Две измены. Стоп на любовь (СИ) - Марсо Алиса

Понимаюсь, иду в ванную и умываюсь ледяной водой. Немного бодрит, но я плетусь в комнату и заваливаюсь на кровать. Хочу быстрее заснуть, чтобы утром начать менять свою жизнь. Пошли к черту все эти мужики, теперь буду жить исключительно для себя и в свое удовольствие. Хватаю телефон и судорожно принимаюсь удалять все фотографии с Луговым, только от его влюбленных глаз и моей счастливой улыбки становиться еще хуже.

Не проходит и часа, как в дверь громко и настойчиво звонят. Лежу и не собираюсь открывать. Никого больше не хочу видеть, но нежданные гости не успокаиваются.

Вздыхаю и иду в коридор с намерением кого-то куда-то послать.

— Привет, подруга, еще раз, — в прихожую заходит Вера, а следом Ксюша, еще одна моя подруга.

Мы втроем дружим со времен универа, как тогда в первый день поцапались, так до сих пор остаемся, как не разлей вода.

— Вера мне все рассказала, так что давай, одевайся и поехали, — обнимает Ксюша, целуя в щеку.

— Куда поехали? — морщусь.

— В клуб. Будем отмечать твою днюху, расставание с кобелем и первый день твоей свободы, — встряхивает меня Вера за плечи и подбадривающе улыбается.

— Девочки, да ну, вообще настроения нет. Правда. Хотите, я вам чая налью, но клуб — это слишком.

— Так, Луговая, я не поняла, ты собираешься лежать здесь в полутьме и жалеть себя до полировки на костях? С каких пор наша Аня поддается хандре, тем более из-за какого-то мудака, который ее вообще недостоин? — распыляется Ксюша, а меня передергивает от этой фамилии.

— Ага, а он мне сказал, что это я не заслуживаю его, — уже веселее хмыкаю.

— Угу, разбежались. Он еще будет ползать у тебя в ногах и молить о прощении, но наша гордая птичка никогда не прощает предателей. Так?

— Ну, так, — отвечаю я

— Знает, чего хочет, как этого добиться и что потом с этим делать? — продолжает Ксюша.

— Типа того, — улыбаюсь.

— Никогда не страдает по мужчине, а гордо уходит и с высоко поднятой головой несется в новое светлое будущее?

— Ксюша!

— Так или нет? — упирается подруга.

— Да, так!

— Значит, пошла, умылась, надела на себя самое сексуальное платье, выкинула мудака из головы и с разбега на танцпол освобождать ранимую, женскую душу от пагубных эмоций, — командует Ксюша, а на последних словах извивается всем телом, словно она уже в клубе, и с напускным страданием на лице имитирует выплеск боли.

— Девочки, с вами и не пострадаешь, — уже почти весело смеюсь я и иду собираться.

По дороге в клуб Вера звонит и бронирует столик в первом ряду возле танцпола, а уже на месте мы с комфортом располагаемся и делаем заказ. Девочки выбирают вино, а я предпочитаю пить текилу.

— Давайте выпьем за то, чтобы у одного хрена напрочь сгнил корень, а то раскинул свои лопухи и наш цветочек чуть не загнулся, — озвучивает Вера свой шедевральный тост, а мы с Ксюшей чуть не валимся под стол.

— Девочки, чтобы я без вас делала? Правда! — благодарю девчонок и мысленно судьбу за то, что в моей жизни есть такая крутая поддержка.

— Ой, максимум бы денек повалялась под одеялом и пожалела себя. Ты сильная, Ань, стойкая, просто несгибаемая. Вспомни хотя бы своего отчима, которого ты ошпарила кипятком, когда тот в пьяном угаре поднял руку на твою маму.

— Ой, бр-р-р, не вспоминай, — дергаюсь я, — сто лет прошло, а его крик до сих пор в ушах.

— Вот я о том же. Ты справилась бы и без нас, просто с нами быстрее и веселее.

Вечер проходит бодро, девчонки не оставляют меня одну ни на минуту, а если я все-таки умудряюсь провалиться в свои мысли, то сразу тянут танцевать.

— Ань, тебе нужно клин клином выбить. Посмотри, сколько здесь классных мужчин. Ну, чего теряешься?

— Нет, Ксюш, не хочу никого. Они все гады ползучие, лишь бы свой хвост куда-нибудь пристроить. Я решила, что все внимание обращу на себя и карьеру, буду жить в кайф без мужской половины.

