Бывший муж, предатель и отец (СИ) - Райр Кара

— Ну что, Владислав Андреевич, вы будете свидетельствовать против Таисии Анатольевны?

Глава 43

Таисия

— Да, — голос Влада прозвучал так, будто он выдавливал из себя каждое слово, — да, я буду свидетельствовать против неё.

Мой мир качнулся и рухнул в ту же секунду. Воздух в кабинете будто выкачали, и я задыхалась. Меня всю трясло, так, что пальцы цеплялись за край стула, будто за единственную опору. И это было не просто что-то надуманное, это были проблемы, о которых я никогда в жизни не могла подумать. Суды, следствие, тяжбы… Господи…

Слёзы застилали глаза, но плакала я абсолютно бесшумно. В ушах только и стоял, что звон. Я уставилась в точку, в стену напротив себя и смотрела не моргая. Слёзы текли по щекам, почти обжигая кожу и падали на грязную, после этого ада на складе, кофту.

Я знала, что Влад имел право злиться, имел право делать всё, что захочет. Ведь всё случилось из-за меня. Моя глупость, моя сделка с Артёмом, моя вера в то, что можно одной уловкой избавиться от проблем. Только я одна виновата в том, что случилось. Не согласись я на сделку, не было бы сейчас ничего.

Но… Была бы слежка, нервные дни и ночи в страхе… Но то, что сулила мне судьба прямо сейчас - ещё хуже.

В голове сейчас крутилось только одно… Моя дочурка. Моя девочка, жизнь моя, ангелочек мой. Я… я… я так люблю тебя… Боже, как же горько. Какой же непреодолимый ком застрял в моём горле. Я еле дышала.

Если Влад даст показания, если делу пустят ход, меня привлекут к уголовной ответственности. Я это уже понимала. Даже знала, по какой статье. Соучастие в преступлении, фактически — пособничество в подготовке убийства. Я заманила Влада в логово Артёма, хоть и не желала его смерти, но разве закон интересует, что я «не понимала всей тяжести»? Конечно нет. Молоток судьи прогремит громко, как и мои «восемь лет строго режима» или ещё чего.

Всей системы я не знала, да и откуда мне было знать? Это я представила себе лишь так, как видела это в фильмах. А мороз по коже так и бродил от ног к плечам и обратно. Но вот внутри всё лихорадило, словно само пекло преисподней сейчас открыло портал внутри моей души. Жуткий ужас - вот что я сейчас испытывала.

Пособник убийцы - так обо мне могут написать в какой-нибудь городской газетёнке. А я от этого позора никогда не отмоюсь. Только сейчас я осознала, насколько тяжким может быть лишь одно неверно принятое жизненное решение.

И что тогда? После суда? Тюрьма. А как же София? Что уготовано ей судьбой?

И тут мой мозг стал рисовать не очень то радужное будущее. Я вдруг ясно увидела картину: Влад приносит судье ДНК-тест, который доказывает его отцовство Софии. А я — заключённая, без прав, без голоса. Судья только разведёт руками и подпишет бумаги об опекунстве. И всё.

София будет жить с ним, а я увижу её через стекло в комнате для свиданий, если Влад позволит. Только вот не думаю, что позволит. В его стиле будет скорее сказать, что мама умерла и давай улетим отсюда куда подальше. А дальше я никогда их не увижу, просто не смогу найти…

Меня затошнило. От мыслей, от ситуации, от затхлого запаха полицейского участка, от всего сразу. Голова закружилась. И тут, сквозь звон в ушах, я наконец услышала голос Ильи.

— Держите, попейте, легче станет, — он протянул мне пластиковый стаканчик, наполненный водой.

Без лишних вопросов я с жадностью выпила его буквально за пару секунд и тяжело задышала. Дыхание сбивалось, но я старалась больше не уходить так глубоко в свои мысли, боясь пропустить что-нибудь важное из уст людей вокруг.

Нас сразу же завели в вопросную комнату.

Я не понимала, почему Илья с ещё одним оперативником завели нас с Владом в одну комнату. Разве так бывает? Разве допрос и свидетельствование против кого-то проходят в присутствии обеих сторон? Всё казалось неправильным, ненормальным.

Илья сидел рядом, напротив меня, но не смотрел в мою сторону. Его взгляд был сосредоточен на коллеге. Оперативник сидел прямо напротив Влада и задавал вопросы. Голос ровный, холодный.

