Не смотрит на меня, не говорит больше не слово, отвернулась к Максу.
Как бы не хотелось, но поднимаюсь с постели Мики, делаю шаг вперёд, наклоняюсь, прикасаюсь губами к её виску. Это даже поцелуем не назовёшь.
- Я люблю тебя, - шепчу Мики, что сжалась от моего прикосновения губ к её виску, - я скоро вернусь, - с трудом отхожу от кровати Кати, подхожу к соседней.
Присев на корточки, смотрю на сына, и достав телефон, делаю фото. Оно должно у меня быть, чтобы смотреть находясь в дали. Провожу рукой по мягким волосам сына, поддаюсь вперёд в порыве непонятной тяге, прижимаюсь губами к детскому лбу.
- Я скоро вернусь, сынок, присмотри тут за мамой, - шепчу сыну.
Поднимаюсь на ноги, ловлю на себе взгляд Мышкиной. На секунду становится неловко, никогда я такого не делал.
Заметив, что я смотрю на нее, отворачивается, тянет одеяло вверх, укрывается с головой. Как же хочется обнять, прижать к себе, но нельзя, не позволит. Мне нужно доказать ей, что Виктор всё придумал!
Тихим шагом выхожу из палаты, закрываю за собой дверь, иду к врачу, сегодня он дежурный, нужно предупредить, что Макс остаётся с мамой.
Доктор выслушав меня, обещает приставить к ребёнку одну из медсестёр, которая накормит Макса, и будет помогать Мики с сыном в других вопросах.
Выйдя от врача, набираю Камиля.
- Я тебя слушаю, - принимает звонок друг.
- Нужна твоя помощь, - перехожу сразу к сути звонка, - присмотри за моими, мне нужно уехать, - чуть не бегу по коридору на выход из больницы.
- Куда? – тут же прилетает вопрос.
- В Москву, нужно прояснить один момент, расскажу всё позже, когда во всём разберусь, - говорю другу, - Макс с Катей, присмотри за ними и помоги чем нужно, вернусь завтра, - толкаю тяжёлую створку входной двери, выхожу на улицу.
- Я тебя понял, всё будет нормально, - даёт обещание Кам.
Отключаюсь, снимаю сигнализацию с машины, сажусь за руль, чтобы следом сорваться с места в сторону дома матери и отчима, с одной целью, разобраться, что за хрень произошла четыре года назад, по чьей вине моего сына лишили отца!
- Даня, сынок, - радостно кричит мама, выбежав мне на встречу.
Мы так и не увиделись с ней после моего возвращения с Сахалина, внутри ко всей ярости на Вика, появляется чувство стыда перед женщиной.
- Привет мам, - крепко обнимаю родительницу.
На улицу выскакивает Виктор, но следом тормозит, встретившись со мной взглядом, хмурится. Знает сукин сын, когда я в ярости, и сейчас он прекрасно видит в каком я состоянии.
- Ты почему не предупредил? Я бы приготовила чего-нибудь вкусненького, - не отпуская меня из своих материнских объятий лепечет женщина, пока мы с братом прожигаем друг друга взглядами.
- Так получилось, я по делу, с Виктором надо поговорить, - стараюсь, как можно спокойнее говорить в то время, как меня буквально разрывает изнутри, - мам, ты говорила что-то про вкусненькое, сможешь приготовить, пока мы с Виком будем разговаривать? – перевожу взгляд с брата на мать.
Мне нужно проводить её, чтобы не мешала мне выяснять всё хрень, что натворил младший!
- Блинчики будешь? – спрашивает торопливо.
- Буду, ты главное сделай их побольше, я собой возьму, - перед глазами появилась моська Макса.
Думаю, сын будет только рад такому угощению от бабушки, хоть пока он и не знает про её существования, как и про меня в роли отца.
- Хорошо, как же я рада тебя видеть, сыночек, - в радостных глазах появляется влага.
- Всё мама, иди, - целую женщину в щёку, слегка подталкиваю к порогу дома.
Меня выбежали встречать на улицу, видимо охрана доложила о моём приезде.
- Вик, - зову брата, киваю ему в сторону беседке.
Там нас мама точно не увидит и не услышит, окна кухни выходят в другую сторону.
Виктор не переставая хмурится, идёт в указанном направлении, только пару раз оглядывается на дом, руки в карманах домашних штанов.
