Снеговик (СИ) - Градова Элина

На минуту задумываюсь, как бы объяснить? Потом, решаю не кривя душой сознаться,

— Действительно, непросто. Сюжет «Марианны» у меня в голове был, но вот подача материала явно хромала. Всё время сносило в детство. В общем, буксовала работа. Но тут у меня появился советчик, который научил, как надо писать. Я бы даже сказала соавтор. И дело пошло на лад.

— А, почему он не указан на обложке, как соавтор? — каждый ответ влечёт за собой новый вопрос.

— И рада бы указать, да не могу найти его никак, — оправдываюсь, — исчез. И имени настоящего не знаю, — что люди подумают?

— А, теперь без соавтора пишете? Или снова вернётесь к детской литературе?

— Сейчас пишу ещё один роман в жанре СЛР, без соавтора, но сюжет навеян общением с ним. К детской, безусловно, вернусь, если почувствую востребованность.

Тут со своего модераторского кресла поднимается Ирина и радостно сообщает,

— Минуточку! — вид у неё такой взволнованный и торжественный, что начинаю волноваться снова, да и взгляд всё время сбегает за приоткрытую дверь. Что она такое там узрела? Мне со своего места ничего не видно!

— Своим вниманием нас решил почтить учредитель и генеральный директор издательства «Крылья» Аркадий Сергеевич Крылов! — публика неистовствует, все встали, овации не смолкают! Все, оказывается, в курсе, что за звезда свалилась на нашу сцену, одна я не в теме!

Из-за импровизированной кулисы появляется высокий мужчина в стильном тёмно-синем костюме, судя по подтянутой фигуре и ровной осанке, молодой. Лица пока не вижу, скрыто огромным розовым букетом. Стремительной походкой, не останавливаясь в центре у микрофона, направляется в мою сторону и вручает мне,

— Ну, привет, Марианна!

Я уж, было поднялась навстречу, но тут же плюхаюсь обратно,

— Айс?! — голова кругом, ничего не соображаю! Он знал? Это его издательство? Вот почему «Крылья»! И на спине крылья! Ещё думала, что напоминает? А Ирина молчала!

В это время, коварная заговорщица берет микрофон и радостно сообщает во всеуслышание,

— А ещё, наш талантливый автор обещал мне лично расцеловать того ангела, что принёс рукопись «Марианны» в издательство! Вот, дорогая Марина — он перед Вами! Можете исполнить обещание!

Я на грани! Сейчас или сбегу, или разревусь прямо здесь, губа задрожала, не могу взять себя в руки! Айс приходит на помощь.

Кладёт свой букетище на стол, нагибается к креслу, выдёргивает меня оттуда своими могучими ручищами и ставит на ноги. Почему Инесса говорила, что совсем плох? Да он живее всех живых, здоров и даже вполне упитан. Повисаю в его объятьях, как тряпичная кукла. Он целует сам, хоть и не обещал, это я обещала, и шепчет в губы,

— Эй, подруга, давай отменяй обморок, я же не привидение! — опять этот уверенный руководящий тон, совсем, как тогда дома, перед зеркалом, хорошо хоть грудь не взялся подправить, — чего испугалась?

От этого его замечания, прихожу в себя и даже начинаю потихоньку собирать мысли в кучу. Зато, Айс дуреет, похоже это заразно! Вижу, как бледнеть начал, и губа дрожит,

— Ты что? Беременна?

— Ага, — подтверждаю, — снеговичком!

— Марина! Как так-то?

— Чудом! — что ещё ему ответить? — Думал только ты мастер на чудеса?

— Ну теперь я полагаю, пресс-конференцию можно завершить, и после небольшого кофе-брейка, автор сможет подписать личным автографом первые несколько экземпляров книги! — спасибо тебе, Ирина! Выручила опять!

— Пошли скорее, — Айс тащит меня со сцены в ту самую дверь, из которой пять минут назад материализовался сам, — сейчас они сообразят и рванут следом! О ком это он? Не успеваю спросить, но послушно бегу туда, куда ведёт.

Пока мы петляем по внутренним коридорам, начинаю связно мыслить и злиться,

— Ты всё-таки, гадёныш, Айс!

— Мне конечно, приятно что ты не забыла, как меня назвала, но всё-таки, лучше Аркаша! — смеётся он на ходу, наконец-то затаскивая в какую-то дверь.

