На моих условиях (СИ) - Орлова Настя

- Ну? - голос Максима наполнен ожиданием.

На мгновение я ощущаю себя как пловец, потерявший ориентацию в неожиданно нахлынувшей волне: я стремилась оседлать ее, но вместо этого не рассчитала собственные силы и сейчас отчаянно стремлюсь найти выход.

- Я не знаю, - хрипло шепчу я. - Просто в любой ситуации я предпочту правду, даже если она мне не понравится.

Максим внезапно перекатывается на бок и тянет меня за собой, так что через мгновение моя спина оказывается прижата к матрасу, а он нависает надо мной.

- Значит, правда? - интересуется он вкрадчиво, изучая мое лицо.

- Да, - я коротко киваю, не позволяя себе струсить.

- Я хочу тебя, как мальчишка в период полового созревания, - говорит он с потрясающим спокойствием, словно обсуждает прогноз погоды. - И это одновременно ошеломляющее и очень приятное ощущение.

Я краснею. Это не та правда, которую я ждала, но она мне определенно нравится.

- Правда?

- После всего, что было, у тебя разве остались сомнения?

Я вспоминаю его ежедневные звонки, тот неожиданный приезд всего на несколько часов, появление сегодня, хотя вчера по телефону он сам признавался, что работы у него еще минимум на три-четыре дня. Мама всегда говорила, что о чувствах мужчины должны говорить не слова, а поступки, и я вдруг отчетливо понимаю, что все, что делал Максим с самого начала нашего странного брака, не дает мне повода усомниться в его честности.

- Нет, в этом у меня нет сомнений.

- Могу я рассчитывать на взаимность?

Я резко поднимаю глаза, встречаясь с его внимательным взглядом.

- Что?

- На правду, Влада, - серьезно говорит он.

Что-то в выражении его лица заставляет меня насторожиться.

- Д-да.

- Неделю назад после того, как я уехал почему ты ушла?

Задержав дыхание, я отвожу глаза.

- Мне нужно было подумать, - произношу я, ощущая на себе его пронзительный взгляд.

- Это я уже слышал. Еще?

- Я чувствовала растерянность. Наш брак не подразумевал этого, близости... Меня начали одолевать разные мысли.

- Жалеешь, что все изменилось?

- Нет, - говорю без сомнения, поражая своей горячностью не только Максима, но и саму себя.

Его красивое лицо озаряется довольной улыбкой.

- Хорошо.

Наши губы соприкасаются, но прежде, чем углубить поцелуй, Максим отстраняется и твердо говорит:

- Мне не нравится, что ты видишься с Фроловым. Если тебе так необходимо поддерживать с ним общение, пусть это происходит в присутствии третьего лица.

Такого поворота событий я точно не ожидала.

- Какого третьего лица, - сердито спрашиваю я. - Дуэньи? Он для меня только друг, и...

- Надеюсь, ты меня услышала, - бесцеремонно перебивает Максим. - Продолжать эту тему мне сейчас вообще не интересно.

Он похищает с моих губ готовый сорваться протест. И когда мои руки обвивают его за шею, а тяжесть его тела пригвождает меня к постели, все остальное перестает иметь какое-либо значение.

Глава 36

- Ты завтра снова уедешь? - спрашиваю я, не в силах скрыть рвущееся изнутри разочарование.

Уже давно за полночь, а мы с Максимом, утомленные и удовлетворенные долгими занятиями любовью, сидим на кухне. Я заварила свежий чай, а он готовит нам аппетитные сэндвичи, ловко нарезая ломтики курицы, сыр и помидоры.

Не прилагая абсолютно никаких усилий, с голым торсом, растрепанными волосами и парой царапин на груди, оставленных моими ногтями, он выглядит невероятно мужественно и сексуально, так что я позволяю себе полюбоваться им.

- Нет, - уголки чувственных губ приподнимаются в ленивой улыбке, когда он ловит на себе мой взгляд. - Я ударно поработал и смог раскидать основные дела по заместителям. Останусь в Москве до конца недели. У меня день рождения в субботу.

- Правда? - я досадливо морщусь, думая о том, как много мне еще предстоит узнать о собственном муже. - Планируешь что-то особенное?