— Это ты сейчас так говоришь, — серьезно утверждает подруга, — тебе больно, обидно и ты злишься, но без мужчин все–таки скучно жить. Просто ты не встретила еще своего, настоящего.

— Пусть будет так, — соглашаюсь с подругой, лишь бы она не стала промывать мне мозг и убеждать в своей правоте.

Встаю и иду в туалет. Возле нашего столика сидят двое мужчин и пока я пробираюсь через расставленные стулья, осматривают меня.

Ну вот, далеко ходить не нужно, очередные кобели. На вид статусные, брутальные, с притягательной харизмой, один из них даже такой себе красавчик с хищным взглядом, но пришли сюда по-любому снять девочек. Значит, не обременены ни браком, ни отношениями, а выглядят на тридцать. То есть пора бы уже, но зачем? Легче же раскидывать деньгами и крутить свободными отношениями, меняя раз в неделю, а то и чаще своих партнерш.

Бесят. Все мужчины просто раздражают. У них на лицах написано, что они обо мне думают, когда смотрят.

Все! Табу на мужчин, нет отношениям, да карьере и себе любимой.

Добираюсь до дамской комнаты, освежаюсь и воодушевленная своим решением резко толкаю дверь в зал.

Глухой удар, грохот, чей-то стон и дверь возвращается назад.

Упс. Уже спокойнее выглядываю и вижу, на полу перевернутый поднос, разбитую посуду и официанта, который судорожно извиняется перед каким-то мужчиной.

Становится неловко, решаю подойти и извиниться, а вот за посуду платить не буду. Нечего с подносами под дверями ходить.

— Я прошу прощения, — обращаюсь к мужчине и узнаю в нем того, кто сидел за соседним от нас столиком и рассматривал меня. — Стечение обстоятельств, но в любом случае, извините.

Рубашка мужчины мокрая, кажется, это остатки кофе, он стоит и сверлит меня недобрым взглядом из-под густых бровей. Если бы не эта хмурость, я бы сказала, что он очень красив: темные волосы, голубые глаза, заостренные черты лица и приковывающие внимание мягкие губы.

Но нет, он слишком груб и надменен, чтобы стать в ряд с привлекательными мужчинами.

— Не проблема, — отвечает низким бархатным голосом, а у меня мурашки по рукам бегут. — Иди за вещами, мы уезжаем сейчас.

— Что? — недоумеваю я. — И куда это мы собрались?

— Ко мне. У меня комфортнее. Потом такси тебе вызову.

— Простите, — моргаю часто, — а вы случайно ничего не перепутали?

— Я никогда ничего не путаю. Признала свою вину, похвально, но простым извини не отделаешься.

— Стирать рубашку заставите? — хмыкаю.

— Зализывать ожог будешь, под рубашкой.

После его слов щеки заливается краской. Не от смущения, а от ярости. И кто-то мне еще будет говорить, что в этом мире есть мужчины, которые думают верхней головой, а не нижней?

Покажите.

— А не пойти ли бы вам… Самому себе все зализывать…

Не успеваю договорить, как мое запястье обхватывают мощные пальцы и тянут на себе.

— Ну и что ты ломаешься? Ты же сюда для этого пришла со своими подругами? Упругой задницей покрутить, покруче подцепить и поиметь его на бабки.

От такой наглости срывает все пломбы, и чертик на левом плече вырастает до гигантских размеров.

«Дай ему так, чтобы искры из глаз посыпались!».

Вскидываю руку, чтобы врезать ладошкой по квадратной челюсти, но меня быстро перехватывают, зажимают в стальные тиски, и губы опаляет жаркий поцелуй со вкусом виски.

Глава 5

Губы буквально жжет от напористого, сминающего все барьеры поцелуя. Тело мужчины источает жар, дыхание рваное, вибрирующие волны, что исходят от его намерения, просто выбивают почву под ногами. Вот только он реально не на ту напал.

Может, когда-то я и бы и оценила такой порыв, но сегодня я замужняя женщина с разбитым сердцем, которая видит во всех мужчинах лишь первобытные инстинкты и полное отсутствие души.

Упираюсь ладошками в широкую грудь и со всей силы толкаю от себя. Конечно, у меня бы ничего не получилось, если бы он сам не отпустил.

Стоим, тяжело дышим, сверлим друг друга уничтожающим взглядами. В моих глазах пылающая злость, а в его — желание наказать. За что, спрашивается?