Оказываемся в кабинете, вернее, в комнате отдыха или, что-то наподобие. Айс устраивается на кожаном диване, и не давая права выбора, затаскивает себе на колени. Умираю от сумасшедшего восторга, голова кругом! Это всё со мной что ли? Но я строга!

— Почему тебя не устраивает Айс, а гадёныш устраивает?

— Сам знаю, чего ж оспаривать! Не о том ты сейчас, Мариш, не о том! Кто у нас там? — указывает на живот. Мина довольнецкая, само любопытство, а руки, как у блудливого кота, так и лезут куда не надо.

— Говорю же снеговичок! — смеюсь и дразню.

— Да, ну тебя! — обижается, — у нас всего минут пятнадцать, потом засядешь с автографами, а меня вообще, разорвут!

— Мальчик, Аркаш, успокойся, потому и говорю снеговичок, а не Снегурочка! — а дальше у меня вопросы,

— Куда ты пропал, злодей? Почему сбежал?

— Так надо было, Мариш. По закону жанра!

— Ты помешался уже на своих законах! Объясни по-человечески!

— Время надо было. Тебе, чтобы заскучать и простить, — шепчет и целует меня при этом за ушком, так что мурашки разбегаются.

— А тебе?

— А мне, чтобы разобраться с призраками прошлого.

— Разобрался?

— Ага! Ты одна, никаких призраков, — больше ничего выспросить не получается, заткнул поцелуем, закружил, заворожил, всё забыла! Вернее, вспомнила! Как он умеет это делать! Только он так и умеет!..

Глава 46

Драгоценное время вышло. Я в помятом платье с зацелованными до кошмара губами, как будто осами ужаленная, собираюсь на выход. Айс всячески меня оправляет, а у самого галстук на боку и пуговки на рубашке невпопад застёгнуты. Вот мы парочка!

Перед тем, как выйти, останавливает,

— Мариш! — глаза серьёзные.

— Ммм?

— Замуж за меня выйдешь?

— А с чего ты взял, что уже прощён? А? Коварный искуситель!

— Так «Марианну» твою читал, — объясняет, ничтоже сумняся, — там всё написано.

— Читал? Ты же издатель, не корректор какой-нибудь!

— Ты дальше обложки заглядывала?

— Неа, мне обложка понравилась!

— А зря, там на развороте маленькими буковками снизу написано: редактор Аркадий Крылов.

— Ну, допустим. И что бы это дало? Я же только час назад узнала, кто такой Аркадий Крылов!

— Вот за то и люблю! — мне, конечно, в любви ни разу не объяснялись, но вот это признание, как-то не впечатляет.

— За что?

— За то, что я для тебя всего лишь Аркадий Крылов или вообще, снеговик!

— А я думала, любят за другое.

— Да я тебя за всё люблю, давай говори уже скорей, замуж пойдёшь? А то нас с собаками искать начнут! Имей в виду, отказы не принимаются!

— По закону жанра? — не понимаю, мы сейчас живём или роман опять сочиняем?

— По нему самому!

— Тогда, чего спрашиваешь? — странно всё, как-то. Но я так рада его видеть!

— Формальность!

— Ну, раз так… — выдерживаю двухсекундную паузу, испытывая его нервы на прочность, — согласна, — смеюсь и схожу с ума от счастья! Фиг с ним, что всё сумбурно, но сейчас по-другому не успеть. Он целует в последний раз и открывает дверь…

А дальше полтора часа тяжёлой работы, в глазах мелькают развороты «Марианны», вспышки камер, правя рука уже онемела.

Мельком видела, как баба Нюра, прорывая кордоны назойливых журналистов, пробилась к Айсу и повисла на его шее, как родная. Он с большим удовольствием её обнял, и даже успел что-то сказать, отчего старушка зарделась и пришла в полный восторг…

Когда весь этот гудящий балаган рассосался, потому что службы магазина начали работать только на выход, перекрыв вход, мы отправились на банкет.

Мне бы уже не на банкет надо, а до дому, до хаты, всё-таки, шестой месяц беременности даёт о себе знать. Но если домой никак, то хотя бы в туалет.

Айс выпускает меня из своих рук очень неохотно, но не со мной же пойдёт?

— Я быстро, — успокаиваю, — пять минут, и вернусь.

— Хорошо, пока все подтянутся, успеешь, не спеши. Придёшь, как раз к столу.