Вредина для мажора (СИ) - Коваль Алекс

— Не нужны мне лишние сплетни. От них только проблем больше. Ты же видела, как их перевернуло мое свидание с Ильей.

— Которое, к счастью, сорвалось, — не преминула заметить Рита.

— Угу.

— Значит, не идем на вечеринку?

— Значит, у нас еще целая неделя подумать, — приободряюще улыбаюсь, дергая ручку двери. Впереди еще три лекции, и в идеале было бы хорошо думать о занятиях, а не о вечеринках и… футболистах.

После занятий Ритка уехала домой, а мы с родителями встретились в их ресторане, расположившемся неподалеку от моего универа. В том самом, где не так давно сидели с Ташей и обсуждали мою поездку во Францию. Нужно будет ей на досуге позвонить, предупредить, что, все хорошо обдумав, я решила никуда не улетать из Москвы. Не собираюсь и не хочу. Тем более теперь, когда у меня есть Сим.

— Кстати, ты помнишь про прием на следующей неделе, малышка? — смотрит на меня папа, когда перед нами ставят изумительно пахнущее горячее.

— Конечно, — киваю, хватаясь за вилку с ножом, — Темка так и не надумал прилететь? Вроде как обещался же?

Не вовремя с сожалением думается, что-то изумрудное, шикарное платье, что мы видели с Максом, отлично подошло бы для этого вечера. Нужно будет за ним вернуться.

— Кстати, нужно позвонить и узнать, — вклинивается в наш разговор ма, делая глоток белого игристого, и тянется к телефону.

— А Стельмахи всем составом идут?

— Лия с Артемом и Макс. У девчонок не получается с работой. А что такое?

— Да нет, просто любопытство, — пожимаю плечами, пряча довольную улыбку в кружке с зеленым чаем.

Значит, Сим тоже там будет? Необычно и непривычно, чаще всего он такие мероприятия старательно избегает, а тут же… закралась мысль, может, это ради меня? Глупости, конечно, но сердце греет такая догадка.

Вместе поужинав в тесном семейном кругу, созвонившись с Темой и заскочив по пути в супермаркет, до дома мы добрались только в восьмом часу вечера.

Я даже не успела выйти из машины, как мобильный завибрировал от входящего звонка.

Макс.

Я уже почти рванула в сторону дома, стремясь спрятаться в комнате, но в домофонную дверь позвонили, и я притормозила, поглядывая на идущего открывать папу. Не знаю, зачем и почему, но ноги словно к бетону приросли. Даже подумалось, а вдруг это Сим решил приехать раньше и сделать сюрприз?

— Да? — отвечаю, не глядя на экран, а сердце колотится, как сумасшедшее.

— Вредина, ты дома?

Неужели и правда, Макс там за воротами?!

— Только приехали, а это ты там… — только где “там”, спросить я не успела, потому что увидела за открывшейся дверью стоящего у ворот курьера с огромным… нет, гигантским букетом плюшевых мишек! Слова пропали, и дышать я, кажется, перестала, только пялилась большими глазами разноцветную красоту в руках незнакомого парня и хлопала ресничками.

— Курьер приехал? — слышу в трубке голос Сима.

— Виолетта Максимовна Гаевская здесь живет? — заглядывая в бумажки, интересуется курьер.

— Ну, пока что здесь, но похоже, это ненадолго, — усмехается папа, поворачиваясь в мою сторону. Он точно догадался. Или догадывается. И когда мне ждать “серьезного разговора”?

— Ну, Сим, — шепчу в трубку, — ну и плюшевую подставу ты мне устроил!

На том конце провода слышится волнующий смех и задорное:

— Позвони, как освободишься, мелкая.

У-у-ух, хитрец! Я обязательно перезвоню. Еще как перезвоню! И такое “спасибо” скажу, что мало ему не покажется.

Неделя пролетает без особых происшествий.

В универе все увеличивают нагрузки, Илью я так и не увидела ни разу за эти дни, а от допроса папы после пришедшего мне “плюшевого букета” мне удалось отвертеться. И да, не без помощи мамы.

В общем, все было нудно, буднично и… без Сима, по которому я успела просто ужасно соскучиться и который отзванивается по нескольку раз за день, едва ли не контролируя каждый мой шаг.

Это, кстати говоря, немного раздражало. Его гиперопека.

