Стискиваю зубы, рычу и до боли сжимаю ее грудь.
Девчонка изгибается и стонет. Я приподнимаю бровь. Неожиданно чувствую каменное напряжение в штанах. Этого еще не хватало. Ты же не собираешься трахнуть невесту своего сына, Варламов? Пусть и скорее всего уже бывшую.
– Блядь. – грубо хватаю девчонку за волосы. Богом клянусь, свернул бы шею прямо тут.
Тяжелый, неконтролируемый гнев накрывает с головой за секунду.
Все ведь вы, суки, одинаковые. Столько лет прожил, а еще ни разу достойной бабы не встретил. Одни шлюхи, да эскортницы. Интересует либо размер члена, либо размер кошелька. А если и то и другое внушительно, они же мать родную готовы продать, лишь бы присосаться, и до конца жизни деньги тянуть.
Так было с моей женой. Та еще тварь. А когда-то я всерьез считал, что у нас любовь. Она со мной была, когда я еще вообще ничего из себя не представлял. Пацан с большими планами на жизнь. Женились, Денис родился. Да я ради них двоих горы готов был свернуть. Пахал как проклятый, свой бизнес строил, чтобы никогда они ни в чем не нуждались.
Не спал по трое суток, лишь бы быстрее на ноги встать. Я знаю о чем, говорю. Сам в нищете вырос. Мать на заводе сутками работала. Неделями на кусок хлеба копили. Мои родные так жить не должны.
А когда Денису было пять, я узнал, что Кира трахается с кем попало, направо и налево за моей спиной. Думал, убью. Остановило только то, что меня посадят, а Денису бы пришлось расти с этой тварью. На все что угодно был готов, чтобы она больше к сыну на пушечный выстрел не подошла. Но особых усилий и прилагать не пришлось. Отвалил денег, обещал обеспечивать, лишь бы она в жизни сына больше не появлялась. А та и рада была избавиться от надоедливого ребенка. Сука продажная, свалила в закат и глазом не моргнула. Денис до сих пор думает, что его мать пропала без вести. Впрочем, так оно и есть. Мне известен только номер ее счета, который я ежемесячно пополняю, чтобы так оно и оставалось.
Поклялся себе, что больше ни одной бабе доверять не стану. Мысли о бывшей жене разбередили старые раны, вызывая еще большую ярость. Девчонка в это время упорно тянется к моим губам, оставляя едкие, ядовитые поцелуи.
Разворачиваю ее и толкаю в спину. Прямо в грязную туалетную кабинку. Задираю платье.
Остановись, пока не поздно.
Но гнев беспощадно затопил рассудок.
Хочу посмотреть на ее лицо, когда она откроет глаза. Будет шлюхе урок на всю жизнь.
Грубо стаскиваю лямки дешевого платья, оголяя грудь. Впечатываю девчонку в стену. Та запрокидывает голову. Что-то мычит. Стонет. Вставляю член почти на сухую. Мерзко, противно. И я ненавижу нас обоих в этот момент.
Но секс есть секс. Уже через пару минут разгоряченное молодое тело заводит меня на столько, что я двигаюсь все яростнее. Девчонка, кажется, начала трезветь и пытаться вырваться из моих стальных объятий. Но я уже не могу остановиться, трахаю ее так бешено и жестоко, будто пытаясь выместить всю злость.
Развязка не заставляет себя долго ждать, приходит уже через пару минут. Сказывается то ли алкоголь в крови, то ли долгое отсутствие секса.
Пьяное тело обмякает в моих руках.
Отпускаю. На руках девчонки остаются кровоподтеки от моих пальцев. Завтра будут синяки.
Чувство стыда на секунду кольнуло где-то в груди.
Ну давай. Открой глаза. Посмотри на меня.
Но она бросается к унитазу. Садится на колени. Тошнит.
В какую же мерзость я впутался.
Медленно подхожу и собираю волосы девушки в хвост.
– Тебе помочь? – тихо произношу я. Ну уж голос то мой она должна узнать. Наверняка поймет, что перед ней явно не тот пацан, с которым она намеревалась переспать.
Кажется, у нее началась истерика., потому что через секунду девчонка взвизгивает:
– Убирайся!
Раздраженно прикрываю глаза. Свернуть бы твою тонкую шею, за такой образ жизни. Но вместо этого продолжаю держать ее волосы, чтобы они не лезли в лицо.
Но она резко оборачивается, и глотая слезы, бъет меня по руке. Тут прячет глаза, так и не взгялнув.
