Нарушенное обещание (ЛП) - Джеймс М. Р.

— Ты хочешь, чтобы я прекратил? — Я спрашиваю мягко, и София качает головой, обвивая руками мою шею.

— Нет, — шепчет она, и я стону, когда снова погружаюсь в нее, мое тело уже напрягается в ожидании очередного оргазма.

Уже девять часов, когда я, наконец, сдаюсь и сажусь, щелкая выключателем, чтобы открыть жалюзи и наполнить комнату светом.

— Нам нужно вставать. Мы должны проверить Катерину и Ану, и мне нужно поговорить с Раулем…

София медленно садится, обхватив себя руками, когда солнечный свет наполняет комнату. Я вижу, как реальность прошлой ночи снова наваливается на нее, и мой желудок сжимается. Я легко могу представить, что все возвращается на круги своя при резком свете дня. Я легко могу представить, что ее готовность прошлой ночью была случайностью.

Я не отпущу ее. Она моя, сейчас больше, чем когда-либо. Моя жена. Но если она не хочет меня, я ничего не могу сделать, разве что заставить ее. И если я не смог сделать этого раньше… Я определенно не смогу сейчас, когда я узнал, каково это, иметь ее желание, чтобы она отдалась мне полностью, без оговорок, о чем я мечтал с тех пор, как обнял ее, плюющуюся, царапающуюся чертовку, стремящуюся сбежать, в ту первую ночь.

Я прочищаю горло.

— Если ты хочешь сначала принять душ…

— Что это было? — София поворачивается ко мне лицом, натягивает простыню, чтобы прикрыть грудь, и смотрит на меня своими широко раскрытыми темными глазами. — Прошлой ночью. Ты… что это было?

Мой первый инстинкт — остыть, сказать ей, что это ничего не значит. Что я был зол, что кто-то посмел попытаться причинить боль тому, что принадлежало мне. Что я воспользовался ее слабостью, чтобы получить то, что хотел. Я мог бы покончить со всем этим несколькими удачно подобранными словами. Я мог бы провести между нами грань, которую больше никогда нельзя будет пересечь, и избавить нас обоих от мучительных попыток наладить отношения. Потому что на самом деле, как это вообще может сработать в конце? Я не тот мужчина, который был создан для любви. Не тот, кто может дать ей то, в чем она действительно нуждается, чего она добивается от мужа.

Но она застряла со мной. Мы могли бы хотя бы попытаться. Я решаю пойти за правдой. Только в этот раз.

— Я не знаю, — честно говорю я ей. — Один из сотрудников службы безопасности пришел рассказать мне, что произошло. И когда он сказал, что кто-то вломился, что тебя чуть не убили… — Я провожу рукой по волосам, чувствуя, как они встают дыбом. — Что-то оборвалось внутри меня. Все, о чем я мог думать, это вернуться домой. Домой…

— Ко мне, — тихо говорит София. — Это то, что ты сказал прошлой ночью. Прямо перед тем, как…

— Если ты жалеешь об этом, можешь сказать мне. — Я слышу, как мой голос твердеет. — Я не собираюсь отступать от того, что сказал, даже после этого инцидента. Ты можешь оставаться в своей старой комнате. Я больше не прикоснусь к тебе, если…

— Я не жалею об этом.

Требуется секунда, чтобы до меня дошло. Я полностью поворачиваюсь к ней, простыня собирается вокруг моих бедер и соскальзывает вниз. Я вижу, как глаза Софии опускаются вниз, ее горло сжимается, когда она сглатывает, и мой член предательски пульсирует при мысли о том, каково было бы, если бы ее горло вот так сжалось вокруг меня, глотая мою сперму.

— А ты?

— Нет. — Она вздергивает подбородок, и я вижу, как в ней просвечивает частичка прежнего упрямства.

И это чертовски возбуждает меня. Черт возьми, как она меня так чертовски сильно заводит?

— Я переспала с тобой прошлой ночью не только потому, что чувствовала себя уязвимой, — говорит София, скрещивая руки на груди. — Я хотела знать, на что это будет похоже.

— О. — Я не уверен, почему это немного задевает. Бог свидетель, я трахал достаточно женщин из чистого любопытства. — Рад, что смог быть полезен.

— Это не то, что я имела в виду. — Она прикусывает нижнюю губу, слегка краснея. — Я имею в виду, я хотела знать, на что это было бы похоже, если бы мы… если бы мы действительно попытались.

