Люси Салливан выходит замуж - Кейс Мариан

— Ну и что же стало с бедной Эйлин? — спросила я, чувствуя, что мое сердце разрывается от жалости. — Ты хоть раз получал от нее весточку?

— Я думаю, что она в Дублине, но она ни разу не написала, так что точно ничего сказать не могу.

— Как это печально, — вздохнула я.

Потом мне пришла в голову одна мысль, и я внимательно посмотрела на Гаса.

— А ты случайно не выдумал всю эту историю, а? Это не одна из твоих выдумок вроде соседки Элизабет?

— Что ты, — запротестовал он. — Конечно, нет. Честное слово, Люси. Я никогда не шучу над серьезными вещами. Хотя я предпочел бы, чтобы история о моей семье была всего лишь сказкой. Наверное, тебе, городской интеллигентной девушке, моя родня показалась сборищем странных людей.

Странно, но мне так не казалось.

— Видишь ли, мы жили очень изолированно, — объяснил Гас. — Ферма стоит в уединенном месте, мы редко видели других людей, и мне не с кем было сравнить своих родственников. И довольно долго я считал, что все наши драки, ссоры, вопли и слезы — нормальное явление и что все люди так живут. Знаешь, когда я уехал из дома, то для меня было большим облегчением узнать, что на самом деле мои подозрения имели под собой основания: мои родители и братья действительно сумасшедшие, как я и думал. Такова история моего происхождения, Люси.

— Что ж большое спасибо за твой рассказ.

— Тебя не испугало услышанное?

— Нет.

— Не может быть! Или твоя семья тоже сумасшедшая?

— Да нет, они довольно обыкновенные люди.

— Тогда почему ты так терпима к моим родственничкам?

— Потому что ты — это ты, а не они.

— Боюсь, все не так просто, Люси Салливан.

— Почему же? Все именно так просто, Гас… а как дальше?

— Гас Лэйван.

— Приятно познакомиться, Гас Лэйван, — сказала я, пожимая его руку.

Люси Лэйван, тут же прикинула я. Люси Лэйван? Да, звучит совсем неплохо. А может, оставить и мою фамилию? Люси Салливан Лэйван. И тоже очень благозвучно.

— И мне очень приятно, Люси Салливан, — торжественно сказал Гас. — Хотя, кажется, я это уже говорил?

— Да, вчера вечером.

— Сегодня я с удовольствием повторил это, Люси. Пойдем выпьем пива?

— Э-э… ладно, пойдем, раз тебе хочется. Ты уже достаточно погулял?

— Я погулял достаточно для того, чтобы захотеть пить, это я погулял достаточно.

— Хорошо.

— Ты не знаешь, сколько сейчас времени?

— Не-а.

— У тебя нет часов?

— Нет.

— И у меня тоже нет. Это знак.

— Знак чего? — спросила я с довольной улыбкой. Того, что мы с Гасом — родственные души? Того, что мы с ним идеально подходим друг к другу?

— Того, что мы всегда и везде будем опаздывать.

— О. Хм… Гас, что ты делаешь?

Гас улегся на скамейку и уставился в небо, покусывая задумчиво губы и бормоча что-то вроде «Сто восемьдесят градусов… Нью-Йорк на семь часов позже… нет, кажется, это Чикаго…»

— Я смотрю в небо, Люси.

— Зачем?

— Чтобы узнать время, разумеется.

Пауза.

— Есть какие-нибудь выводы?

— Да. Думаю, да. — Он покрутил головой. — Думаю, кое-какие выводы есть. — Снова пауза. — Люси, я практически уверен… конечно, человеку свойственно ошибаться, не забывай, Люси. Так вот, я готов заявить, что сейчас день. Уверен на восемьдесят семь процентов. Нет, на восемьдесят четыре.

— Я согласна с твоим заключением.

— Мне было бы интересно узнать твои соображения по этому поводу, Люси.

— По-моему, сейчас около двух часов.

— О боже. — Он подскочил со скамейки и схватил меня за руку. — Уже так поздно? Пошли же скорее, Люси. Придется поднапрячься.

— О чем ты? — хихикнула я, еле поспевая за ним.

— Бары закрываются через час, Люси, уже через час. Страшно произносить эти слова. Ты только подумай: в три часа дня бары закроются и откроются только в семь! Ведь так?

