого мира — отвечать на любой вопрос так, чтобы только еще больше запутать?

Ответа не последовало, крошечная женщина стояла совершенно неподвижно у моего купального бассейна и, кажется, напряженно вслушивалась, но уж точно не в мои слова. Больше всего она сейчас напоминала изящную причудливую статуэтку с влажно блестящими огромными черными агатами вместо глаз.

— Эбха! — Ничего, никакой реакции, и, начиная тревожиться, я громко похлопала по гладкому камню бортика. — Эй, земля вызывает Эбху!

— Почему-то мне кажется, что он совсем близко, Эдна! — выдала она свой очередной загадочный перл, отмерев. — И с каждым днем все ближе. Ты не знаешь почему?

Присмотревшись внимательней, я вдруг ощутила нарастающую тревогу уже вполне отчетливо и осознанно, потому что с первого взгляда не заметила, что колокольчики и печальный тон были не единственными изменениями в Эбхе. Ее всегда идеальный ирокез слегка завалился на бок и смотрелся довольно неухоженным, камней, покрывавших его почти сплошным слоем раньше, стало гораздо меньше, да и вся осанка этой обманчиво хрупкой чудачки была какой-то усталой что ли: плечи опущены, спина ссутулена. Она будто стала еще меньше ростом и более уязвимой, а остренькое личико выглядело сильно осунувшимся. И еще кое-что. Теперь, когда из ее больших темно-шоколадных глаз исчез дурашливый, слегка безумный блеск, в них было страшно смотреть. Мне реально показалось, что вода вокруг стала опять ледяной от той необъяснимой энергии, что она излучала. Даже если бы я раньше не поняла, что она нечто большее, чем хочет казаться в момент, когда она, обратившись в бриллиантово-сияющего монстра, насильно выдирала меня из моего убежища, что, кстати, имело все шансы быть обычной галлюцинацией и не имело ощутимых подтверждений, сейчас в этом сомнений не осталось. На меня задумчиво и слегка рассеянно взирало существо совершенно другого порядка, нежели все, кого мне уже случилось встретить. Аура силы, исходящей в этот момент от хрупкой фигурки, была такой неоспоримой, огромной, отчетливой, что даже Грегордиан с его однозначной, струящейся из каждой поры тела мощью тут бы просто затерялся. Эбха, кем бы там она ни была на самом деле, казалась созданием настолько древним и могущественным, что это просто не укладывалось у меня в голове.

— Если бы я хоть знала о ком речь, то, возможно, у меня и были бы предположения, — растерянно пробормотала я, подбираясь в ванной и всматриваясь еще пристальней… вот только в кого? — Не хочешь дать мне хоть каплю информации, потому что выглядишь ты так неважно, что меня это беспокоит.