Элейн, которая, конечно, тоже была тут, обернулась и радостно нам помахала, а потом снова вперила глаза в чтицу.
– Кто это? – шепотом спросила я.
– Ирма Ливингстоун, – ответила Амелия, состроив невообразимую гримасу. – Я проклинаю тот день, когда согласилась на эту идею Элейн. Она у нее преподает на курсах «Как влюбиться без памяти», и Элейн решила, что ей непременно надо прийти сюда и прочитать отрывки из своей книги. Уже битый час читает.
Амелия протянула мне книжку. «Как овладеть своими эрогенными зонами».
– Зачем? А кто, кроме меня, ими владеет? – с недоумением спросила я, прежде чем Адам забрал у меня книжку.
Старичок в первом ряду заснул и громко похрапывал, молодая педантичная женщина что-то подробно записывала в блокноте, а мужчина рядом с Элейн пытался скрыть мощную эрекцию, чего та явно не замечала и всячески строила ему глазки в надежде на свидание.
Ирма обратила внимание на Адама.
– Я собиралась на этом закончить, но вижу, что у нас новые лица. Теперь я прочту вам четвертую главу: как получать удовольствие от партнера. Должна предупредить, там есть весьма эротичные части, уж простите эту игру слов.
Она улыбнулась Адаму.
– Здорово, – усмехнулся он, глядя на меня. – Люблю эротичные части. А вы, девушки, идите поболтайте. Перемойте косточки.
Я не могла удержаться и тихонько хихикнула, когда Ирма медовым голосом начала читать свои эротичные соображения.
Мы с Амелией пошли наверх, чтобы спокойно поговорить.
– Ну как ты?
– Нормально. – Амелия села на стул, вид у нее был усталый. – Без нее тихо. Одиноко.
– Прости, что меня не было рядом в эти дни.
– Ты всегда рядом. И потом, тебе хватает забот с Саймоном, и Адамом, и Барри. И еще раз с Адамом. – Она слегка улыбнулась.
– Стоп.
Я не готова была это обсуждать.
– Барри прислал мне трогательное сообщение насчет мамы.
– Это радует, в кои-то веки.
– Как дела у Адама?
– Отлично. Хорошо. Он сильно продвинулся и скоро вполне сможет справляться сам. Я ему больше буду не нужна, так что… Все прекрасно. – Голос у меня дрожал, и я понимала, как странно это звучит.
– Конечно. – Амелия улыбнулась. – Хорошо, что ты так ему помогаешь.
– Ну да, ему ведь сейчас очень нелегко.
– Угу. – Амелия закусила губу, чтобы перестать улыбаться.
– Прекрати. – Я мягко ее пихнула. – Для меня это серьезная тема.
– Я знаю, это видно невооруженным глазом, – рассмеялась она. Но потом вдруг нахмурилась.
– Что-то случилось?
– Я разбирала ее вещи. – Амелия встала и взяла бумаги с кухонного буфета. – И нашла вот это.
Она протянула мне тяжеленную стопку. Я вопросительно на нее поглядела:
– Что именно мне искать?
– Там есть квитанция на аренду помещения на складе хранения. На мамино имя. Она мне никогда ничего про это не говорила, что странно, ведь я вела все ее дела. Оплата шла напрямую со счета, который мне незнаком.
Я взяла квитанцию. Как ни странно, этот счет был знаком мне. Именно на него я платила ежемесячно арендную плату за свою квартиру. Расчетный счет папиной компании. Амелия не заметила моей реакции, так что я молча пожала плечами, ожидая продолжения.
– Я бы ничего и не узнала, если бы не нашла конверт и ключ. Договор заключен десять лет назад. Посмотри на адрес на конверте.
Почтовый адрес адвокатской конторы «Роуз и дочери».
– Ты что-нибудь об этом знаешь?
– Нет, совершенно ничего. – Амелия мне явно не поверила. – Правда. Я поняла, что это папина фирма, только две секунды назад, когда увидела номер счета. Амелия, клянусь тебе, они ни разу при мне об этом не упоминали. Завещание твоей мамы у них, да?
Она кивнула.
– А там упоминается этот счет?
– Я пока еще не была у твоего отца и не читала завещание. Но… вообще-то я думала, что знаю, что там. Мы с мамой это обсуждали.
– Давай спросим у папы. – Я достала телефон. – Все просто: возьмем и сейчас все узнаем.
