Если ты простишь (СИ) - Шнайдер Анна
Но чатов у нас несколько и далеко не в каждом я присутствую, по понятным причинам.
Благо «свои» люди всегда находятся, и, если персонал начинает шушукаться о чём-то важном, мне, как правило, пересылают это в личку. Чаще всего это делала Виолетта.
Сегодня она переслала мне свежую сплетню с подписью: «Босс, не расстраивайся».
Судачили про Лиду, но совершенно не в том контексте, в котором я ожидал. То, что я снял кольцо — а это не могли не заметить, — видимо, ничего нового никому не сообщило. В этот раз коллеги обсуждали, что Лида устроилась на работу в «Интродизайн» — студию, с которой мы конкурируем уже много лет.
Странный выбор с её стороны. Не думаю, что в этом есть злой умысел, но я всё равно удивился, мягко говоря. Из «Баухауса» было непринято переходить в эту студию. Куда угодно, но не туда. Это дурной тон.
И удивительно, что новость пришла из чата, а не от Лиды лично.
«Вадим, есть ещё кое-что, но я не уверена, что это стоит тебе знать. Ты точно расстроишься», — написала Виолетта вдогонку.
«Говори. Осведомлён — значит, вооружён».
«Как знаешь. Я тебя предупредила. Это не из нашего чата, если что. Это из "Интродизайна"».
На скриншоте оказалась переписка, в которой обсуждалось, будет ли Лида «трахаться с нашим боссом так же, как и с Озёрским? Или они уже? Может, она к нему и ушла?»
Я не смог бы объяснить даже самому себе, почему эта переписка опустила моё настроение куда-то намного ниже плинтуса. Сплетни и сплетни, обычное дело. Я на такое никогда не обращал особого внимания. А тут как-то полоснуло по живому.
Или во мне осталось место для ревности?
Должно быть плевать уже, после измены Лиды. Нет?
Но, даже если так, это же нормально — не желать матери моего ребёнка связываться с кретином? А босс в «Интродизайне» и вправду та ещё тварь. Я знаю, о чём говорю, как-никак мы начинали с ним вместе. Он стоял у истоков «Баухауса», пока не решил открыть собственную студию. Так и идём с ним ноздря в ноздрю уже третий десяток лет.
А может, я просто из-за недомогания так на всё реагирую и ревность тут ни при чём? Кашель никак не унимался, я начал подозревать, что всё-таки заболеваю, и уехал домой ещё до полудня.
53
Вадим
Зашёл в квартиру с мутной головой. Всё, чего я хотел, — лечь отдохнуть на часок, а там уж видно будет, заболел я или просто слегка простудился.
Прошёл по коридору, толкнул приоткрытую дверь в кабинет и увидел нашу домработницу Олю.
Девушка не заметила меня, сосредоточенная не на внешнем мире, а на собственных ощущениях. Надев на себя мой пиджак, она лежала на диване с закрытыми глазами, гладила лицо рукавом, в который была вдета одна рука, и медленно ласкала себя другой. Олины джинсы валялись на полу. Приспущенные белые трусики были натянуты расставленными в стороны ногами. Она тяжело дышала.
Я попятился назад, попытавшись уйти от неловкой ситуации, но проклятый кашель уничтожил всю конспирацию. Оля громко взвизгнула от испуга, вскочила и поспешно стала натягивать бельё. Я видел это боковым зрением, потому что сразу демонстративно отвернулся, чтобы у девушки и мысли не возникло, будто я за ней подглядывал.
Откашлявшись и не глядя на Олю, произнёс слегка сиплым голосом:
— Я приболел. Приготовь мне, пожалуйста, имбирно-лимонный напиток с мёдом. Я приду на кухню через десять минут. — И ушёл в спальню, куда давно уже старался лишний раз не заходить. Но в этот момент было всё равно. Лишь бы тишина, покой и никаких мастурбирующих домработниц.
.
На всякий случай подождав не десять, а пятнадцать минут, я отправился на кухню.
Когда я сел на диван и отпил горячего напитка, Оля стояла возле плиты лицом ко мне, и видно было, как она хочет что-то сказать, но никак не решается. Да, если Лида порой напоминала неумелого котёнка, то эта девушка тянула на едва оперившегося птенца.
— Садись, — сказал я и указал на табуретку.
Она послушно села и тут же неловко заговорила:
— Вадим Юрьевич, прос… — голос дрогнул, — простите, пожалуйста. Вы не так поняли…
Внутри я усмехнулся, но не подал виду.
— Оля, — прервал её я, — давай я сэкономлю нам обоим время и скажу всё как есть.
