— У них нет доказательств, Вероника.
— А если доказательства появятся?
— Каким образом? — Волков медленно одевается, пока я лежу при нём в неглиже.
— Не знаю. Просто появятся.
— Просто ничего не бывает, Вероника. Ты, главное, держи рот на замке. О договоре знаем только мы с тобой, — он оглядывает себя в зеркале, поправляет взъерошенные волосы.
— Я должна ещё кое-что сказать, — облизываю пересохшие губы. — Я подумала, что не хочу принимать участие в конкурсе для певиц.
Степан Ефимович молниеносно переводит взгляд на меня.
— Это ещё почему?
— Не хочу. Передумала!
— Вероника, послушай…
— Слишком много всего! — перебиваю, не давая закончить. — Мне вот-вот выходить на работу, новогодние праздники не вечны! Нужно вникать в рабочий процесс, иначе из меня не выйдет путёвой личной помощницы. Скоро у нас свадьба, и ты сам сказал, что организацией должна заниматься лично я. И ещё я…
Затыкаюсь.
"Беременна" — заканчивает внутренний голос, и я наливаюсь краской.
— Что ещё ты? — нетерпеливо требует продолжить.
— Ещё я боюсь, что разочарую тебя, — опускаю испуганный взгляд. — Вдруг никому не понравится, как я пою.
— Ты моя канарейка, — шёпотом.
Волков подходит ко мне и ложится рядом. Осторожно заправляет мои волосы за ухо, гладит по щеке.
— Я влюблён в твой голос. И хочу, чтобы и другие тоже полюбили его.
_43_
В шоу певиц мне всё таки участвовать пришлось.
Волков умеет быть убедительным.
Первый выпуск был отснят вчера, и я провела на съёмках больше восьми часов.
К моему удивлению, всё происходило совсем не так, как я себе представляла. Почти честное шоу оказалось полностью проплаченным.
Победительницей сезона должна стать девушка со странным именем, которое я так и не смогла запомнить. Эта особа, мягко говоря, петь вовсе не умеет. От дрожащего голоса, который истерично срывался на высоких нотах, у меня жалобно трепыхалось сердечко, а уши медленно сворачивались в трубочку. Её выступление переснимали раз десять, а потом и вовсе включили фонограмму.
Только так "победительница" смогла хорошо выступить.
О девочках конкурсантках я узнала лишь то, что все они были либо жёнами известных и влиятельных людей, либо дочками богачей. Было даже две любовницы миллионеров. Многие из них действительно хорошо пели и хвастались музыкальным образованием. Было и ещё кое-что общее: все они пришли на шоу для того, чтобы засветиться на телеке, стать популярнее и известнее.
И только я не вписывалась в общую картину мероприятия.
Моё выступление отсняли со второго раза. Лысоватый мужчина-продюсер с узкими раскосыми глазами похвалил меня, как и многих других конкурсанток.
Сегодняшний день пролетел так же незаметно, как и вчерашний.
Выход на работу дался мне с большим трудом. Быть личной помощницей оказалось сложнее, чем я себе представляла.
"Ника, эту презентацию необходимо распечатать!" — и я торопливо иду к Оксане.
"Этот слайд нужно исправить, и этот тоже, и ещё вот тут" — Волков черкает ручкой по бумаге, после я работаю за компьютером, исправляя замечания, распечатываю обновлённый вариант и вновь появляюсь в кабинете босса.
"Снова не так! Исправь здесь и здесь! И попроси Оксану научить тебя составлять договоры по презентации" — властный голос Степана Ефимовича к середине дня уже звенит в ушах.
"Всё исправила? Составила договор? Нужно согласовать полученную по договору сумму с бухгалтерией" — и я плетусь на второй этаж разбираться с этим вопросом.
"Почему мы не можем потратить на этот проект? Кто сказал? Иди и реши это".
"Необходимо исправить презентацию третий раз".
"Ника, презентацию исправила, а в договоре поменяла условия?"
"Вероника, нужно забронировать стол, у меня встреча с журналисткой".
"Вызови мне водителя".
"Отнеси бумаги в приёмную на седьмой этаж".
"Ника, где водитель? Мне пора выезжать? Что значит, ты ещё не позвонила?"
