Единожды солгав (СИ) - Риз Екатерина

Алёна обернулась, посмотрела на Вадима, про которого, если честно, на минуту совсем позабыла. Он стоял у машины и тоже смотрел вдаль, загораживаясь от слепящего солнца рукой. А когда заметил, что Алёна на него смотрит, сказал:

– А здесь ничего.

Ничего?!

– Я никогда не была в таком доме, – сказала ему Алёна, приближаясь. – Я продала столько домов, некоторые были безумно дорогие, но такого дома я не видела.

– Смотрю, ты сильно впечатлилась, – насмешливо проговорил Вадим, наблюдая за ней.

А Алёна снова повернулась к воде, упёрла руки в бока, а в ответ на вопрос жениха, дёрнула плечом. После чего сказала:

– Он должен был жить в таком доме. Так что, этим фактом я не удивлена.

– Прибереги своё раздражение для другого клиента, – попросил её Вадим негромко. – Раз уж мы тащились в такую даль, давай лишний раз поулыбаемся хозяину.

– Как скажешь, – проговорила Алёна чуть слышно. И направилась к дверям дома.

Странно, но у дверей их никто не встретил. Алёна поискала глазами кнопку звонка, не обнаружила и взялась за ручку массивной двери. Та легко поддалась и отворилась. А Алёна в нерешительности замерла на пороге, всё ещё ожидая появления хоть кого-то. Захотелось даже крикнуть вглубь дома: «Ау!». Но это даже представлялось крайне глупым.

– Что, никого нет? – поинтересовался Вадим, приближаясь.

Алёна качнула головой, и обернулась, услышав шаги позади. Увидела всё того же неопрятного мужчину, что открывал им ворота. Он, не торопясь, подошёл, указал рукой на открытую дверь.

– Проходите, – предложил он, и добавил: – коль приехали.

Не слишком радушный приём, ничего не скажешь. Вадим за спиной Алёны негромко хмыкнул, наверное, подумал о том же, но в дом вошёл. Алёна последовала за ним.

– Михал Сергеич сейчас спустится, – сказал им «дворецкий». – Занят ещё. – Сказав это, мужчина повернул за угол и скрылся с их глаз. Алёна с Вадимом переглянулись, затем она окинула глазами просторный холл дома, сделала несколько шагов и оказалась в залитой солнцем гостиной. Большая комната, из мебели – необходимый минимум, зато огромные окна, а за ними всё тот же волшебный пейзаж, которым Алёна любовалась с улицы. Она подошла к окну и аккуратно отвела в сторону лёгкие занавески.

– Интересно, сколько всё это будет стоить? – в задумчивости проговорил Вадим.

Алёна к жениху обернулась.

– Какая разница? – сказала она. – Очень сомневаюсь, что Михаил Сергеевич когда-нибудь даже задастся этим вопросом.

– А что, в тебе не просыпается профессиональный интерес?

– Не вижу никакой перспективы.

Где-то недалеко от дома залаяла собака, на лестнице послышались шаги, и Алёна обернулась. С непонятным, тягостным чувством ожидания в душе. Признаться, ей совсем не нравились те ощущения, эмоции, что она испытывала из-за Михаила Барчука. А особенно, рядом с ним. Он чем-то смущал её. Одними взглядами, своим присутствием, полунамёками. Потому что он даже не намекал, он лишь посмеивался над ней, словно видел в ней что-то потаённое, что другим было недоступно. И Алёну это пугало. Она столько всего прятала внутри себя, столько всего скрывала и настолько привыкла молчать, можно сказать, что обманывать, что давным-давно свыклась своей ролью милой девушки, что смотрит на этот мир огромными, наивными глазами. И одна мысль о том, что кто-то другой, чужой и незнакомый, способен видеть её настоящей, безумно пугала. Сбивала с толка, и Алёна переставала понимать, как себя вести. И не могла больше контролировать свои слова и действия, и очень боялась оступиться. И сегодня, перед встречей с Барчуком, волновалась особенно, ведь рядом с ней Вадим, и он будет наблюдать. А вдруг заметит в ней что-то, ему незнакомое и непонятное, после трёх лет знакомства? Заметит, и у него возникнут вопросы. А всё из-за того, что у неё никак не получается контролировать себя в присутствии другого мужчины.