– Нет. – Амелия покачала головой. – Не надо все узнавать прямо сейчас. – Увидев мое обиженное лицо, она пояснила: – А вдруг он скажет, что я не имею права туда войти?
– Не скажет он так. С чего вдруг? Ведь все, что принадлежало твоей маме, теперь твое.
– А если я вообще не должна была об этом знать? Как только мы его спросим, я уже не смогу ничего изменить. Нет, я хочу сама пойти туда и все выяснить. – Глаза ее затуманились, я видела, что в голове у нее проносится множество мыслей. – Зачем ей понадобилось столько усилий, чтобы я ничего об этом не знала?
На следующий день Амелия, Адам и я отправились в огромный загородный торгово-развлекательный центр «Стор Эдж». Мы долго шли по бесконечному коридору вдоль запертых дверей, все они были выкрашены в люминесцентный розовый цвет, так же как и вывеска центра, наверное, чтобы ее было видно с шоссе. Одного этого хватило бы, чтобы у меня разболелась голова, а тут еще и очередная бессонная ночь, которую я провела, обдумывая, как устроить будущее Адама, но я строго напомнила себе, что должна поддержать свою подругу. Честно сказать, я была рада, что в жизни Амелии возникло хоть какое-то неожиданное событие. Что до Адама, то он опять впал в уныние, размышляя о том дне, когда вынужден будет возглавить семейную компанию. Чтобы подбодрить его, я подарила ему сегодня с утра журнал, куда он должен записывать пять хороших событий дня – и тогда за неделю у него их накопится аж тридцать пять. Мы снова обсудили антикризисный план, а потом он сердито заявил, что уж лучше помоет мой холодильник, чем признает, что у него в жизни есть что-то хорошее. Н-да, не слишком многообещающий выбор. Ясно одно – если я не найду выход из ситуации с «Бэзил Конфекшенри», все достижения с Марией окажутся тщетны.
Прокручивая все это в голове, я параллельно пыталась развеселить Амелию.
– А вдруг твоя мама была тайным агентом, и у нее в хранилище лежат документы на разные имена, поддельные паспорта, парики и прочие шпионские штучки, – весело предположила я, продолжая игру, которую мы начали еще в машине по дороге сюда.
Потом посмотрела на Адама, предлагая поддержать тему.
– Или у твоего отца была огромная коллекция порнухи, которую он ото всех скрывал, – задумчиво протянул он.
Амелия передернулась.
– Или твои предки были садомазо, а здесь у них укромное логово.
– Прелестно, – одобрил Адам.
– Спасибо.
– Еще вариант: они прикарманили чужие миллионы и хранят их здесь.
– Неплохо бы, – пробормотала Амелия.
– Твоя мама похитила Шергара [7], – хихикнула я, и Адам расхохотался.
Амелия остановилась у сверкающей розовой двери, и мы пристроились у нее за спиной. Она сосредоточилась, выдохнула, посмотрела на меня и вставила ключ в замочную скважину. Медленно повернула его, толкнула дверь и отступила назад, видимо опасаясь, что из комнаты что-нибудь вывалится. Ничего не произошло, мы молча пялились в темноту.
Адам пошарил по стене, нашел выключатель и зажег свет.
– Ну и ну!
Мы вошли и огляделись.
Вдоль стен – комната была размером десять на десять футов – стояли стеллажи, до потолка заставленные обувными коробками. На каждой коробке указан год, начиная с 1954-го в нижнем левом углу и заканчивая верхним правым, где стояла дата десятилетней давности.
Амелия наклонилась и взяла первую коробку.
– В этом году они поженились, – пояснила она, открыв крышку.
Внутри оказалась свадебная фотография ее родителей и засушенный цветочек из букета невесты. А еще приглашение на свадьбу, молитвенник со свадебной церемонии, фотки медового месяца, билет на поезд, на пароход, билетик из кинотеатра, куда они пошли на первом свидании, ресторанный счет, шнурок от ботинка и заполненный кроссворд из «Айриш Таймс». Все это было аккуратно упаковано в коробку. Да что коробка, это вообще была комната памяти.
– Господи, они сохранили буквально все! – Амелия осторожно провела рукой по полкам и остановилась на последней коробке. – Это год, когда умер папа. Наверное, это он за всем здесь следил. – Она печально вздохнула, улыбнулась при мысли о том, как он собирал эту коллекцию, а потом нахмурилась, обиженная тем, что родители держали ее в тайне.
