Самая невзрачная жена (СИ) - Виноградова Юлия

- Я бы хотела, чтобы во время нашего разговора вы не думали о чём-то ещё, - смешно хмурясь, потребовала она, поведя обнажённым плечиком.

- Простите смертного, что загляделся вашей красотой, принцесса! - он поднял бокал, вынуждая женщину проделать то же самое.

Сначала это казалось гениальной идеей: подобраться к столь привычной к мужскому вниманию принцессе, тем более она сама бросала на него длинные взгляды... А там и до королевы с приглашением недалеко. Только зря: принцессу после одного бала перестали брать на озёра, когда она, бросив спутников, умчалась на жеребце вдаль, обманув даже отправившуюся следом охрану! Так что королева уехала на бал с гостями, а граф остался во дворце, пожиная плоды своего интереса. И уж тем более он не ожидал, что женщина осмелится ночью, без приглашения, прийти к нему в спальню! Свечи на столе ровно мерцали, графин с вином наполовину опустел... Исправно подливая вина принцессе, сам граф растягивал только второй бокал. А она, как будто заговорённая, тоже никак не пьянела.

- Граф, ну сколько можно беседовать?! - отставив бокал, обиженно воскликнула Дейлата, поднимаясь из кресла.

Устоять на ногах у неё получилось не сразу. Полупрозрачная ночная рубашка облегала тело, расширяясь только от бёдер, мягко обтекая стройные ноги. Она рывком подобралась к креслу мужчины, обиженно скрестив руки под грудью. Граф невольно застыл взглядом в районе декольте... Всё-таки принцесса была редкой красавицей, пускай и немного худой на его вкус. Она склонилась, закрыв рыжими волосами его от мира. Яркие глаза завораживали, чувственно шептали что-то губы. Тонкие ручки скользнули графу на плечи, принявшись поглаживать...

И оба мучились от одной мысли: 'Что ж тебя снотворное не берет?!', поскольку и граф, и принцесса подстраховались, добавив друг другу в вино зелья без вкуса. Они смотрели в глаза один другому, играя пошлую страсть, не желая делать того, что принесло бы проблемы обоим.

Пришлось. Не успел Окшетт опомниться, как принцесса сидела у него на коленях, а её руки забрались ему под рубашку. Впрочем, сам он тоже не бездействовал, задрав сорочку и распустив небольшую шнуровку на груди. Подняв женщину, граф перенёс на кровать. Руки дрогнули, и он чуть не упал на неё. Поймав сонный, но возмущенный взгляд принцессы, усмехнулся: оба они хороши!

Граф сел на кровати, выдохнув, и вернул сорочку на место, закрыв грудь женщины, торопливо и невесомо зашнуровал вырез, опустил подол, придав спящей приличный (насколько это позволяла её одежда) вид. И даже так она оставалась рыжим искушением: яркие, припухшие губы чуть приоткрыты, рваное, глубокое дыхание, чистая кожа, чувствительная к прикосновениям.

Окшетт поднялся с кровати, пошатнувшись: и ему не стоило столько пить... Кое-как добравшись до ванной, он открыл кран над ванной и засунул голову под ледяную воду. И стоял так, пока затылок не замёрз. Завинтив воду, он упёрся в каменный бортик, сжав его. Холодная вода капала на плечи и грудь (когда это он остался без рубашки?), вызывая мурашки.

Оставался традиционно единственный вопрос: что теперь делать?

Выйдя из ванной, надел рубашку и прихватил камзол. В пустом дворце подобно трофейным доспехам стояла стража, неустанно бдя и охраняя особ голубой крови. Тишина, темнота, только луна светит во все окна, позволяя различать очертания дверей и предметов. Неужели он второй раз провалил собственный же план? Чувствуя, что его клонит в сон, Окшетт вернулся в свои покои и улегся на диванчике гостиной, укрывшись камзолом с головой.

***

Виконт Арлир, приняв трагическую позу в кресле гостиной, страдал. По крайней мере, он надеялся, что поза получилась достаточно трагической. Ну, и кроме шуток от многочасовой истерики сестры, которую не могла успокоить ни одна гувернантка, у него разболелась голова. Кто же та крыса, что сболтнула девчонке о пропаже жены принца? Знал бы виконт, лично заставил бы человека слушать и успокаивать его сестру.

