Правила Барби (СИ) - Аллен Селина

Малышка.

От нежного прозвища, так не свойственного настоящему Фостеру и конфронтации между нами, я почувствовала знакомое тепло на своей коже. Он совсем перестал контролировать себя, и этого хватило, чтобы я повиновалась ему. Джефри проник языком в мой рот, мгновенно устанавливая свои правила. Пальцами сжал мой сосок, заставляя меня вскрикнуть от боли, моментально сменившейся щекоткой удовольствия.

Боже, я хотела снова попробовать его губы с того момента как оказалась в этом доме. Он был терпким на вкус, словно темный шоколад. Его кожа источала потрясающий свежий аромат, подчиняющий мое тело. На секунду я отстранилась, опустила взгляд и обомлела. Очертания его члена становились совсем видимыми, джинсовая ткань не могла сдержать этого напора.

– Не веди себя как чертово бревно, мы ведь оба знаем, что ты совсем не такая, нефтяная принцесса, – зарычал он, опуская руку вниз и хватаясь за резинку моего белья. Фостер разорвал мои трусики и отшвырнул их в сторону.

Я готова была его прикончить, замахнулась и наградила его звонкой пощечиной. Он хотел меня, но позволял себе насмехаться надо мной. Я не была нефтяной принцессой, я была наследницей без денег. И эта его самодовольная улыбка чертовски бесила меня.

Его глаза расширились от удивления и ярости, но я не дала ему обрушить это на меня, обернула руку вокруг его шеи и заткнула его рот поцелуем. Я сильно укусила его за нижнюю губу, чувствуя последовавший за этим вкус его крови. Он зарычал, но не отстранился, самоотверженно сражаясь с моим языком.

Вот чем это было. Сражение.

– Что поделать, ты совсем не вызываешь во мне возбуждения, – запрокидывая голову, выдала я.

Его брови сошлись на переносице, он отстранился и опалил меня взглядом, пропитанным желанием, похотью и яростью. А затем я почувствовала как его рука пробирается между моих бедер.

Нет. Нет. Нет.

Я сжала бедра, не позволяя ему касаться моего тела, но Фостер был куда сильнее меня, развел мои ноги в стороны, мгновенно располагаясь между ними. Стыд моментально охватил меня, окрашивая щеки и шею в алый цвет.

– Черт, Эванс! – Его рука легла между моих ног, ловкие пальцы обвели клитор, растягивая по нему мое возбуждение. На самодовольном лице появилась нахальная улыбка, ведь кое-кто был чертовски мокрой и нуждающейся внизу. Я прикусила щеки изнутри, только бы не пискнуть. Джефри навис надо мной, опираясь на локоть у моей головы и заглядывая в мои глаза. Сразу два его пальца легко скользнули внутрь, растягивая меня, а костяшка большого пальца прижалась к пульсирующей точке выше. Я сдалась, мои бедра задрожали, а с губ сорвался тихий жалобный стон.

– Значит, совсем не вызываю возбуждения? Почему тогда твоя киска так сильно сжимает мои пальцы, м? – ухмыльнулся он, опуская взгляд и наблюдая за тем, как трахает меня своей рукой. – Как думаешь, сможешь кончить и не расплакаться в этот раз от удовольствия? – Голос Джефа был таким необычным, низким, хриплым, готовым вот-вот сорваться в рычание. – Ты слышишь, как жадно поглощаешь меня, Барби? Так чертовски прекрасно. – Он был прав, я едва не сходила с ума, слушая его тяжелое дыхание и влажные пошлые звуки его пальцев во мне, разносящиеся по комнате.

Я прикусила губу, только бы из моего рта не вырвались ругательства вперемешку с новыми стонами. Его пальцы двигались медленно, выходили почти полностью, а затем по миллиметру продвигались внутрь. Он дразнил меня, пристально наблюдая за моим лицом. Мне хотелось выть и умолять его ускориться, ведь напряжение, охватившее мои бедра, становилось невыносимым.

Я зажмурилась.

Иисусе.

В этом доме была девушка, с которой он спал, которая безумно в него влюблена, к тому же, моя бывшая лучшая подруга – слишком сложная комбинация, а я так просто позволяла Фостеру делать это со мной.

– Ты очень сильно покраснела. Не сдерживайся, я знаю, как сладко ты можешь стонать, знаю, как потрясающе выглядит твое лицо, когда тебе хорошо, так почему же ты лишаешь меня этого зрелища?