Её щёки горели от стыда. Глаза не смели смотреть на меня дольше мгновения.
— То, что ты делала в моем кабинете, не проблема. Так нельзя делать в чужом доме, но ничего страшного там не произошло. Понятно? — я решил поначалу успокоить этого птенчика, прежде чем преподавать урок.
Оля кивнула. И очень тихо прошептала:
— Спасибо.
Я потёр виски пальцами, зажмурился, прогоняя муть из головы, и продолжил:
— Правильно я понимаю, что Алла Николаевна специально устроила тебя на работу к нам, чтобы ты мне понравилась?
Девушка испугалась. Ответ не понадобился. Птенчики не умеют врать.
— А потом я тебе и вправду понравился? Да? — Я говорил холодно, чтобы она даже на секунду не допустила, что её чувства взаимны.
Оля еле заметно кивнула головой.
— Так я и думал… — Я тяжело вздохнул, сделал глоток имбирного напитка и поинтересовался: — Скажи мне вот что. Твоей маме ещё нужна эта работа?
— Д-да…
— Тогда у меня для тебя предложение, от которого нельзя отказываться. — Оля всё так же испуганно бегала глазками от меня к столу и обратно. — Ты возвращаешься домой и говоришь маме, что больше не можешь тут работать. Причину придумай сама. Я ей не буду ничего рассказывать, и то, что произошло сегодня, останется между нами. Договорились?
Она молчала. Собралась с духом и выпалила вдруг:
— Вадим… Юрьевич. Но вы м-мне действительно нравитесь… Очень!
Это можно было и не говорить. Я только что видел, как она мастурбировала в моей одежде и вроде бы даже нюхала её.
Но травмы птенчикам ни к чему. Будут ещё, и без моего участия. Поэтому, с осторожностью подбирая слова, мне необходимо было выгнать её из этого временного гнезда. Дупла? Ветки? Неважно, лети, птичка, тебе здесь не место.
— Оля. Мне, конечно же, очень льстит внимание такой красивой молодой девушки, — тут я даже не врал. — Но, поверь мне, я не тот, кто тебе нужен. Я — отвратительный выбор для тебя. Стареющий ворчливый зануда, пропадающий днями на работе, а вечерами с чужой для тебя дочкой. Не нужен тебе мужчина на двадцать пять лет старше. Только представь, тебе будет сорок пять — как говорят, «баба — ягодка опять», — а мужу уже семьдесят. Не женой, а сиделкой станешь. Тебе это надо?
Я, конечно, в семьдесят планировал ещё быть на коне, но сгустить краски для убедительности было не лишним.
Оля неловко улыбнулась.
А мне вдруг подумалось: какими были бы мы с Лидой, если бы прожили вместе до её сорока пяти лет? Мне было бы только шестьдесят. Звучит не так и ужасно.
— Ну что, договорились?
— Да… — прощебетала Оля, будто у неё был выбор.
Я сказал, что сегодня она может ничего не доделывать по дому, и птенчик улетел с миром.
Но если она — птенчик, то кто я? Сегодня я, видимо, стареющий орёл, который допил имбирный напиток, отдохнул немного и, приободрившись, тоже полетел, но уже за своим птенцом, ждущим его в клетке школы.
Да нет, никакой я не стареющий. Просто немного захворал.
Будь я стареющим, не притягивал бы к себе так много женщин разных возрастов. Эльвира, Оля… то ли ещё будет, это точно…
Ирония жизни в том, что мне это не нужно. Не интересны мне ни безобидные птенчики, ни бывалые ядовитые змеи, ни серые мышки, ни кто-либо ещё.
Мне была нужна только Лида.
А теперь никто не нужен.
54
Лида
В «Интродизайне» мне сразу не понравилось. Юле я об этом, разумеется, ничего не сказала, да и нечего было говорить. Не заявлять же: «Знаешь, на меня здесь смотрят как на шлюху, которая отчего-то решила заявиться в приличное общество»?
Конечно, не все так смотрели. Но многие, особенно коллеги-дизайнеры. Некоторые даже стремились меня чем-нибудь ненавязчиво уколоть, чтобы, с одной стороны, было обидно, но с другой — не в чем упрекнуть. Например, меня спрашивали, кто красивее — Озёрский или гендиректор «Интродизайна». Или интересовались, какой процент проектов в моём портфолио разработан с участием Вадима. Ничего оскорбительного напрямую, но безумно неприятно было каждый раз слышать нечто подобное.
Похожие книги на "Если ты простишь (СИ)", Шнайдер Анна
Шнайдер Анна читать все книги автора по порядку
Шнайдер Анна - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.