– Успокойтесь, – кинул он сначала на нее, потом на меня укоряющие взгляды.
– А я понять не могу, почему роковая красотка стала все же встречаться с нашим героем, а? – вмешался Филипп.
– Может быть, – подняла Алина немигающий взгляд не на него, а на Кея, – может быть, мальчик когда-то добился ее, сумел приручить, и она его по-настоящему любила и всего лишь один раз ошиблась, потому что не знала, как поступить?
– О, да-а-а, – протянул Кей, подошел к Алине, все глядевшей на него большими глазами больной лани, и что-то принялся тихо говорить ей на ухо.
Нет, точно, это их история любви, и теперь Алиночка ревнует меня к своему бывшему. А Арин не зря говорил, что это он ее бросил… Она Кириллу изменила, что ли?
Арин нехотя подошел к парочке. Тоже что-то сказал: почти шепотом. Алина отвернулась, ни на кого не глядя.
– Защищаешь? – спросил Кей громко.
– Помолчи, – негромко произнес длинноволосый блондину. – Кей, хватит уже. Слышишь меня? Хватит. – В голосе Арина появилась едва уловимая угроза, и парень шагнул близко к другу с каменным лицом.
– Все спокойны. Хватит спорить, – уловил напряженную атмосферу между нами мужик в кепке, появившийся словно из воздуха. – Брэд снимет тебе первоклассное психоделическое видео, Кей. Про месть, про любовь, про убийство, про что хочешь. Да так, что вообще ничего не поймет. Все, сейчас не минуты терять не будем – и так несколько часов пропали даром, – взял на себя вновь прибывший командную должность, – вот и ребята-фотографы пришли с гримерами.
Как по мановению волшебной палочки, дверь вновь отворилась, и в помещении оказались сразу несколько человек – трое молодых мужчин и две девушки. Неужели все они фотографы? Через минуту выяснилось, что фотограф только один (его напарник где-то застрял), девушки – стилисты-гримеры, а два других парня – лишь помощники, которые отвечают за свет и за аппаратуру. Вся эта толпа, бурно поздоровавшись со всеми, унеслась на крышу, подняв суматоху. Все вокруг зашумели и засуетились – кроме самих музыкантов.
– Ждем только Макса, – объявил обладатель кепки. – Андрей его встречает. Его тачка отстала слегка.
– Это кто? – спросил его Фил.
– Профессиональный фотограф из нашей любимой столицы, специально прибыл к нам по предложению агентства, – было ответом любопытному парню, – мы впервые пользуемся его услугами. Говорят, делает улетные «живые» кадры.
– А, это он будет сегодня на частном концерте снимать? – проявил осведомленность Рэн.
– Да, он. Так, парни, нас ждут стилисты! Все за мной, – раскомандовался мужик в кепаре.
Музыканты дружно кинули на него ленивый взгляд и не тронулись с места.
– Давайте быстрее, мать вашу всеобщую, музыкальную, – грубо обратилась к ним подошедшая дизайнер. – Быстро все за мной!
Ее молодые люди почему-то послушались, пошли за ней, а Рэн принялся пошло шутить, за что получил порцию лекций от брата. Алина тут же целеустремленно устремилась вслед за Кеем. Мне это не понравилось. Зато я вспомнила об Антоше и написала ему, извинившись за то, что долго не отвечала, что все, о чем он думает, вовсе не глупо, и что я очень хочу быть его солнцем! Мы успели договориться о времени и месте встречи. Здорово, что он есть у меня.
Как только я поставила смайлик в последнем сообщении, как в помещение появились новые действующие лица. Вернее, одно, лицо, которое мне много сотен раз снилось неспокойными долгими ночами и заставляло просыпаться в слезах. Нет, это был не монстр из кошмаров и не кровожадный бабай. Это был самый обыкновенный парень… Нет, те, кого мы любили, ведь не бывают обыкновенными, правда?
Когда мы влюблены, они кажутся нам самыми-самыми, и даже их недостатки привлекают.
– О, Макс пришел! – захлопал в ладони коротко остриженный фотограф, что-то уточнявший у мужчины в кепке. – Сейчас и начнем сет! Парни уже на крыше устанавливают оборудование.
– Всем доброго дня! Сегодня будет отличная фотосессия, – раздался мягкий баритон. – Прошу прощения, что мы опоздали – в городе пробки просто невыносимые.