– Убирайся! – повторяет девушка.– Не хочу тебя знать! Это ничего не значило!
Да ты что, блядь!? Ничего не значило? Завтра пойдешь целовать моего сына, и сделаешь вид, что не раздвигала ноги в грязном туалете жалкого клуба перед совершенно незнакомым мужиком!?
Злость, уже было начавшая утихать, вновь вспыхнула с новой силой.
Отпустил волосы и сделал пару шагов назад.
Бросил презрительный взгляд на девчонку, обнимающую унитаз.
– Шлюха. – выплюнул я грязное слово, собрав в себе весь гнев.
Дальше сама разбирайся. Ты не стоишь того, чтобы я тратил свое время – добавил мысленно, и вышел из кабинки.
Глава 25.
Молчу. Просто смотрю ему в глаза. Его рассказ поверг меня в шок, свалился на голову оглушающей реальностью. Да так, что в ушах начало звенеть от тишины, повисшей в этом холодном неуютном помещении.
Я тяну конверт обратно к себе дрожащими руками. Не раздумывая, срываю край и вытаскиваю лежащую внутри бумагу с печатями больницы. Разворачиваю.
В глазах стоят слезы и маленькие черные буквы расплываются. Смахиваю сырость с щек тыльной стороной ладони. Судорожно втягиваю воздух.
– Это правда. Отец ты. – мой тихий голос кажется таким громким, что приходится поморщиться.
Мужчина лишь спокойно кивает.
– Я узнал, что Денис не мог иметь детей… сразу после его гибели.
– То есть… ты все это время… знал… обо всем этом? – я смотрю на него открыто, без злобы или осуждения. Сердиться мне нужно скорее на себя, за то, что тот вечер и этот несчастный клуб стали роковыми в моей жизни.
Варламов скользит рукой по столу. Тянется к моей ладони, но я тут же прячу их под стол. Ему это не нравится. Взгляд тут же становится хмурым.
Мне просто нужна пара минут, чтобы все осмыслить. Сейчас это, кажется, чем-то невероятным.
– В тот вечер я еще не знал, что вы расстались, Маша. Я поступил импульсивно и чувствовал себя последней мразью. Денис рассказал мне о том, что произошло только пару дней спустя.
– Иии… Он сказал, что мы расстались, потому что я изменила ему? – я сглатываю колючий ком в горле. Почему-то хочется расплакаться. От стыда, от воспоминаний о том ужасном вечере, от того, что все сейчас обернулось именно так, и я не имею понятия хорошо это или плохо. Кажется, в голове перемешалось абсолютно все.
Мужчина как-то виновато вздохнул и даже отвел глаза в сторону.
– Скажи мне. – с нажимом говорю я.
– Я сам так решил. Увидев тебя в клубе в таком состоянии, готовую на что угодно с первым встречным, я и не мог подумать иначе. – я киваю. – После клуба я попросил своих ребят присмотреть за тобой. Денис погиб, и… Не до этого в общем стало. – он делает тяжелую паузу. – А потом мне сообщили, что ты ходила в больницу и записалась на аборт. Когда я пришел к тебе в магазин, то окончательно убедился в том, что ты не знаешь, что между нами произошло.
Это была последняя капля. И все эмоции, скопившиеся внутри, хлынули наружу свинцовыми, больными градинами слез. Легкие начинает печь от дефицита кислорода. Я делаю судорожные вздохи. Закрываю лицо ладонями.
– Ты ведь мог мне сказать! – обвинять его сейчас в чем-то за свои же ошибки не лучшая идея. Знаю. Но кажется я уже не контролирую свои эмоции, и мне хочется переложить хоть часть своей боли на кого-то другого.
– Маш… – мягко говорит мужчина. Оглядывается на дверь. Встает со стула и подходит ко мне.
Я вкидываю на него мокрый от слез взгляд.
– Иди ко мне. – он мягко тянет меня за руку. Я встаю и тут же утыкаюсь носом в его плечо. Сильные руки обнимают меня, гладят по спине и по волосам. И от этого становится так спокойно и так надежно.
Бывают такие места, в которых ты чувствуешь себя как дома. И кажется мой дом в его объятиях. Я не чувствовала ничего подобного никогда раньше.
– Не плачь, ладно? – уговаривает он меня, от чего плакать хочется еще больше. Лишь бы еще хоть разочек услышать вот этот вот тон голоса. Теплый и нежный.
