Надеюсь, она не узнает (СИ) - Шнайдер Анна

Оставшись в неглиже, я повернулась спиной к зеркалу, откинув волосы назад, и, подняв телефон повыше, попыталась сделать фотографию. Немного изогнулась, наклонившись вперёд, и закрыла второй рукой грудь. Щёлкнула камерой.

Получилось… Да Бухенвальд получился. Кошмар, что я с собой сделала… Мне надо килограмм пять наесть. А лучше восемь, чтобы сравняться с собой до родов.

Придётся хитрить, иначе у Хэнга на меня не встанет.

Я вновь оделась и, чувствуя себя дурой — но тем не менее было забавно, я даже улыбалась, — вернулась в комнату, где спала Катя. Порылась в своей одежде, разложенной в шкафу, нашла лифчик пуш-ап, который я купила совсем недавно — когда поняла, что всё «добеременное» бельё с меня сваливается, как с вешалки. И вернулась в ванную.

Я проделала те же самые действия, только надев лифчик и опустив руку не на грудь, а ниже, на живот. Сфотографировала… Нет, всё равно не то. Хотя гораздо лучше, так хоть какой-то объём есть. И спина, отражающаяся в зеркале, симпатично получилась. Но всё равно чего-то не хватает…

Ладно, будем уж честными. Знаю я, чего не хватает. Просто…

Чёрт, Вера, ну хватит уже мямлить, в конце концов! Либо фоткайся так, как хотела, либо дуй отсюда и не занимай помещение!

Я, почти зловеще запыхтев, всё же сделала то, что задумывала изначально — чуть опустила вниз чашечки лифчика, обнажая соски. Подняла руку с телефоном, встала в позу и сделала снимок.

Вот теперь было горячо. И объём, и кости не торчат, и… да. То, что нужно. Надеюсь, Хэнгу понравится.

Хотя главное, что мне нравится — это уже дорогого стоит. Нужно себя любить в первую очередь, а мужики… приложатся.

58

Вера

Вечером, когда мы с Катей — Алексей Дмитриевич на этот раз остался дома — выползли на улицу и отправились на ближайшую детскую площадку, благо было сухо и тепло, я чуть не упала от неожиданности, увидев на лавочке хмурого и нахохлившегося Кирилла.

То, что это подстава со стороны свёкра, я и не подумала — нереально, мы с Катей решили, что пойдём гулять, минут пятнадцать назад. И сказали об этом Алексею Дмитриевичу почти перед самым уходом. Не мог Кир здесь так быстро оказаться, он же не умеет телепортироваться!

— Папа! Папа-папа-папа! — обрадовалась Катя и кинулась вперёд, залезла Кириллу на ручки, и он, слабо улыбнувшись, поцеловал её в щёчку:

— Привет, принцесса.

Я, в отличие от Кати, рада не была. Только вчера вроде виделись, я объяснила, что мне нужно отдохнуть… И вот Кирилл опять притащился. Ну и чего ему дома не отдыхается?..

— Привет, — сказал муж и поднял на меня глаза. Несчастные-пренесчастные такие глаза, как у побитой собаки. — Извини, я просто… вообще даже не планировал вам показываться. Приехал сюда после работы, хотел только рядом посидеть. А тут вы выходите.

— Ясно, — я вздохнула и тоже опустилась на лавочку.

Что ж… я всё равно собиралась ему писать, договариваться о встрече в выходные, чтобы поговорить откровенно. А он сам приехал, значит, можно озвучить лично.

Хотя и не хочется. Хочется, как раньше, спрятать голову в песок и промолчать. Легко ведь не будет от этого обсуждения…

— Ты говорил про встречу, — начала я, косясь на Катю, которая пока ещё сидела верхом на Кирилле. Но это ненадолго — того гляди побежит осваивать качели с горками. — Давай в субботу пересечёмся? Можно в сквере погулять, пока Катя будет спать…

— В сквере, — усмехнулся Кир, кинув на меня быстрый и какой-то горький взгляд. — Ты со мной сейчас только по ближайшим палаткам готова бродить? В кафе, ресторан, хотя бы просто в кино — нет?

— Можно и в кафе… — протянула я с сомнением. Кирилл был не самым спокойным человеком в мире, мог вспылить и разораться, и мне бы не хотелось потом краснеть перед посетителями и официантами. Впрочем, в парке может быть и не лучше, смотря как повезёт.