И я не смогла больше выдерживать этого, я уподобилась своим чувствам, сдалась, начиная двигаться навстречу его пальцам, насаживаясь на них, точно безумная. Я чувствовала тянущую боль между ног, ведь этих прикосновений было так ничтожно мало. Потребность быть заполненной нарастала, становилась невыносимой, но он продолжал пытать меня. Давление в животе нарастало, сотни мурашек побежали по моим ногам, предвещая сильный и долгожданный оргазм.

Я застонала и выгнула спину, Джефри поймал этот стон, соединил наши губы в поцелуе. Мои глаза закатились, и я готова уже была сорваться в пропасть и сгинуть в агонии этих ощущений, как все резко прекратилось. Я не чувствовала его внутри, я не чувствовала тяжести его тела, я не чувствовала вкуса его губ, ничего кроме сильнейшего стука в груди и болезненной тяжести неудовлетворенности.

Нет. Почему так больно?

Я открыла глаза, мое дыхание сбивалось, а щеки горели огнем. Джефри поднялся с кровати и надменно посмотрел на меня. Уголок его губ пополз вверх, и я даже боялась представить, что он видит перед собой. Я лежала, распластавшись по всей кровати, обнаженная и покрасневшая, с широко раскинутыми ногами. Ужасно неудовлетворенная и… жалкая.

– Хочешь что-то сказать, Барбара? – выжидающе спросил он, поднося пальцы, которые секунду назад были во мне, к своему лицу и жадно слизывая с них всю мою влагу.

Чертов ублюдок.

Я сделала вид, будто ничуть не смутилась и не чувствовала себя такой уязвимой в этот момент.

– Пошел к дьяволу?

– Неверный ответ. Просто попроси меня, скажи, чего ты хочешь, и я помогу тебе, Барби.

Прищуривая один глаз, я улыбнулась Фостеру, пока моя рука медленно сбегала к низу живота.

– Твоя беда в том, что ты считаешь, будто мне нужен кто-то посторонний, чтобы получить удовольствие. – Я коснулась себя внизу, моментально захлебываясь от вновь нарастающего наслаждения.

Его глаза замерли между моих ног, он следил за тем, как запрокинув голову, я ласкаю себя, неторопливо обвожу подушечками пальцев клитор, мурлыкая так искусно, как не сумеет ни одна порноактриса. Моя грудь подрагивала от каждого выдоха, соски стали совсем твердыми, а бледная кожа груди покрылась мурашками. Его эрекция сильно выделялась, и на голубой ткани джинсов я заметила маленькое пятнышко смазки.

– Можешь идти, я справлюсь сама, – наши взгляды встретились, – или позову Мейсона. Нет, попрошу Далтона, не подкинешь мне его номерок? – После этих слов я погрузила в себя сразу два пальца. С моих губ сорвался тихий протяжный стон. – Он так сильно сжимал мою руку, когда выводил из конюшни, представь, что могут его пальцы. Впрочем, тебе и не нужно этого представлять, а вот я хорошо представляю, как он садится между моих ног, его пальцы медленно входят в меня, а его язык…

Я не успела договорить, Джефри за секунду оказался рядом и грубо перевернул меня на живот. Я вскинула голову и уперлась взглядом в зеркало, которое отражало всю комнату, попыталась встать, но он придавил меня своим телом к кровати. Его губы коснулись моего уха.

– Осторожно, ведь из-за твоего длинного языка может кто-то пострадать, – угрожающе процедил он, просовывая между нашими телами руку и расстегивая джинсы. Я едва не закатила глаза, чувствуя, как его твердая длина вырывается из штанов и упирается в мои ягодицы, но сдержалась, ведь он наблюдал за моим лицом в отражении зеркала.

– Что это, Фостер, ревность? Разве я что-то тебе должна? Я вроде как свободная девушка.

– Ты моя невеста, – упрямо заявил он, легко надавливая головкой члена на мой вход.

Готова поспорить, для него это словно не значит ровным счетом ничего.

– Фиктивная, если ты не забыл, поэтому для удовлетворения своих потребностей я могу хоть по всему городу прогуляться, – заявила я, сразу же вскрикивая, ведь Фостер подался вперед, медленно заполняя меня. А я и забыла, каким большим он был. Короткая вспышка боли моментально сменилась наслаждением, усиливая пульсацию внутри меня.