Контент с привкусом любви - Барроу Кристина

Я сжимаю переносицу, густо краснея, и подавляю желание выйти из трансляции.

– Я в эфире, Арчи, ты не мог бы…?

Арчи вздыхает, и в этом вздохе слышится вся тяжесть мира.

– Эллс, я прекрасно вижу, что ты всё ещё в эфире. Но, проклятье, я устал после учёбы, и меньше всего мне сейчас хотелось бы видеть свою девушку, которая сидит в помещении с другим парнем, – ворчит он. – Позвони мне, когда освободишься. Я… я не хочу разговаривать в присутствии сотни незнакомых людей. И… нам нужно поговорить, – и с этими словами он вешает трубку.

Мне показалось, или я отдалённо услышала женский голос у него на заднем плане?

Я никогда не была так смущена тем, что происходит во время одного из моих стримов. Было множество инцидентов: от случайного обрывания ожерелья до моего собственного неуклюжего падения со стула или удара коленом о каркас кровати. Но что только что произошло? В то же время меня бесит, что Арчи ведёт себя как ребёнок, прекрасно зная, как Марк любит его доставать. Я в ярости от того, что, видя, как всё это разворачивается на его экране, и слыша мой собственный голос, вероятно, через его собственный телефон, он не останавливается и продолжает кричать на меня. И в то же время мне хочется плакать, потому что двое парней, которых я люблю, похоже, никогда не смогут поладить.

Арчи против Марка, Марк против Арчи, но я говорю им обоим: если они не смогут сосуществовать, я буду против них обоих.

Может, мне стоит перевестись в университет к Арчи, и всё сразу встанет на свои места? Потому что с каждым днём ситуация, кажется, становится всё хуже. Арчи звонит всё реже, всё чаще огрызается на меня, а иногда и вовсе игнорирует мои звонки. Он всегда говорит, что слишком много учится; колледж ИнтеллиТек в Гранд-Джанкшн – один из крупнейших в Колорадо и предлагает отличную стоматологическую программу. И я знаю, как тяжело быть студентом-медиком. Но всё же, несмотря ни на что, меня охватывает небольшая паника за наши отношения. Я уже давно не чувствую той самой связи, которая, казалось, была у нас, когда мы учились в школе.

– Извините за это, ребята… – выдыхаю я, возвращаясь к трансляции, стараясь собрать остатки самообладания. – Думаю, на сегодня всё?

Это звучит как вопрос, потому что обычно мои стримы могут длиться часами, но звонок Арчи полностью выбил меня из колеи, испортив настроение. Мне отчаянно хочется позвонить ему и успокоить, что я обычно и делаю. Я бы сказала ему, что люблю его и как сильно по нему скучаю, попросила бы его не обращать внимания на Марка и его идиотское поведение. Потом я планирую поездку, еду в душном автобусе пять часов и девять минут, чтобы увидеть его, просто заняться сексом, а утром просыпаюсь с сообщением о том, как здорово, что я приехала, и как сильно он скучал по мне, но ему нужно учиться. Даже если это воскресенье.

Являются ли мои отношения по-прежнему такими, какими я пытаюсь их видеть? Я не знаю. До ссор я в целом счастлива и живу своей обычной жизнью, но когда мы ругаемся, я позволяю непрошеным мыслям завладеть мной.

Люблю ли я его на самом деле или это просто привычка?

Заметив сообщения, в которых меня просят не расстраиваться и разобраться во всём, я улыбаюсь, чувствуя прилив нежности к моим подписчикам.

– Да, ребята, мне действительно нужно пойти и разобраться во всём, – посылаю воздушный поцелуй в камеру. – Обнимаю всех и спасибо, что были со мной! – Я смеюсь, когда в сети появляется комментарий: "Только не надирай Марку задницу, он слишком милый". – Я подумаю об этом. Всем пока!

Как только я нажимаю на кнопку "завершить и сохранить эфир", Марк врывается обратно в комнату, как торнадо, только что пережившее землетрясение. Но, увидев удручённое выражение моего лица, его озорная улыбка мгновенно исчезает. Он молниеносно пересекает комнату, перепрыгивает через мою кровать, как какой-нибудь герой боевика, обхватывает моё лицо ладонями и смотрит на меня. Его голубые глаза с беспокойством изучают моё лицо, и я чувствую, как по моей щеке скатывается слеза.

– Чёрт возьми, мандаринка, – ругается он, – какой-то придурок тебе что-то сказал? Что произошло, пока меня не было?

Я отталкиваю его руки, отступаю на шаг и качаю головой.

