Скандальный роман (СИ) - "Алекс Д"

Дверь в аудиторию оказывается закрыта, словно Джордан совершенно забыл о моей защите. На сайте Колумбийского я нахожу номер его кабинета и направляюсь туда, ощущая, как начинают подрагивать коленки.

— Здравствуйте, мистер Джордан, — стучусь и вхожу внутрь. Мнусь на пороге, пока Алекс отрывает взгляд от многочисленных бумаг, раскиданных на столе, и глядит на меня, удивленно вскидывая брови. Он забыл. Серьезно?

Мистера Джордана просто не узнать. Сейчас я совершенно не вижу в нем того Алекса, который приставал ко мне в клубе и бегал за мной по комнате. Это другой человек, и в первую очередь сейчас он мой преподаватель.

— Проходите, мисс Мейсон, — сдержанно кивает Джордан, не опуская взгляд ниже моей шеи как обычно. Одета я в черную юбку-солнце до середины бедра и в белую блузку. Как и полагается примерной ученице.

— Надеюсь, вы подготовили доклад и учли все мои замечания, — ледяным тоном, напоминает Алекс.

— Учла, мистер Джордан, — еще холоднее отвечаю я, делая вид, что не ощущаю новой волны напряжения между нами.

— Итак, мое эссе на тему «Судьба или выбор, что правит человеком», — начинаю я и, глядя в окно, вдохновленно рассказываю ему все, что написала на эту тему. Всего семь минут мне требуется, чтобы донести до него основную мысль своего эссе.

— Резюмируя свое небольшое исследование, основываясь на инстинктивной философии конкретно своего мышления, я пришла к выводу, что каждый сам выбирает, кто будет им править. Кто-то является автором своей жизни, а кто-то читателем, мистер Джордан. Жертвой обстоятельств или вершителем их. Следовательно, как ни крути, человеком правит ежесекундный выбор.

Алекс пожимает губы, испепеляя мое лицо взглядом. Кровь приливает к щекам, пока я снова попадаю под гипноз его магнетических глаз. Всего на мгновение.

— Хорошо. Хорошо, мисс Мейсон. Мне понравилась ваша работа. Видно, что ты писала ее сама.

— Да уж, теперь вы уже знакомы со стилем моего повествования, —немного расслабившись, я встаю рядом с Алексом и протягиваю ему бумагу, на которой он должен расписаться и поставить оценку.

Он выхватывает лист из моих рук и, глядя прямо в глаза, задает прямой вопрос, который полностью противоречит его нарочито-холодному поведению по отношению ко мне:

— Ты готова продолжить? — мое сердце пропускает удар, я начинаю ощущать, как комната становится меньше, теснее и жарче. Боже, неужели он не понимает? Я не могу…

Алекс

— Что ты имеешь в виду? — тихо спрашивает Лана, поднимая на меня смущенный взгляд. Я уже говорил, что у нее потрясающие глаза? Иногда они кажутся абсолютно черными, колдовскими, как у цыганки, а в следующее мгновение светлеют до насыщенного шоколадного оттенка. Глубокие, пронзительные, глаза-омуты, хранящие в глубине свои тайны, секреты и желания. Мне кажется, я хорошо ее знаю. Может быть, мне только кажется, и я везде ошибаюсь. Может быть, прямо сейчас я совершаю роковую ошибку, которая бесповоротно изменит наши жизни. Каким будет итог, покажет только время. Но мы не узнаем, если не попробуем, если не рискнем. Фортуна любит смелых и отчаянных, но ненавидит дураков. Я себя дураком никогда не считал. А значит, мы на правильном пути. Логично же?

— Скандальный Новогодний. Я писал до утра, а ты оставила у меня ноутбук. Придется навёрстывать, — произношу я, чувственно улыбаясь. Она часто моргает, явно удивленная внезапной переменой в моем настроении. Я встаю и обхожу стол уверенной неторопливой походкой, держа руки в карманах брюк. Руслана инстинктивно делает шаг назад, явно нервничая, в то время как я абсолютно расслаблен и уверен в себе.

— Мистер Джордан, я вообще-то готовила эссе и тоже почти до утра, — поспешно напоминает Лана, скрещивая руки на груди. Продолжает держать оборону. Что ж, браво. Кремень, а не девчонка. Опираюсь на массивный стол из натурального дерева, невозмутимо наблюдая за ее попытками сохранять спокойствие и сдержанность.

— Если это все, что тебя волнует, — я беру со стола табель и рисую в него высший бал, и протягиваю Руслане. — Держи.

