Неверная (СИ) - Романовская Кира

Но вдруг его взгляд осмелел и он схватился за Оптимуса, загораживая его худеньким телом, его лицо выражало полную решимость.

— Я не отдам маму, не отдам! — громко сказал он. — Я не хочу её забыть!

— Димка! — подлетел к нему Влад, подхватив на руки, сдерживая скупые мужские слёзы.

Он только на днях перевез Иду в Москву, был полон надежд на скорое воссоединение семьи и решил обрадовать сына.

— Мама не умерла, наша мама жива!

— М-м-мамочка не на небе? — дрожащими губами спросил сын.

— Нет, Дим, мама здесь в Москве!

— А почему она не с нами? — со слезами на глазах, спросил мальчик. — Я плохо себя вел? Она не хочет больше быть моей мамой?

— Ты что, сынок, конечно хочет! Она тебя так любит! Сильно, больше всех! — крепко обнял его Влад и поцеловал в макушку, прижимая к себе брошенного мальчика. — Мама сейчас болеет, она в больнице, но скоро выздоровеет и будет с нами, слышишь?

— У неё рак? У Матвея из садика мама от него умерла, долго болела…

— Нет, сынок, нет. — ещё крепче прижал к себе сына отец. — У неё травмы, мама упала и потеряла сознание, но её лечат хорошие врачи, скоро она приедет домой!

Димка заплакал на плече отца от радости и счастья, сотрясаясь всем телом, а его жизнь превратилась в ожидание мамы. Но время проходило, мама всё не возвращалась, он даже нарисовал ей рисунок, чтобы папа передал, написал как сильно любит её, а её все не было. От этого страшного детского отчаяния Димка поверил чужому дяде, а не отцу.

Наконец, папа привез маму и исполнил данное сыну обещание. Они с Идой придумали для него простую ложь — маме надо было срочно уехать заграницу. Почему? Расскажут, когда вырастет. Почему не звонила? То же самое. Почему папа ничего не говорил про маму? Очень скучал, было много работы.

Дима проснулся рано утром, и как только пришел в себя после сна, первым к нему подошел Влад и как мог объяснил, что мама выздоровела и пришла его навестить. Дальше были слезы, плач, истерика. Он схватился за маму здоровой рукой и никак не отпускал, целуя её в мокрую от слез щеку. Их встречу прервала медсестра, вколов немного успокоительного ребенку.

— Мама, мамочка, ты ведь не уедешь больше? — с надрывом спросил Димка, приподнимаясь над кроватью.

— Нет, сынок, я теперь буду лежать тут с тобой, здесь, несколько дней, представляешь. — улыбнулась она сквозь слезы, кивая на койку рядом, которую прикатил и из коридора медсестры и уже заправили бельем.

— Ты тоже болеешь? У тебя рак? — снова решил задать, волнующий его вопрос, Дима.

— Нет, сынок, я просто пройду обследование, мне выпишут лекарства и мы вместе поедем домой.

— Домой? Мы снова будем жить с папой, все вместе и ты больше никуда не уедешь? — с надеждой спросил мальчик.

— Да, сынок, будем. — тихим голосом сказала очередную ложь его мама.

Сын не отлипал от матери ни на минуту, что она провела в больнице. Когда её отправляли в кабинет врача на другом этаже, Димка бегал с ней, как маленький хвостик, и ждал её в коридоре около кабинета вместе с тучным охранником, что тоже был своего рода хвостик, только большой. У Иды взяли много анализов, она прошла всех возможных врачей, сходила на консультацию к психотерапевту, который поставил ей диагноз — послеродовая депрессия. Ей, наконец, выявили смещение позвонка после тяжелых родов и отправили к ортопеду и мануальному терапевту. Димка же, как и все дети, чей организм был молод и силён быстро шёл на поправку, ему нужно было лишь беречь руку и ходить на физиотерапию после сращения костей.

За день до выписки, Влад пришёл навестить жену и сына, около палаты он услышал их смех, что был слышен даже в коридоре.

— Над чем смеётесь? — улыбнулся им Влад, глядя как они сидят на одной койке по турецки и поедают мороженое.

— Маме сегодня ломали кости! А у меня выпал зуб, когда я об дверь случайно ударился! — сообщил сын, обнажая улыбкой ряд зубов, где не хватало переднего. — Мама говорит, я очень красивый!

— Да, очень. — подтвердил отец и потрепал его по волосам. — А кто ломал маме кости?