— Давай тогда так, — заговорил муж уже более решительно, кажется чуть приободрившись. — Я с родителями договорюсь, они нам весь вечер освободят. Вот прям с момента дневного Катиного сна и до ночи. Я за тобой заеду. Ладно?

— Ладно.

«Надо будет купить пустырника», — думала я, пока Кир с энтузиазмом рассказывал, куда он хочет меня отвезти. Нет бы промолчать, сюрприз сделать. Хотя… раньше мне это даже нравилось. Кирилл и сюрпризы — да, несовместимы.

Вон и с Миленой сюрприза не получилось, я всё узнала ещё до того, как он с ней переспал.

Через тридцать секунд, не дослушав откровения папы, Катя убежала на качели, и я ринулась за ней. Кир ожидаемо потащился следом и гулял с нами ещё час — пока с работы не пришла уставшая Антонина Павловна. Честь и хвала свекрови, она не стала приглашать Кирилла на ужин, хотя он наверняка был голоден и обрадовался бы подобному предложению. Нет, промолчала, только посмотрела на него с такой строгостью, будто была школьной учительницей, а мой муж — нашкодившим учеником.

И уже позже, после ужина, когда Катя решительно потребовала заменить тарелку на альбом для рисования и выдать ей восковые мелки, Антонина Павловна поинтересовалась, поставив передо мной кружку с чаем:

— Ты что всё-таки собираешься делать, Веруш? Я давно хотела спросить, но не желала вмешиваться. Надеялась, ты сама расскажешь. Приняла уже решение?

— Вам не понравится, тёть Нин.

— Ясно, — она вздохнула и тоже села за стол, но без чая. С сожалением погладила Катю по голове — дочка не обратила на этот жест внимания, сосредоточенно рисуя в альбоме какие-то закорючки. — Тогда вот что… Первое время у нас поживи, не надо Катю по съёмным клоповникам таскать. А с Киром я насчёт квартиры поговорю. Ну, после того как ты ему своё решение озвучишь, конечно.

— Насчёт какой квартиры?

Антонина Павловна посмотрела на меня с укоризной.

— Ох, Веруша… Добрая ты девочка. Совсем не меркантильная, не хваткая. Мне это в тебе всегда и нравилось. А Кир… Что бы ты сейчас ни сказала — он в ответе за происходящее, в первую очередь он. И не должно так быть, что вы с Катей с голыми задницами на улицу, а он будет жить как раньше жил. Квартиру эту, в которой вы сейчас живёте, Кирилл в браке покупал — значит, она и твоя тоже. И твоя, и Катина, она ведь там прописана. Ты об этом не думала?

Думала. Но…

— Тёть Нин, Кирилл же за свои деньги квартиру покупал. А я…

— А ты его жена, которая ему пять лет комфорт обеспечивала, — возразила Антонина Павловна и даже нахмурилась. — Я понимаю, для тебя это сложно, но давай так. Подумай о Кате. Зачем ей жить хер знает где?

— Тёть Нин! — я улыбнулась: никогда не слышала от свекрови подобных выражений.

— Ну а что? Ты небось уже смотрела объявления, выбирала клоповник подешевле. Даже не думай! Никуда мы с Лёшей тебя не отпустим. Решишь с Кириллом развестись — пусть выделяет тебе деньги на первый взнос, а потом помогает с ипотекой. Он обязан обеспечить жильём хотя бы свою дочь!

Я вздохнула. Всё это было разумно, но как-то… противно.

— По правде говоря, я хотела попросить свою долю у матери…

— Это хорошая мысль, — кивнула Антонина Павловна. — Но одно другому не мешает. Разведёшься, получишь от Кирилла отступные, а потом можно и в суд подать. Мама твоя, прости господи, без суда точно тебе ни копейки не отдаст.

— Это да, — подтвердила я. — А Кир?

— А Кир пусть только попробует не дать! Мы с отцом ему тогда уши оторвём. Или ещё что-нибудь, пониже.

59

Вера

Перед сном — естественно, Катиным, а не моим, — когда дочка уже клевала носом, телефон тихо завибрировал, и я покосилась на экран, ожидая увидеть там сообщение от Хэнга. Он ведь обещал написать, как освободится и будет дома. Но сообщение было от Кости…

И пока я окончательно утрамбовывала Катю на сон, всё вспоминала эти буквы во всплывающем окне:

«А давай в среду встретимся? У меня выходной».

Интересно… он написал только потому, что Кир уже успел рассказать про наше «свидание» в субботу, или самому захотелось? Было ли это желанием просто оказать моральную поддержку старой подруге или…