— Владислав Андреевич, уточните, Таисия заранее знала, куда вас ведёт? Вы сказали, что она позвонила вам и назвала адрес.

— Я… — Влад сглотнул, поёрзал на стуле. — Она… ну, она что-то знала. Не всё, конечно.

— Но вы считаете, что её действия способствовали тому, что вы оказались на складе?

— Смотря как посмотреть. — Он нервно усмехнулся. — Если бы не она, я бы туда и не попал.

— То есть подтверждаете, что она сознательно ввела вас в опасность?

Влад заёрзал, будто сидел на иголках. Но почему он не закричит «да, да, это она виновата! Я почти умер из-за неё»? Почему? Я не понимала. Он ведь сказал, что даст показания против меня… Или же… Он не был до конца уверен в своём решении?

— Я не знаю… Она могла и не понимать, куда всё идёт…

Он отвечал двусмысленно, косвенно, будто боялся сказать правду прямо. Его бросало то в обвинение, то в оправдание. Илья слушал внимательно, но лицо оставалось каменным.

Через несколько минут такого мучительного допроса оперативник психанул.

— Так, ну хватит мне мозги пудрить! Вы же сказали, что дадите показания, а это что? Цирк тут устроили!

Илья тяжело вздохнул, щёлкнул пальцами и резко поднялся, кивнул мне, чтобы я следовала за ним.

Он вывел меня в коридор и быстро закрыл за собой дверь. Влад остался внутри. Илья посмотрел по сторонам, словно хотел убедиться, что за нами никто не наблюдает.

И вот теперь, наедине, я снова увидела эти искренние глаза, как тогда, на детской площадке, когда наши дети играли вместе. Усталые, но искренние глаза. Он не мог быть таким при коллегах, теперь я это поняла.

— Тая, — он говорил тише обычного, — я знаю, ты думаешь, что я тебя использовал. Да, я скрывал, что я опер. Но я не имел права иначе. Артёма вели давно. А тут бац, ты, это Влад, вы вместе, зуб Артёма на Влада. Всё совпало, понимаешь? Артём был крупной рыбой, которую мы хотели поймать с поличным. Он столько конкурентов положил, но у нас не было прямых доказательств. Я не мог раскрыть тебе всё, выложить все карты на стол. Иначе ничего бы не получилось…

— То есть я пешка? — у меня перехватило дыхание. — Ты врал мне. Всё это время делал вид, что ты офисный работник, обычный человек, а сам… Сам… Использовал меня только так… Стоп, стоп, стоп, подожди… Значит та встреча возле детского сада, когда я накинулась на машину с подручным Артёма, была не случайностью? Это была твоя работа? И всё то, что ты говорил мне… Это тоже была лишь работа? Верно я поняла?

Господи, как же я разозлилась на него…

— Я не делал «вид», я выполнял работу. И да, тебе больно. Но поверь: иначе мы бы оба были мёртвы. И нет, я не врал во всём. У меня… — он снова обернулся, а затем, посмотрел за мою спину, — у меня правда к тебе чувства, Таисия. Хоть я и был на задании, но я правда влюбился…

Я сжала кулаки.

— Я всё равно злюсь на тебя. Ты лгал. Ты использовал меня, Илья. Твои слова о любви ни капли не помогут тебе меня задобрить! — я сорвалась на крик.

— Тише, пожалуйста. Прошу. Нельзя чтобы люди знали о нас… Иначе я не смогу тебе помочь.

У меня горели глаза, но я не дала слезам упасть. О чём он говорит? Помочь?

В этот момент дверь допросной открылась. Вышел второй оперативник.

— Ну что, идея допрашивать обоих сразу была так себе. Давай по старинке уже, — он недовольно обратился к Илье.

Я оцепенела. Значит, именно Илья настоял, чтобы мы были в комнате вместе. Чтобы я своими глазами увидела, на что может пойти Влад, что он скажет, чего мне ожидать и к чему готовиться. Вот, что он имел ввиду, когда говорил о помощи…

Илья недовольно скривился, но не стал спорить. Не мог выдать себя. Я отчётливо увидела это в его глазах. Он безмолвно просил меня не делать глупостей.

— Ладно, — бросил он.

Влада вывели «отдохнуть» в коридор, а меня снова завели в кабинет.

Комната та же, только теперь я сидела одна за столом. Илья отошёл в сторону, почти в угол, сложив руки на груди. Его лицо было отрешённым, будто он не имеет отношения к происходящему. Но глаза кричали об обратном. Он не отводил взгляда, смотря на меня.