— Вправлял. — потупила взгляд Ида и нервно вздохнула.

Когда она увидела мужчину с огромными руками в массажном кабинете, куда её направил врач, Ида хотела бежать оттуда сломя голову. Лишь бы только эти мужские руки до неё не дотрагивались, но присутствие Димы её остановило. Она стойко вытерпела издевательство над самой собой, пока Дима охал и хохотал от шуток усатого дядьки, что прохрустел все косточки Иды. Невероятное облегчение испытала она после всего этого — спину, наконец, отпустило.

— Где мороженое взяли? — кивнул на их лакомства отец, он не видел, чтобы здесь где-то продавали его больным.

— Дядя Филин приходи. Привёз мороженое, мамино любимое, фисташковое. — сообщил Димка.

— Значит дядя Филин приходил и привёз мамино любимое мороженое. И откуда он об этом узнал? — буравя взглядом жену, спросил Влад.

— Лучше тебя, наверное, спросить, это ж твой друг, не мой. — пожала плечами она.

— И о чём вы с моим другом говорили?

— Он только отдал мороженое и сразу уехал. — ответил за маму Дима. — Ему кто-то позвонил, он сказал, что кому-то нужна помощь, а он как Бэтмен, всем помогает.

Влад усмехнулся, скорее кого-то убили или собираются убивать, а Филину надо это дело разрулить по-тихому, он не Бэтмен, а скорее наоборот, выступает со стороны злодеев чаще всего, прикрываясь охранным бизнесом. То, что Влад его нанял всего лишь страховка, на случай, если Мистер Х решит обратится к Филину для решения деликатного вопроса.

— Ну что, все здоровые, счастливые, завтра едем домой? — как мог улыбнулся Влад обоим и только сын ответил искренней улыбкой, а Ида лишь вздохнула, будто не хотела никуда уезжать.

*****

Почитав сказку перед сном и уложив сына спать в его комнате, Ида сидела в задумчивости на своей кровати, теребя в руках баночки с лекарствами, что ей прописали. У неё был хронический недосып длиной в два с лишним года, это сказалось на её общем состоянии, спать по четыре-шесть часов ночью стало для неё нормой, а организм работал на последнем издыхании. Её сердечко тоже дало сбой, ей прописали кучу лекарств, чтобы восстановить ритм. На ночь ей нужно было выпить успокоительное для восстановления нормы сна. Ещё были таблетки от тревожности, витамины, пищевые добавки и лекарства от анемии.

— Ну, поехали. — вздохнула Ида и закинула в рот таблетку, запивая водой.

Её муж в это время в своём кабинете тоже читал рекомендации от своего врача и уже выпил дневную норму таблеток, что выписал доктор. Три года беспорядочных половых связей с женщинами с низкой социальной ответственностью не прошли даром. Хламидиоз, слава яйцам, был самым страшным из всего, что обнаружилось в его анализах. Иде он даже об этом решил не говорить.

Глядя на счастливое лицо сына и улыбку на его лице, которая не сходила во время их первого ужина вместе, Влад с ужасом думал, как она потухнет, когда Ида соберётся обратно к своей дочери. Димка возненавидит эту маленькую девочку за то, что отняла у неё маму, как Влад терпеть не мог своих сестёр в детстве, потому что мать обожала их и всё разрешала, а сына растила в постоянном ограничении, он, казалось, был нужен только отцу, да и то, только из-за своего пола. Впрочем, как предполагал Влад, ни одному из родителей вообще не сдался сам по себе, только Ида полюбила его, согрела его жизнь теплом и любовью. Именно от потери этого тепла в его груди защемило, когда жена с сыном рассмеялись за ужином его детской шутке, а Влад так и остался погруженным в свои тяжелые мысли.

— Ты не забыла про субботу? — напомнил он ей после ужина, когда они остались одни на пару минут, пока Димка убежал в туалет.

— Только о ней и думаю. Простолюдинка опять выходит в высшее общество. — криво усмехнулась Ида.

— Надень, я купил, по новым меркам, что ты сняла в ломбарде по моей просьбе. — протянул ей две коробочки Влад.

Только сейчас Ида заметила, что на пальце мужа блестело обручальное кольцо, которое не было новым, это то самое, что он надел на их свадьбе. Её кольца давно канули в небытие, помолвочное с камнем выкупили, а обручальное переплавили, Влад же своё сохранил.