Но Ринкара всё-таки успокоилась сама, устав плакать, и уснула в своей комнате. Девчачья гостиная не позволяла мужчине страдать сурово и по-мужски, но он справлялся. Однако прикрытые ладонью глаза глядели ненормально сосредоточенно, как будто он решал загадку мирового уровня. Да и было о чём подумать: нападение волков! История такого даже не знала...

Дуновение холодного ветра виконт ощутил вместе со скрутившимися в узел кишками. Отвратительное ощущение. Вздохнув, он убрал руку от лица, чтобы увидеть привычную проекцию человеческой фигуры, укутанной в плащ. Незнакомец. Опять явился. Только вот впервые - днём и вне спальни Арлира...

- Тебе письмо, - в руки виконта упал вполне материальный конверт с затейливым вензелем из змей, оплетавших корону с крестами. - Не вздумай выбрасывать. Как только я исчезну, ты покинешь эту комнату и отправишься к себе. С конвертом в руках.

- Сколько ты ещё будешь командовать?! - в который раз вспылил мужчина, подрываясь с кресла.

Проекция в плаще отступила на шаг, качая капюшоном:

- Тихо-тихо! Ведь никому не нужно знать, что ты - ублюдок? - Арлир бессильно заскрипел зубами, застывая на месте. - Доказательства ты видел. Эстельен слишком давно облизывается на Несс, чтобы упустить такой шанс!

- Вот кого из родни я не боюсь, так это дяди! - фыркнул виконт, осознавая, что за других родственников он не мог поручиться...

- Я не собирался болтать с тобой. Сейчас же ты покинешь эти комнаты. И со смешком незнакомец растворился, оставив чёрное облако и очередное дуновение холодка. Арлир с ненавистью смотрел на дорогой, тонкий конверт с печатью императрицы Кейсарской империи. Но зачем?

Выйдя в коридор, виконт даже не сразу заметил, с каким интересом остановился посреди коридора случайный свидетель.

- Какая интересная почта вам приходит, виконт, - напротив во всём блеске галантности замер граф Окшетт, нацелившийся на письмо, как охотник на оленя.

- Нет ничего скучнее переписки старых друзей, - и он спешно развернул письмо так, чтобы послу не было заметно ярко-алого сургуча, в котором проступал именной вензель с перстня императрицы.

- Позволите ли полюбопытствовать об имени старого друга? - холодные глаза вцепились в лицо виконта.

- Это дама, и мне не хочется её компрометировать, - Арлир отвёл взгляд за окно, водя уголком конверта по подбородку.

- В таком случае я прекращаю расспросы, - заверил граф, кланяясь.

- Благодарю вас, - виконт поклонился в ответ, пропуская графа.

Но Окшетт ар Рейнал никогда не верил в совпадения и не упускал заинтересовавших его людей.

***

Он небрежно сидел в кресле, наслаждаясь совершенной иллюзией напротив. Чёрный плащ как будто поглощал свет, а под его складками просто не существовало проекции человека, чтобы исключить любой шанс на узнавание. Но он всё равно впивался взглядом в каждую складочку, стараясь создать идеального всадника тьмы, вестника неприятностей для одних и возмездия для других! Он отдавал ему по капле силу, вкладывал душу, создавая совершенное оружие в деле интриг.

Но демоны, в последнее время слишком многое идет не по его плану! Казалось, власть вот-вот должна была упасть ему в руки после смерти короля, всё шло к этому в течение многих месяцев, но вот обидный случай, и каменная постройка осыпается карточным домиком от легонького толчка!

Слишком много помех! Начать стоило хотя бы с посла-кейсарца, который, как паук, притягивал к себе нити слухов. И нельзя отказать графу в уме - он сопоставлял их точно. И если ему достанется ещё две-три подсказки, план может провалиться! По всему выходило, что графа надо убрать.

Но как это сделать? Он шевельнул пальцем, на котором блеснуло кольцо, и его безупречная иллюзия зашевелилась, поднимая и опуская руки, вращая головой - всё плавно, нечеловечески безлично, так, как он хотел. Совершенно!

Ах да, граф... Он отвлёкся, и иллюзия снова безразлично застыла в воздухе. Может, ему стоит увязать три фигуры с шахматной доски? Графа, Воина и его жену? Хотя какие три! С пропажей девчонки ещё одна часть плана рухнула в никуда. Это же надо! Тихая, неискушённая девчонка каким-то образом миновала все ловушки, также подорвав безупречность его стремительной партии живых шахмат!