В какой-то момент мы даже впервые поругались, когда разговор зашел о вечеринке, посвященной первокурсникам, которая состоится в эту пятницу. Я тогда доверчиво озвучила, что мы с Риткой подумываем сходить и развлечься, а Макс вспылил. Парень был зол и обещал, что если я выкину такую глупость и поеду в этот притон “разврата”, то он самолично посадит меня под домашний арест на ближайшие пять лет универа!

Я обиделась.

Нет, ну правда, он вообще за кого меня держит? Неужели я настолько тупа, глуха и слепа, что не могу себя контролировать? Тем более, пить я не собираюсь — не умею и не люблю, а вместе со мной будет подруга и одногруппники, которые, в крайнем случае, в стороне не останутся. Да и я, в конце концов, имею право развлечься и отпраздновать такое событие, как поступление в универ или нет? Вообще-то оно, как правило, бывает раз в жизни!

В общем, разговор в среду вечером не задался, и я просто бросила трубку. Почти час упорно игнорировала всякие попытки Макса мне дозвониться снова, с упрямством барана скидывая, пока в комнату не заглянула мама и не протянула мне свой телефон с кривоватой улыбочкой и словами:

— Летта, лучше возьми трубку, малышка, — посмеялась ма.

Я только сильнее надулась и сбросила и на ее телефоне вызов Стельмаха, приняв волевое решение — отправиться в клуб и как надо повеселиться! И пусть он хоть запсихуется потом, но я не его собственность! И не куколка, которую можно посадить дома и, когда надо, дергать за ниточки.

Фигушки, Стельмах!

В тот вечер мы так и не помирились.

Но зато просветление в наших “отношениях” наступило в четверг, во время лекции по психологии.

Мы с Риткой усердно строчили конспекты, когда в аудиторию заглянул какой-то парень с поистине шикарным огромным букетом “пушистых” и душистых пионов. Удивленно переведя взгляд от тетрадей на дверь, когда вокруг повисла тишина и стихло шуршание ручек по бумаге, я узнала в этом темноволосом красавчике одногруппника Сима. Интересно, что это он тут забыл?

По рядам среди девчонок побежал шепоток, и даже послышались мечтательные вздохи, когда тишину в зале разрезал острый ехидный голос преподавателя:

— Ермолов? — удивленно воззрилась на парня, шарящего глазами по огромной аудитории, Элла Викторовна. — Позвольте полюбопытствовать, что вы здесь забыли? Вы заблудились? Или все настолько плохо, что вас с пятого курса вернули на первый, да еще и со спортивного направления на художественный? — ухмыльнулась женщина, складывая руки на груди.

— А я вам всегда говорил, Эллочка Викторовна, что я парень талантливый и многогранный, а вы не верили, — плутовато подмигнул ей Март, кажется?

— Что поистине талантливо вы умеете делать, так это подхалимничать, Ермолов. Будьте так добры, у…

— Ага, вот она! — перебивает ее старшекурсник, остановив свой взгляд на мне.

Мое сердце споткнулось.

— Кто она? Господин Ермолов, у нас вообще-то занятия, если вы не заметили!

— Всего минутку! Я мигом туда и обратно, многоуважаемая! — вскидывает ладошку парень и с ослепительной улыбкой, не обращая внимания на едва ли не пыхтящую от злости женщину, несется перемахивая через ступеньку… ко мне. Серьезно ко мне? Какого… здесь происходит?

— Вредина, надо полагать? — останавливается около нас с Риткой парень, растягивая улыбку, точь-в-точь как у Чеширкого кота, галантно отвешивая старомодный поклон и водружая свой букет безумно красивых алых пионов прямо на мою тетрадь.

— Эм… — я зависла с большими от удивления глазами и открытым ртом, пялясь на цветы. Тогда как Ритка пялилась на друга Сима, а тот, в свою очередь, озорно сверкал глазами в мою сторону:

— Достопочтенный гад… кхм… друг — Максим Артемович — соизволил нанять меня в качестве курьера и очень просил передать внеземной красоты Виолетте Максимовне Гаевской эти несомненно меркнущие рядом с вашей красотой цветы.

Вздохи, охи и смешки в аудитории стали активнее и громче. А я буквально ощущала, как пылают мои щеки! Алее этих алых пионов и краснее самого красного цвета. И даже не знаю, что в этот момент мне хотелось больше: прибить Макса или расцеловать. Стельмах, оказывается, тот еще романтика и… показушник.