— Что попытались?

— Это. — София машет рукой в пространство между нашими телами. — Нас. — Она делает глубокий, прерывистый вдох. — Послушай, я знаю, ты, наверное, просто хотел потрахаться прошлой ночью. И я знаю, что ты просил об этом браке не больше, чем я. Я поняла, прошлой ночью, разговаривая с Катериной, что ты тоже был втянут в это. И ты, вероятно, так же возмущен этим, как и я. Но, может быть…

Она смотрит на меня, и я вижу, как она нервничает. Мне приходит в голову, что я мог бы облегчить ей задачу, но я даже не знаю, что сказать. Прошлой ночью я не думал о своем неконтролируемом желании подумать о том, что может произойти утром. В холодном свете дня София так же прекрасна, как и прежде. И я хочу ее так сильно, как никогда. Но я знаю, что брак, настоящий брак, это гораздо больше, чем это.

— Я не хочу быть таким мужем, каким был Росси, — говорю я, медленно подбирая слова. — Я вообще не хотел быть мужем, именно по этой причине. Я не хотел иметь жену, которую игнорировал, на которую перекладывал обязанности по дому и семье, в то время как сам продолжал жить так же, как жил всегда. Я хотел быть холостяком, потому что не хотел испытывать вину за то, что буду отсутствующим мужем.

Я делаю глубокий вдох.

— Я никогда особо не задумывался о женитьбе, потому что никогда не думал, что это произойдет. Я никогда не думал, что это произойдет, этот конкретный долг никогда не должен был исполниться.

София смотрит на меня с опаской.

— А теперь? Если бы ты собирался стать мужем, каким бы ты хотел быть?

Я обдумываю этот вопрос. Я не знаю, к чему ведет этот разговор, но после прошлой ночи она заслуживает, по крайней мере, честного ответа.

— Справедливым, — говорю я наконец. — Верным.

— Добрым? — София слегка улыбается, уголки ее рта подергиваются.

Я позволяю своему взгляду скользнуть по ее телу, позволяя ей увидеть похоть в моем взгляде.

— Иногда.

Она дрожит, но слабая улыбка не сходит с ее губ.

— Когда ты говоришь верный, ты имеешь в виду…

Тогда я тянусь к ней. Я ничего не могу с собой поделать. Я провожу пальцами по ее растрепанным волосам, проводя кончиками вниз по изящной линии подбородка.

— Я имел в виду то, что сказал прошлой ночью, София. Весь вчерашний день парни приставали ко мне, чтобы я кого-нибудь трахнул. Честно, столько девушек, сколько мог. И я не буду тебе лгать, я пытался заставить себя сделать это, чтобы выкинуть тебя из своей системы, как я уже сказал.

— Но? — Ее щека прижимается к моей руке, ее темные глаза не отрываются от моих.

— Я не смог этого сделать. Все эти женщины, они были такими же, как любая другая женщина, которая когда-либо была в моей постели. Великолепные, идеально сложенные, готовые сделать все, что я попрошу.

— Лука, — София морщится. — Может быть, мне не нужны все подробности.

— Справедливо. — Я усмехаюсь. — Дело в том, София, что я хотел только тебя. В ночь перед похоронами, когда я оставил тебя здесь одну и остался в отеле, я не был с другой женщиной. Я позволил тебе так думать, потому что хотел, чтобы между нами была дистанция. Но я все время думал о тебе. Желал тебя. Фантазировал о тебе. — Я качаю головой, моя рука скользит вниз по ее подбородку, пока ее подбородок не оказывается в моей руке. — Я немного сошел с ума, когда пришел домой и увидел это видео. Я так чертовски сильно хотел тебя, и увидеть тебя…

— Все в порядке. — Она слегка смеется, вырывая свое лицо из моих объятий. — Если ты не знал, мне понравилось то, что ты со мной делал.

Блядь. Мой член пульсирует под простыней, поднимаясь при одном упоминании о той ночи.

— Это так?

— Мне нравилось все, что ты делал для меня до сих пор, — мягко говорит София. — Даже если я не хотела этого признавать.

— Означает ли это… — я колеблюсь. — София, я говорил тебе до того, как мы поженились, что не буду принуждать тебя. Я имел в виду это тогда и имею в виду сейчас. Особенно после прошлой ночи, я не хочу тебя, если ты не хочешь. Но я хочу тебя в своей постели. Сейчас, сегодня вечером, завтра ночью. Каждую ночь после этого.