Она неуверенно смотрит на меня, резким движением выхватывая листок, и поспешно убирает в сумку. Словно боится, что я передумаю.

— Спасибо, — смущенно бормочет девушка, пятясь назад к двери. Я неотрывно следую за ней взглядом, который теперь скользит с ее лица вниз, задерживаясь на высокой груди обтянутой кристально-белой блузкой, контрастирующей с темными волосами и глазами.

— Подумай хорошенько, прежде чем уйти, — хрипловатым голосом советую я. Руслана вздрагивает, и рука, протянувшаяся к дверной ручке, замирает. Длинные ресницы почти касаются век, в огромных глазах борются желание и страх. Не понимаю, почему она до сих пор мечется. Я точно знаю, где хочу оказаться с того момента, как она вошла в кабинет. Черт, я знаю, чего хочу, даже когда не вижу ее, а просто думаю, вспоминаю. У меня бесконтрольный стояк с той самой ночи, когда она сбежала утром, и, возможно, правильно сделала, иначе все случилось бы уже тогда.

— Если в твоей жизни что-то изменилось с того момента, как ты вчера ушла от меня, так и скажи, — немного напряженно говорю я. — Я не буду вмешиваться в твои отношения, если таковые имеются.

— Разве мы говорим не о романе, который ты предложил мне написать вместе?

— В данный момент меня интересует, согласна ты или нет. Мне нужно твое решение прямо сейчас, — металлическим тоном требую я, раздраженно отмечая, что она не ответила на вопрос. Руслана хмуриться, всматриваясь в мое лицо с тревожным напряжением. Она близка к тому, чтобы сдаться. А я близок к тому, чтобы разложить ее прямо на своем столе и доказать, что наше сотрудничество может иметь массу приятных бонусов. — Лана, у тебя было достаточно времени, чтобы подумать. Просто скажи да, и мы встретимся вечером и продолжим.

— Я не уверена, что понимаю, что конкретно ты мне предлагаешь, — бормочет она, скользнув взглядом по моему телу и быстро, словно напугавшись, возвращается обратно к лицу.

— Брось детка, все ты понимаешь, — резко говорю я, выпрямляясь и делая пару шагов вперёд. Кабинет, который мне выделили как преподавателю, находящемуся на особом положении, на самом деле довольно скромен по сравнению с тем, что имеется в распоряжении того же Райта. Только не подумайте, что я претендую на место ректора. Боже упаси. И считаю дни до того момента, как смогу послать Райта и покинуть это псевдокультурное общество напыщенных лицемерных снобов.

— Ну, так что? — лениво спрашиваю я, протягиваю руку и снимаю с ее плеча сумку, бросая на пол. Черные глаза растерянно смотрят на меня, но она не предпринимает попыток к бегству. Это уже хорошо.

— Запри дверь, — стальным тоном приказываю я. Лана вздрагивает. Теперь к растерянности в черных глазах прибавляется недоумение и толика страха.

— Зачем? — спрашивает она, хлопая ресницами. Я терпеливо улыбаюсь.

— Ты же не хочешь, чтобы нам помешали обсуждать наш совместный проект? Будь хорошей девочкой, запри дверь, — с ласковой интонацией настойчиво прошу я, ощущая, как накаляется воздух в крошечном кабинете. Наэлектризованное напряжение так и искрит между нами. Я не отпускаю ее взгляд до тех пор, пока не раздается щелчок. Удовлетворенно улыбаюсь.

— Умница, Лана. Ты приняла верное решение.

— Я в этом не уверена. И не говори со мной как с ребёнком, — раздраженно возмущается девушка, я занят разглядыванием ее стройных ног и в данный момент представляю их раздвинутыми на моем столе. Интересно, скольком не понадобится времени, чтобы воплотить фантазии в реальность? И с чьих конкретно фантазий нам лучше начать?

— Даже не думал, малышка, — притягиваю руку и обхватываю ее запястье, ощущая под пальцами бешеное биение пульса. Уверен, это вызвано не страхом. Поднимаю взгляд к ее лицу, отмечая расширенные зрачки и частое дыхание. Судорожно сглатываю, пытаясь держать себя в руках столько, сколько смогу. Но с каждой секундой сохранять внешнее спокойствие становится труднее. Болезненная пульсация в паху приносит значительный дискомфорт. Успокаиваю себя тем, что если бы я был в джинсах, то моему не обладающему разумом члену пришлось бы гораздо хуже.