Нападающий (ЛП) - Хуанг Ана

Да пошло оно всё.

Я послушался интуиции и на сантиметр убрал ногу с педали газа, как раз достаточно, чтобы Клайв проскочил мимо.

Я проигнорировал его злорадный взгляд, хотя моя кровь бурлила в такт соперничеству и адреналину.

Ты собираешься выбросить его номер?

Нет. Зачем мне это?

Это был поцелуй... Он ничего не значил.

Я понимаю, почему она тебя так волнует.

Она хорошо трахается? Если да, то я, возможно, покатаю ее...

Я вдавил ногу в педаль на финишной прямой. Это был мой первый раз, когда я ехал на полной скорости, в этой машине не было никаких ограничений, и «Бугатти» рванул вперед, словно пуля, проносящаяся сквозь ночь.

Мое тело рвануло вперед, а мои органы остались сзади. Величина высвободившейся мной перегрузки доказала, на что способна оптимизация транспортного средства стоимостью в несколько миллионов фунтов, поэтому я держался и, черт возьми, не дышал, пока пейзаж снаружи превращался в неразличимое размытие.

Я представил, что именно это испытывают астронавты во время запуска ракеты – ускорение настолько сильное, что оно вдавливает их в кресла с огромной силой.

Слава богу, я не поел перед тем, как выйти из дома.

Но мое временное головокружение вскоре сменилось облегчением и сладким-сладким вкусом победы, когда я пересек финишную черту на полсекунды раньше Клайва.

Когда мы резко остановились, разлетелся гравий.

— Ебать!

Я отчетливо и громко услышал его крик разочарования через стекло и не стал скрывать ухмылку, выходя из машины.

Клайв захлопнул дверь и плюнул на землю. Один из его приятелей по регби попытался утешить его, похлопав по спине, но он отмахнулся, нахмурившись.

Я подошел и протянул руку. Частично из вежливости, частично в знак признания моей победы.

После некоторого времени слышного скрежета зубов он взял руку.

Я сжал. Темное удовлетворение разлилось по моей груди, когда дискомфорт сформировал контуры его гримасы.

— Надеюсь, сто тысяч будут завтра на моем счету? — протянул я.

Глаз Клайва дернулся.

— Да.

Я ему поверил. Он не отступится от своего слова, не при свидетелях. Он потеряет слишком много уличного доверия.

— Хорошо. — Я отпустил его руку и сделал вид, что не заметил, как он осторожно тряхнул ее. Саймон и остальные ребята наблюдали за нами, их лица были заворожены. — И, Клайв? Никогда больше не говори о Скарлетт, или потеря сотни тысяч будет наименьшей из твоих проблем.

Я ушел, его гневный взгляд обжигал мою спину. Он, вероятно, замышлял, как отомстить мне, но мне было все равно. Он мог строить планы и дуться сколько угодно. Я высказал свою точку зрения и снял остроту своего разочарования, для чего я и пришел сюда.

Двух зайцев одним выстрелом.

Однако кайф от победы сошёл быстрее, чем мне бы хотелось. Я прошёл лишь полпути домой, когда рой нежелательных мыслей снова зажужжал в моей голове.

Я ехал, потому что это успокаивало меня; я участвовал в гонках, потому что это воодушевляло меня так, как не мог бы возбудить ни один наркотик. Гонки давали мне ощущение контроля. Живого.

Сегодня ночью мне это было нужно больше, чем в большинство ночей. Да, я хотел преподать Клайву урок, но я также хотел забыть о моем поцелуе со Скарлетт.

Я провел пятнадцать восхитительных минут.

Но теперь, когда Клайва не стало и гонка осталась позади, мои мысли вернулись туда, куда они всегда направлялись.

Обратно к ней.

И я ничего не мог сделать, чтобы это остановить.

ГЛАВА 20

— Для тебя достаточно попкорна или мне купить тебе еще одно ведерко? — спросила я.

Винсент схватил ведерко со стойки и выгнул бровь, глядя на меня.

— Я готовлюсь к тому, что ты украдешь половину моих закусок, как ты это обычно делаешь.

Я ахнула.

— Не делаю.

— Делаешь, — он повысил голос. — Нет, спасибо, я не голодна. Десять минут спустя: Винс, можно мне немного твоих чипсов?