- Будет небольшая вечеринка в одном из ресторанов Алекса, - Максим передает мне тарелку с готовыми бутербродами и усаживается напротив. - Познакомишься с моими друзьями.

Ощущая одновременно смущение и воодушевление, я с аппетитом кусаю бутерброд. И тут вдруг вспоминаю то, о чем никак не должна была забывать!

- Суббота - это же второе октября? - спрашиваю я, ощущая глухие толчки сердца.

Максим кивает и внимательно разглядывает мое взволнованное лицо.

- Другие планы на этот вечер? - интересуется он проницательно.

- Нет. Просто это еще... - я запинаюсь, мой голос предательски дрожит. - Это день рождения мамы.

То, что мама и Максим родились в один день совсем меня не удивляет - в чем-то они даже похожи. Своей заботой о других людях, честностью, самоуверенностью, которая у мамы сошла на нет после нескольких неудачных попыток забеременеть вторым ребенком.

Мне не удается сдержать печальный вздох, который не ускользает от внимания Максима.

- Если тебе будет некомфортно в этот день, можем все отменить или перенести, - мягко предлагает он. - Это не проблема.

Нужно рассказать ему... Рассказать про маму и ее состояние, но слова застревают у меня в горле. О том, что мама в клинике знает лишь несколько человек, среди которых семья Кости и Варя. Отец так долго скрывал ото всех нашу трагедию, не желая вмешательства прессы в нашу жизнь, что я тоже невольно стала следовать его примеру. Несмотря на то, что мы не делали никаких официальных заявлений, многие стали считать, что мама погибла в той автокатастрофе, а мы никого не разубеждали. Да и не хотелось мне лишний раз говорить о маме с чужими людьми, но Максим ведь больше мне не чужой...

- Отменим? - тихий спокойный голос заставляет меня вынырнуть из потока печальных мыслей.

- Нет, что ты? - я отрицательно мотаю головой. - Это твой праздник. И я с радостью разделю его с тобой.

- С радостью? - беззлобно подшучивает он в попытке разрядить обстановку. - А говорила, что я тебе противен.

- Ты тоже много чего говорил, - огрызаюсь смущенно.

- Может и говорил, - соглашается Максим. - Но никогда не скрывал, что ты мне нравишься. Тот твой наряд из машины мне до сих пор в эротических снах видится.

Я густо краснею и, чтобы занять руки, беру кружку и делаю глоток чая, обжигающий мне язык.

- Я тогда со съемки ехала, - говорю в свое оправдание, со стыдом вспоминая короткую клетчатую юбку и рубашку с глубоким вырезом. - Сама бы я так никогда не оделась.

- А мне, ты знаешь, очень зашло, - глаза Максима насмешливо смотрят на меня поверх чашки. - Хорошо, что та съемка у тебя случилась до нашего знакомства. Сейчас подобный вид не вызвал бы у меня такого энтузиазма. Разве что, ты оделась бы так дома, чтобы порадовать меня после работы.

- Извращенец! - бросаю я.

- Нормальный мужик, - парирует он с широкой улыбкой.

- Я, кстати, решила, что моей модельной карьере пришло время положить конец.

- Правда? - Максим в удивлении вскидывает брови. - Не подумай, что меня это не устраивает - наоборот, но позволь спросить, почему ты приняла такое решение? Помнится, ты говорила, что у этой работы есть свои плюсы.

От нервозности я начинаю неловко ерзать на стуле. Настоящую причину, подтолкнувшую меня к этому давно назревающему решению, я озвучить, конечно, не смогу. Есть у меня предчувствие, что Максим придет в ярость, если узнает про мою спонтанную съемку с Костей.

- Поняла, что время пришло, - говорю максимально правдиво. - Хочу в этом году сосредоточится на учебе, а получу диплом - буду искать работу по специальности.

- Напомни мне, на кого ты учишься? Что-то связанное с международными отношениями? - Максим трет переносицу, словно пытается что-то вспомнить.

- Нет. Я поступала в МГИМО, отучилась год и потом перевелась, - признаюсь я. - Это было не для меня. Отец был в ярости, когда я перевелась в педагогический.

- Педагогический? - он с удивлением смотрит на меня. - Считаешь, это своим призванием?

- По крайней мере, это мне интересно.