Голова трещит и, кажется, скоро лопнет.
Лежу на кровати в своей комнате прямо в офисной одежде. Нет сил даже раздеться. Глаз дёргается. Устало глажу живот и старательно пытаюсь представить, каким будет мой ребёнок. Если сыну достанется взгляд Волкова, то мне придётся воспитывать маленького начальника. А если у дочери будет такая же шикарная улыбка, как у Степана Ефимовича, то она покорит множество мужских сердец.
Греет мысль, что завтра у нас с крошкой-малышом первое УЗИ.
Незаметно проваливаюсь в сон.
В шесть утра трещит будильник, и я подскакиваю с постели. Таращу глаза в большое зеркало напротив.
Уснула в юбке и рубашке. Вся помятая.
Тук-тук, и в мою комнату врывается Степан Ефимович.
— Ты уже готова? — измеряет меня глазами. — Поехали, у нас встреча!
— В шесть утра? — недоумевающе моргаю.
— Ника, время — деньги!
Вздыхаю.
— Мне нужно ещё десять минут на сборы, — выдавливаю сквозь зубы.
— Быстрее! Водитель уже ждёт.
Дверь громко хлопает, и я падаю на кровать без сил. Наверно, я себя переоценила, когда с таким рвением желала заполучить эту должность. Степан Ефимович как босс просто невероятный дятел, долбит и долбит по мозгам.
Быстро привожу себя в порядок, накидываю пиджак и выдвигаюсь.
В машине царит тишина. Личный водитель везёт нас в неизвестном мне направлении.
— С кем хоть встреча? — разрываю тишину.
Волков бросает на меня искромётный взгляд:
— Ника, ты что, забыла?
— О чём?
— Встреча по поводу проекта, над которым ты вчера весь день работала! Я же сказал тебе взять с собой флешку с презентацией и две копии документов.
— Что? — закрываю глаза. — Когда ты это сказал?
— Вероника, это не смешно! — в глазах босса полыхает адское пламя.
Ой-ёй. В голове всплывает наш разговор, когда мы собирались ехать домой. Степан Ефимович что-то быстро тараторил, а я была настолько замучена первым рабочим днём, что могла только кивать головой и лепетать "хорошо, я всё сделаю".
Сделала блин.
Молодец, Канарейкина!
— Степа, я… — начинаю оправдываться, но босс тормозит мою пламенную речь жестом.
— Вероника Алексеевна, мы с вами не сработаемся, если вы будете допускать такие оплошности, — обливает ледяным голосом, словно из шланга.
— Простите, такого больше не повторится, — виновато опускаю взгляд и свожу колени до боли.
Вот же влипла.
Волков приказывает водителю сначала заехать в офис, и уже потом на деловую встречу.
Меня он с собой не берёт. Оставляет ждать в машине. Это наказание такое за то, что была недостаточно внимательна. Нужно собраться с силами, и больше действительно не допускать таких ошибок.
Когда Степан Ефимович возвращается, я приветливо улыбаюсь.
— Где мой кофе? — выразительно поднимает бровь и смотрит на меня в упор.
— Кофе?
— Ника, после важных встреч, я всегда пью кофе!
— Я не знала, ты мне об этом не сказал, — упрямо вскидываю подбородок.
— Послушай, девочка, — Волков устало трёт переносицу. — Дома мы общаемся на "ты", а сейчас, пожалуйста, соблюдай профессиональный этикет.
.
После обеда я стучусь в его кабинет, и уже не знаю, чего ожидать.
— Степан Ефимович, можно?
— Да, Ника. Ты оплатила мои счета?
— Оплатила, — я скалю зубы в улыбке.
Раньше счетами занималась Оксана, но теперь, почему-то, должна я.
— Что-то хотела? — Степан Ефимович отрывает взгляд от ноутбука и буравит им меня.
— Хотела отпроситься с работы на полтора часа, — складываю руки под грудью.
— Куда?
— Это личное.
Не скажу же я ему, что поеду на УЗИ.
— Вероника, послушай, у нас с тобой не должно быть секретов. Мы заключили договор, согласно которому ты должна всегда быть рядом со мной.
