После него (СИ) - Хаан Ашира

Рядом с гигантским ржавым якорем, облепленном ракушками, я заметила Энрике, который уже флиртовал с очередной пассажиркой. Левый глаз его закрывала черная повязка, а на плече сидел плюшевый попугай.

Собравшиеся гости с детским восторгом носились по палубе, фотографируясь со скелетами и ныряя в белоснежную пену, окружавшую диваны-раковины и показывали пальцами на резвящихся в бассейне русалок.

Не меньше десятка девушек со сверкающими темно-бирюзовыми хвостами и обнаженной грудью в едва прикрывающих ее жемчужных ожерельях ныряли и выныривали, дразня проходящих мимо мужчин и зазывая их в воду.

Я хотела рассмотреть их поближе, но как-нибудь так, чтобы Тимур тоже не рассматривал их поближе, но не успела. Зазвучала торжественная музыка и из золотых ворот показался царь морей и океанов — Нептун.

В могучем гиганте, закутанном в белоснежную тогу и увенчанном короной было сложно не узнать моего старого знакомого Эмералда. Сомневаюсь, что на лайнере есть целых два подобных экземпляра.

Он был в кудрявом парике из синих и зеленых прядей и держал в руках внушительный трезубей.

За ним шествовала свита: утопленницы в полупрозрачных белых ночнушках и бравые моряки-зомби в одних парусиновых штанах, демонстрирующие хорошо накачанные мышцы пресса.

— Ну и мужик! — Несколько изумленно прокомментировал над моим ухом Тимур. — Джейсон Момоа нервно курит морскую тину. Жаль его девушек.

Я промолчала, опустив глаза. Хорошо, что он стоял позади и не видел, как я покраснела.

— Приведите ко мне мальков! — громоподобным голосом изрек Эм-Нептун. — Тех, кто впервые пересекает экватор.

Некоторые гости с готовностью шагнули вперед, хихикающих дам вытолкнули вперед их кавалеры. Остальных ловко вылавливали утопленницы. Когда одна из них приблизилась к Тимуру, тот строго покачал головой:

— Нет, я уже бывалый морской волк. А вот она…

— Я не пойду! — пискнула я, прячась за его спину.

Парочка матросов с улыбочками направились ко мне, я попыталась сбежать, Тимур схватил меня за руку… И наша возня привлекла внимание Нептуна.

— Кто там сопротивляется главному морскому закону?! — повернулся Эмералд в нашу сторону. — А, затейница Агата! Доставить ее сюда!

Затейница?

Я оглянулась на Тимура, но он то ли не расслышал, то ли не обратил внимания на такой интересный эпитет.

У меня на его месте было бы много вопросов…

Десятка два человек выстроились перед троном Нептуна, меня притащили последнюю.

Под звук гонга каждый «малек» выходил вперед, и Эмералд грозным голосом объявлял начало морского крещения.

После чего на жертву выливали ведро ледяной воды, а потом толкали в бассейн.

Плескавшиеся там русалки ловко надевали свежеокрещенному ожерелье из раковин на шею и выталкивали на берег, где ему вручали на память сувенирный компас и бутылку коллекционного вина с координатами пересечения экватора.

Я очень надеялась, что к финалу церемонии Нептун устанет, но не тут-то было!

— Нарекаю тебя морской волчицей! — прогремел Эмералд, и я зажмурилась, ожидая ледяного водопада.

Но вместо этого он подхватил меня на руки!

Завизжала я не хуже тревожной сирены. Надо сказать, на трезвую голову у меня это получилось не в пример лучше. И сопротивляться тоже. Я пнула Эма пяткой под ребра, рубанула ладонью по горлу и нацелилась пальцами в глаза, вспомнив все уроки самообороны. Он от неожиданности разжал руки, и я вывернулась-таки из его лапищ.

А потом, разогнавшись, сама сиганула в бассейн к русалкам!

Словно только этого все и ждали, и мой побег был частью шоу, на дне вспыхнули разноцветные огни, зазвучала музыка и закружились в танце русалки.

Они собирались «спасти» меня, но я скинула туфли и нырнула на глубину, уходя от них.

Мое платье сверкало ничем не хуже их хвостов — и гораздо меньше мешалось, так что погоня безнадежно отстала.