– Да, какой-то придурок всегда пытается сделать мою жизнь хуже! – вырывается у меня, и мой голос срывается на крик. – Какого чёрта, Марк? Почему ты продолжаешь это делать с Арчи? Ты прекрасно знаешь, что он сходит с ума, когда ты называешь его этим нелепым прозвищем. Мы и так ходим по тонкому льду из-за этих дурацких отношений на расстоянии, но я люблю его, и я люблю тебя тоже. Почему ты не можешь просто порадоваться за меня?

Марк так сильно сжимает челюсти, что я почти слышу, как скрипят его зубы. Его руки опускаются по бокам, он больше не тот беззаботный, весёлый парень, которого я знала, и даже его прежний озабоченный вид исчезает. Гнев. Ярость. Зол ли он на меня? Серьёзно? Из-за чего? И прежде чем я успеваю обрушить на него новый поток проклятий и вопросов, он выдыхает, поворачивается и направляется к двери, на ходу натягивая толстовку.

Он останавливается, бросая через плечо:

– Потому что он действительно недостаточно хорош для тебя, Элоиза.

Я вскидываю руки, разозлившись ещё больше, пытаясь догнать его.

– Недостаточно хорош? Серьёзно, Марк? Ты мне не старший брат! – кричу я.

Марк замирает, его плечи напрягаются, когда он смотрит на дверь перед собой. Это такая чертовски драматичная сцена; я даже с Арчи так не ругаюсь, как периодически с этим несносным парнем.

– Ты права, я тебе не брат, – и с этими странными словами он рывком распахивает дверь моей комнаты и выскакивает в коридор, хлопнув ею с такой силой, что потолок чуть не обваливается.

Я смотрю на дверь, даже не зная, чего жду. Я знаю, что Марк не вернется и не извинится за свое поведение. Вместо этого он, скорее всего, отправится в какой-нибудь бар в кампусе, подцепит какую-нибудь цыпочку, а утром ввалится в мою комнату с таким убийственным дыханием, будто выпил целый ликероводочный завод. И, конечно, он поведет себя как обычно – надоедливо и несносно.

Выдохнув, я запираю дверь, просто чтобы убедиться, что на этот раз мой лучший друг не вернется. Нам нужно побыть друг от друга на некотором расстоянии. Поведение Марка становится невыносимым с каждой моей новой поездкой к Арчи. Он говорит, что он мне не брат, но ведет себя как самый назойливый старший брат, которого только можно вообразить. Достав телефон из чехла, я плюхаюсь на кровать и звоню человеку, о котором мне действительно нужно беспокоиться прямо сейчас, если я хочу сохранить свои отношения.

Хочу ведь, правда?

Глава 3

Я едва могла дышать, и это было не потому, что мой последний TikTok взорвал интернет. Просто Колорадо решил устроить мне личный ад на Земле, играя с погодой в какие-то ролевые игры "горячо-холодно". Пот струился по вискам, пока я пробиралась к общежитию Арчи. Раскалённый асфальт, который еще вчера был влажным и сырым от проливных дождей, сейчас, казалось, вот-вот прожжёт мои босоножки на платформе от Steve Madden, оставив от них только дымящиеся воспоминания.

Бросив быстрый взгляд на телефон, я отметила, что успела как раз к возвращению Арчи. Всего два дня назад, когда мы "уладили" очередной кризис по видеосвязи, он в который раз убедил меня приехать. Мол, мне же проще, у меня же "не так много предметов", а учиться на факультете журналистики и медиаисследований – это, видите ли, пустяк. Я ненавидела, как он обесценивал мою загруженность, перетягивая чёртово одеяло на себя так, что я иногда и сама начинала сомневаться. А потом очухивалась от этого транса, сидя над учебниками и ноутбуком в пять утра, чувствуя себя героиней какого-то инди-фильма про вечного студента.

Присев на скамейку у входа в общежитие Арчи, я заметила несколько взглядов. Вероятно, люди узнавали меня из социальных сетей, но все еще не могли поверить, что это действительно я. Странно быть популярной в интернете, но никогда не привлекать внимания вне его. То ли жители Колорадо так сильно уважают личное пространство, то ли я интересна всем только как Элла Джи в брендовых шмотках, вертящая задницей под Билли Айлиш, а не как Элоиза, которая сейчас сидела в очках, с растрепанным пучком на голове (ставшим еще более неряшливым после долгой дороги) и в цветастом платье, которое Марк в шутку называл "платьем доярки" за рукава-колокола и узорчатые рисунки. Оно было почти до пят, но, честно говоря, мне было наплевать, я обожала свои летние платья и сарафаны.