Барчук возник в дверях гостиной, остановился и посмотрел на гостей. А Алёна смотрела на него, ей показалось, что очень долго. Сегодня он не выглядел рабочим со стройки, но и на успешного бизнесмена не тянул. По всей видимости, именно так выглядел Михаил Барчук в стенах своего дома. Расслабленный, немного заспанный, волосы снова немного всклокочены. Алёна при каждой встрече с ним задумывалась о том, что Михаилу Сергеевичу пора посетить парикмахера, но его этот факт, видимо, не волновал. В джинсах и тёмной футболке с неприятным для глаза Алёны принтом, он совсем не походил на хозяина этого невероятного дома. И улыбаться он им не спешил. Вошёл в комнату и на Алёну уставился. И ей показалось, что уже в следующую секунду Михаил уже привычно ухмыльнётся. И, наверное, это бы и случилось, не опереди его Вадим со своим приветствием и рукопожатием. Точнее, Прохоров шагнул хозяину дома навстречу и протянул руку, а тот на его руку уставился. Всего на мгновение, но во взгляде Барчука промелькнуло непонимание. Но вот он уже пожал протянутую к нему руку, тряхнул её, коротко и по-мужски, и проговорил:

– Приветствую. Извините, что пришлось ехать, но у меня с утра случились неожиданные переговоры, пришлось остаться дома. Предпочитаю работать здесь.

Вадим широко улыбнулся.

– Ничего страшного. Мы прокатились, прогулялись. У вас здесь замечательные места, Михаил Сергеевич. Такая природа!

Барчук кивнул, соглашаясь. Правда, добавил:

– И людей минимум. Это больше всего радует.

Вот так вот, он нелюдимый. Алёна про себя хмыкнула, но вслух ничего не произнесла. Но, надо сказать, совершенно не удивилась.

– Не хотите чего-нибудь выпить? – заинтересовался хозяин.

Вадим вопросительно глянул на Алёну, и та сказала:

– Я бы выпила воды.

Это были первые слова, что она произнесла сегодня при Барчуке, и тот на неё уставился. А затем и улыбнулся.

– Замечательно, – сказал он. И указал рукой направление. – Кухня там. Посмотри, что есть в холодильнике.

Она всё же удивилась. Брови вздёрнула.

– У вас нет прислуги?

– Я не люблю чужих людей в доме. Но тебе ведь не трудно сходить на кухню? Там точно должна быть минеральная вода.

Алёна могла смотреть на Михаила Сергеевича долго, сверлить его взглядом, а он бы под её взглядом мило улыбался. Она отчего-то знала, что и как должно быть. Но играть в эти игры на глазах жениха, было неправильно и опасно, и поэтому она довольно скоро перевела взгляд на Вадима, а тот ей ободряюще улыбнулся. И даже проговорил:

– Принесёшь, милая?

Она столь же мило улыбнулась.

– Конечно.

– Так как вас по имени-отчеству? – услышала она голос Барчука, когда выходила из комнаты.

– Вадим Анатольевич. Прохоров.

– Отлично. Присаживайся, Вадим Анатольевич. И рассказывай, я послушаю.

Алёна на секунду притормозила за дверями гостиной, остановилась в полумраке коридора, сама не зная, подслушивает ли она, и если да, то, что собирается услышать. Вадим заговорил о деле, и сделках, продажах и деньгах, и всё это Алёна отлично знала, но, если честно, пребывала последние полчаса в странном состоянии. Словно, всё не с ней происходило, и она будто витала над землёй, над этим домом, чудесными видами, и сознание её покинуло. И от этого было так легко-легко, что хотелось парить. Правда, волнение и бьющееся в тревоге сердце от земли никак не отпускали.

Постояв немного под дверью, направилась по коридору, в ту сторону, что указал ей Барчук. Шла и разглядывала стены. Дом был очень большим. Интересным, удивительным, становилось понятно, что в его строительство вложено много сил и души, но, несмотря на это, дом казался пустым. Странно было думать, что в нём живёт один человек. Хотя, кто ей сказал, что Барчук живёт здесь один? Да, семьи, как таковой, у него нет. Насколько она смогла выяснить из сведений, по крохам собранным в интернете. Вычитала, что когда-то он был женат, что у него, опять же по слухам, есть взрослый сын, а вот избранницы его, подруги или любовницы никто в глаза не видел. Свою личную жизнь Михаил Сергеевич хранит в тайне. Что тоже ничего, по сути, не значит. И эта самая жизнь может оказаться весьма бурной.