– Макс, ничего, время еще есть. Думаю, мы все успеем, – отозвался Андрей, в то время как Красная кепка пожимал руку высокому молодому человеку с внимательными голубыми глазами и волнистыми русыми волосами, закрывающими шею. Одет он был по-молодежному небрежно, но это, как и всегда, впрочем, лишь подчеркивало его мягкую независимость: простые потертые на коленях джинсы, вязаная коричневая кофта с капюшоном и закатанными рукавами, шузы с ярко-синими шнурками.
– Обещаю, все пройдет на высоте.
Я встала со своего места, во все глаза разглядывая фотографа Макса, не веря в увиденное. Сделала шаг назад, а потом замерла от неожиданности. Это точно он! Даже его плавные движения остались такими же, и улыбка, и привычка потирать запястье… Этого человека я никак не могла встретить здесь. Нет, не могла!
Но встретила. Каким-то неведомым, странным образом, сумасшедшим, невероятным!
Что за чертовщина? А этот-то здесь откуда?
Не знаю…
А я знаю – его привела злая сила. Откуда ему здесь взяться-то?
И что делать? Что делать?
Что? Ну, не знаю… Прячься! Повернись спиной, не смотри на него. Я же сказала, не смотри. Хватит пялиться, слабачка!
Но он так изменился. Смотри… Смотри, какой он. Какие у него руки и плечи крепкие!
Естественно, четыре года прошло – мальчик повзрослел и стал большим и сильным. И все-таки стал фотографом, говнюк, чтоб его. А ямочки на щеках все же остались такими же. Ладно, не отвлекаемся. Не гляди в его сторону, раз ты ему наподдать не можешь. Ненавижу его!
А я уже забыла. У меня сердце быстрее бьется, что делать? Мне страшно? На меня нахлынули воспоминания. Почему я такая дура?
Вечный вопрос. Откуда мне знать, почему ты такая дура. Я – твой внутренний голос, а не всевидящее око. Родилась ты такой, Катя.
Почему я его встретила здесь? Я не хотела никогда-никогда-никогда его видеть! И я не буду на него смотреть.
Вот так-то лучше. Отвернись и занимайся аутотренингом: «Я невидимка, я незаметная невидимка». А может, лучше подойти к нему и как врезать по морде? А, нет, до туда ты точно не дотянешься.
Я лучше сделаю вид, что меня тут нет. Он, должно быть, занят и, может быть, не заметит постороннего человека. А сейчас боком-боком, как краб, мы и уйдем отсюда.
Да-да, меня ведь ждет Антон…
Я решила незаметно выскользнуть отсюда. Но моим кратковременным мечтам было не суждено сбыться, потому что Андрею захотелось вдруг представить Максиму всех присутствующих, включая и мою скромную персону.
– А это Катя, дочь известного художника…
– Томаса Радова? – голубые глаза Максима, эти глаза, в которые я когда-то хотела смотреть часами, но боялась это делать, широко открылись, когда он вдруг увидел меня.
И сразу узнал.
– Откуда сведения? Да-да, его самого, – подтвердил Андрей, – он, между прочим, оформляет новую обложку для «На краю».
– Вот как? – голубые глаза не отрывались от моего лица, а я, в свою очередь, не могла сама отвести свой взгляд в сторону.
– Неожиданный ход, правда? – заметил менеджер. – И это при том, что Томас отказывался от подобных предложений даже со стороны наших зарубежных, в некотором роде, коллег. Просто не знаю, как Кей его уговорил на подобное. – Катя, это Максим – фотограф из московской фотостудии «Клевер».
– Привет, Катя, – растерянно произнес он знакомым и совсем не изменившимся голосом, тихим и спокойным, но перестав при этом улыбаться. А ведь до встречи со мной лицом к лицу его широкая белоснежная улыбка освещала это помещение!
– Привет, Максим, – так же негромко отвечала я.
– Ого, а вы знакомы? Мир тесен, ребята, – и я убеждаюсь в этом уже который раз. В таком случае оставлю вас наедине, – чуть сощурившись, проницательный менеджер оглядел нас задумчивым взглядом и отошел. – Макс, пять минут, и приступаем к делу.
– Как дела? – задал Максим мне любимый вопрос миллионов людей на земле. Голос его был нерешительным и удивленным – встреча со мной не входила в планы этого человека.