— Ой, заткнись. Как будто ты не крадешь мои вещи все время. Помнишь, как однажды летом ты украл мою пластинку Адель ограниченного тиража, потому что она была любимой певицей твоей пассии, и ты хотел произвести на нее впечатление? Потом ты поцарапал ее и попытался загладить свою вину, отведя меня в «Нандос».

— Во-первых, «Нандос» отличный. Во-вторых, это было десять лет назад. Тебе нужно отпустить это.

— Никогда. — Я последовала за ним в назначенный нам зал. — Вот для этого и нужны сестренки. Чтобы напоминать вам о ваших проступках до конца жизни.

Винсент закатил глаза.

— Мне следовало перенести свой проморолик и остаться в Париже. Меня здесь явно не ценят.

— Неправильно. Я ценю, что ты открыл свой кошелек. — Сегодня он оплатил наши билеты в кино и закуски. — Мне так повезло, что рядом со мной такой щедрый банкомат.

Он фыркнул и взъерошил мне волосы свободной рукой.

— Соплячка.

— Стой! Ты мне прическу портишь. — Я оттолкнула его руку, но не смогла сдержать смех.

Несмотря на его чрезмерную опеку, раздутое эго и абсолютно клеветническую ложь о моей привычке воровать еду, он был замечательным братом, поэтому мой поцелуй с Ашером показался мне предательством, хотя я и не подразумевала этого.

Чувство вины пронзило мой живот.

Не думай об этом. Сегодня был день брата и сестры и последнего фильма Нейта Рейнольдса. В этом кинотеатре не было места ни для чего другого.

Мы с Винсентом с легкостью заняли наши любимые места в среднем ряду. Это было в субботу днем, задолго до вечернего пика, и мы были в нашем любимом маленьком кинотеатре на окраине Лондона.

Он также оделся в одну из своих нелепых масок – бейсболка, солнцезащитные очки, толстовка с капюшоном. Я все время говорила ему, что ношение солнцезащитных очков в помещении делает его похожим на идиота, что в свою очередь делало меня похожей на ту, кто дружит с идиотом, но он не слушал.

Пока Винсент устраивался поудобнее, чтобы посмотреть трейлеры, я проверила свой телефон.

В прошлое воскресенье я написала Бруклин сообщение, чтобы поблагодарить ее за то, что она помогла мне без очереди попасть в «Неон», и с тех пор мы общаемся как давние друзья. Я получила от нее новое сообщение с приглашением на бранч (ответ: Конечно! Я бы с удовольствием присоединилась), а также сообщение от Карины, которая спрашивала, не считаю ли я возможным подработку «дропшиппинг крикета» (ответ: Нет, не для нее, так как она ненавидит насекомых).

Кроме этого, у меня не было других сообщений.

Не то чтобы я чего-то ожидала или желала, особенно от тех, кого я тренировала.

Мое студийное время с Ашером было дружественным и профессиональным всю неделю. Я пришла, мы потренировались, я ушла. Ни единого намека на флирт.

Я схватила горсть попкорна из ведерка Винсента и засунула его в рот.

— Ха! Видишь? — Он бросил на меня обвиняющий взгляд. — Воровство.

Я проигнорировала его и потянулась за добавкой.

Все причины, по которым у нас ничего не получится, которые я назвала Ашеру, были правдой, и я отказалась быть одной из тех людей, которые злятся, когда другие делают то, что они просят.

Я сказала ему сделать вид, что поцелуя не было, и он так и сделал.

Так почему же я чувствовала себя ужасно?

— Дюбуа. Это ты?

Мы с Винсентом одновременно подняли глаза.

Светлые волосы. Карие глаза. Мальчишеская улыбка.

Мое сердце ушло в пятки.

Клайв.

— Харт. Как дела, мужик? — Винсент пожал его руку, а я еще глубже опустилась в свое сиденье.

Если раньше я не была убеждена, что вселенная издевается надо мной, то теперь я была настоящей верующей. Шансы на то, что мы наткнемся на Клайва в этом дешевом кинотеатре, были настолько малы, что почти невозможны, но вот он здесь.

Если бы я была более параноидальным человеком, я бы сочла его появление подозрительным, но это было грандиозное открытие фильма, и у меня не было монополии на этот кинотеатр. Кроме того, я не была настолько тщеславной или эгоистичной, чтобы думать, что парень будет преследовать меня после первой встречи.