— Так, — проговорила я на бегу, — если только с утра не изменили правила продажи спиртных напитков.

— А что, их могли поменять? — резко остановился Гас.

— Нет.

— Ну так бежим. У нас остался один час.

Глава двадцать седьмая

Мы остановились у первого же попавшегося нам паба. Снаружи он выглядел не очень убого. У меня было такое чувство, что Гас затащил бы меня внутрь, даже если бы в заведении рушились стены и проваливалась крыша, так что я решила, что мне повезло.

У входа в паб Гас положил мне руку на плечо.

— Люси, мне неловко говорить, но боюсь, тебе придется взять на себя финансирование нашей миссии. Но во вторник я получу пособие и сразу расплачусь с тобой.

— О… о… ладно.

Сердце мое упало, но я успела подхватить его прежде, чем оно шлепнулось на асфальт. В конце концов, Гас же не был виноват в том, что мы познакомились как раз тогда, когда он был на мели?

— Что ты будешь пить? — спросила я его.

— Пинту пива.

— Какого?

— «Гиннесса», конечно, что за вопрос….

— Ах да, конечно.

— … и маленькую, — закончил он фразу.

— Маленькую чего?

— Виски, безо льда.

— Хм… хорошо.

— Но пусть она будет большой, — подумав, сказал Гас.

— Извини?

— Пусть будет большая маленькая.

— Что?

— Большое виски. Двойная порция.

— A-а. Угу.

— Надеюсь, ты не против, Люси, но лично я не вижу смысла делать что-либо наполовину, — извиняющимся тоном произнес Гас.

— Понятно, — кивнула я.

— И закажи себе, что хочешь, — добавил он.

— Хм… спасибо.

Если бы я была Карен, то свое «хм… спасибо» я произнесла бы с сарказмом. Но так как я была всего лишь я, то прозвучало это просто «хм… спасибо».

— Я вижу свободный столик, Люси. Я постерегу его, пока ты заказываешь выпивку.

Я подошла к барной стойке и взгрустнула. Но только на секундочку. Потом я заставила себя перестать грустить. Это же глупо. Он вернет мне деньги во вторник.

— И немного чипсов, — донесся до меня голос Гаса.

— С каким вкусом?

— Соль и уксус…

— Хорошо.

— … и говядина с горчицей.

— Как скажешь.

— Добрая женщина.

Себе я купила скромную диетическую кока-колу.

Гас прикончил свою пинту пива и большую маленькую виски еще до того, как я успела приступить к своему напитку А точнее, еще до того, как я уселась за стол.

— Давай еще по одной, — предложил Гас.

— Ну давай.

— Ты сиди, — любезно сказал он, — просто дай мне деньги, и я все сделаю сам.

— А… хорошо. — С этими словами я снова достала из кармана кошелек и выудила оттуда пятерку.

— Пять фунтов? — спросил Гас с сомнением. — Ты уверена, что этого будет достаточно?

— Да, — твердо ответила я.

— А разве ты ничего не будешь?

— Буду!

Пока его не было, я допила колу. Я решила, что если он не вернет мне сдачу… если мне придется попросить его вернуть мне сдачу, то я… то я… то я не знаю, что сделаю.

— Вот твоя сдача, Люси.

Я оторвала глаза от своего пустого стакана. Гас с тревогой во взгляде смотрел на меня и протягивал мне мелочь.

— Спасибо, — улыбнулась я, сгребла с его ладони все тринадцать пенсов или сколько их там было и почувствовала себя гораздо лучше.

В конце концов, тут важен принцип, а не только сами деньги.

— Люси, — серьезно начал Гас. — Спасибо тебе за выпивку и за все… ты очень добра ко мне. Во вторник у меня будут деньги, и я в тот же день рассчитаюсь с тобой. Обещаю. Э-э… спасибо.

— Пожалуйста. — Я почувствовала себя еще лучше. Он вовремя исправил ситуацию. Наверное, догадался, что я стала расстраиваться.

В этом он был мастером — я имею в виду, в исправлении ситуаций. Уже несколько раз он останавливался в самый последний момент, спасая себя (и меня) от неодобрения.

В целом я была не против потратить на него деньги — или на кого-нибудь другого, если уж на то пошло, — особенно, если речь шла о столь важном для него деле, как выпивка в обеденное время. Но я была против того, чтобы меня считали за дурочку, которую легко раскрутить на несколько фунтов.