- У тебя что-то стряслось? – заходит следом за мной в беседку, протягивает руку для рукопожатия.
Игнорирую, смотрю на младшего и пытаюсь понять, как он мог так грязно поступить?
- Стряслось, - киваю.
Вик поняв, что здороваться я с ним не собираюсь, убрал руку обратно в карман.
- Могу помочь? – спрашивает осторожно.
- Ты уже помог, - смотрю в его глаза, в которых появляется вопрос «когда?», - четыре года назад, братик, - делаю шаг к мелкому.
Глаза Виктора забегали, всё его тело напряглось.
- Зачем ты рассказал Кате про наш спор? Зачем ты её обманул про Лилю, зачем отобрал ключи, сказав, что это я приказал, унизил при всех? Зачем ты всё это сделал?! – говорить спокойно не получается, контроль слетел с первым же вопросом, поэтому не жалею гланд ору на весь двор.
Взгляд Виктора темнеет, он набычивается, желваки бугрятся от того, как крепко сжимается его челюсть. Вырос мелкий!
- Неужели нашёл? И как поживает эта шлюха? Многих успела обрабо….
Взмах руки, удар в челюсть брата прерывает его оскорбление в сторону Мики. Вик не ожидавший удара, теряет равновесие, падает на задницу, рукой схватился за место удара, в полном шоке смотрит на меня снизу вверх.
- Ещё одно оскорбление в её адрес, и я тебя суку, закопаю, и то, что ты мне братом приходишься, не остановит, - нависаю сверху.
- Руку…, на родного брата, из-за какой-то шлю….
Вновь удар закрывающий его рот, только теперь не по лицу, в солнечное сплетение, от чего Вик давится воздухом, сворачиваясь клубком на полу беседке.
- Я тебя тварь, предупредил, не смей сука открывать на неё свой поганый рот! – рычу младшему.
То, с какой ненавистью в голосе он высказывается в сторону Мики, выворачивает нутро! Уверен, с такой же ненавистью, он четыре года назад творил свою дичь в Катину сторону!
- Рассказывай, для чего ты это сделал?! – хватаю мелкого за ворот футболки, встряхиваю вверх.
- Для чего? Да чтобы место свое знала, дрянь! Потаскух…
Звук удара и хриплый кашель со стороны мелкого.
- Ещё раз говорю, не смей её оскорблять! – цежу брату в лицо.
- Что тут происходит?! А-ну отпустил его! – раздаётся громкий, ненавистный мною голос отчима.
Пришёл сыночка спасать!
- Отпущу, как только правды добьюсь от этой твари, так сразу отпущу, - бросаю отчиму, - рассказывай, зачем ты это сделал? – а это вновь брату.
Вместо ответа, Вик заходится хохотом, что злит ещё больше.
- ОТВЕЧАЙ! – ору на мелкого, встряхиваю его, отрывая от земли.
- Отпусти моего сына, выродок! – гремит отчим, окончательно сбрасывая маски заботливого отчима с лица.
Не успеваю сказать ему и пары ласковых, как рядом оказываются двое из охраны. Ловкие, уверенные действия, и я лежу мордой в дощатый пол беседке.
- За забор эту шваль, и не пускать больше, - командует отчим.
Меня резко поднимают, ставят на ноги. Смотрю на брата и перед глазами красная пелена.
- Запомни гнида, - дёргаюсь в крепком захвате, но всё напрасно.
Я не Рембо, этих телков не раскидаю один, эти парни что псы натасканные.
- Я доберусь до тебя, и тогда ты мне на все вопросы ответишь, - рычу Виктору.
- Уводите его! – рявкает отчим.
Ничего больше не говорю, позволил увести себя. Уже у ворот вспоминаю про мать, но вернуться мне хрен дадут, что ж, нужно позвонить и сказать, что возникли срочные дела.
Меня колотит всего, от ярости на мелкого, от ненависти к отчиму!
«Да чтобы место свое знала…»
Вспышкой в голове слова Вика.
- Какое сука место? – рычу вопрос.
Я должен докопаться до правды, не помню я такой ненависти от Вика в сторону Кати! Что сука с ним случилось…, или между ними?
С такими мыслями занимаю место за рулём, срываюсь с места, обратно, туда, где бьются два самых дорогих сердца. А с Виком я разберусь позже, сейчас нужно добиться расположения от Кати, завоевать доверия, как сделал это однажды!
Глава 25
КАТЯ