Вода в бассейне вскипела — к нам нырнул и сам Нептун!

Правда он тут же запутался в своих водорослях-волосах, и пока он с раздражением снимал их с лица, я обогнала русалок и вынырнула у самых ступеней.

Выходила я под гром аплодисментов.

В том числе от всплывших русалок.

Вокруг меня столпились люди, снимавшие триумфальный выход на телефоны со всех сторон.

Бутылок мне сунули сразу несколько штук, зачем-то осыпали цветами и я, наконец, попала в объятия Тимура.

— Ты просто огонь! — горячо проговорил он мне в самое ухо.

— Я вода! — заявила я, прижимаясь к нему мокрая и счастливая.

У него на лице была написана такая гордость, что захватывало дух.

— Ты такая вода, что просто огонь! — восхищенно выдохнул он и прижал еще крепче, тоже промокая насквозь.

А потом поцеловал так горячо, что я почувствовала, как шипит вода, испаряясь с моего тела.

43. Фейерверки

Церемония посвящения закончилась торжественным ужином.

Русалки и утопленницы переоделись в короткие платья и разбежались по палубе помогать приглашенным поварам разворачивать кухни для кукинг-шоу.

Ужин тоже был посвящен теме дня — двенадцать поваров расположились вокруг бассейна, предлагая посмотреть на кухни тех стран, через которые проходит экватор.

Эквадор, страна, названная в честь экватора, предлагала попробовать севиче, острую закуску из креветок, маринованных в лимонном соке с красным луком на банановых чипсах.

Чернявый паренек из Колумбии лихо замешивал на огромной сковороде бандеху пайсу — блюдо из риса, красной фасоли, колбасы, яиц, жареных бананов и авокадо.

Пышная бразильянка в разноцветном платье угощала мокекой де пейше — рыбным карри с кокосовым молоком.

Повар из Конго готовил традиционное африканское моамбе — курятину в густом соусе из пальмового масла, после которого нам резко пришлось сократить порции, оценив перспективы попробовать всего понемножку.

Сан-Томе и Принсипи, островная страна, о которой я раньше даже не слышала, представила лулу де пейше — рыбные котлеты со специями.

От Кении была кукурузная каша угали с тушеной говядиной.

Две забавные девчонки из Индонезии лихо стругали салат со смешным названием гадо-гадо — овощи с арахисовым соусом.

А два крепких парня из Уганды умудрялись флиртовать с ними, одновременно раздавая пассажирам банановое пюре матоке с жареной рыбой.

Больше всего мне понравился сингапурский суп лакса с морепродуктами, а меньше — брунейская лапша с говядиной. Местные специи придавали ей какой-то странный вкус.

Сейшелы зазывали на куриный карри, а Габон — на экзотический понду из листьев маниока, тушеных с говядиной.

— Так! Мне надо потанцевать! — заявила я, попробовав наконец двенадцатое блюдо и еле дыша от обжорства. — Иначе я растолстею! И ты… — я закинула руки Тимуру на шею. — Идешь со мной! Отказы не принимаются!

— Разве такой женщине можно отказывать?

Он прекрасно понимал, как действует на меня его бархатный голос — я видела это в его темных глазах. Но мне совершенно не хотелось играть в недоступную богиню. Хотелось чувствовать жизнь всей кожей, наслаждаться каждой минутой рядом с ним, ничего не планируя и ни о чем не беспокоясь.

Мы скользнули под темнеющее небо, на котором лазерные лучи рисовали созвездия, пока под обволакивающий эмбиент приглашенный лектор рассказывал, как древние корабли определяли свой путь через океан по звездам.

По фиолетовому небу скакали Кентавры, дрался с Гидрой Геркулес, развевались Волосы Вероники, Дракон раскланивался с Единорогом, Гончие Псы охотились на Павлина, и Кассиопея танцевала с Персеем под ту же музыку, что и мы.

Руки Тимура согревали меня, надежно удерживая за талию. К ночи стало прохладно, и я начала дрожать под легким морским бризом. Тогда он решительно затащил меня внутрь дивана-раковины, стянул все еще влажное платье и накинул свой пиджак прямо на голое тело.

— Ты охренительно возбуждаешь в таком виде, — прошептал он мне на ухо, усаживая к себе на колени.