Разбитый (ЛП) - Истон Эли

Они смеялись так сильно, что могли задохнуться. Я тяжело опустился на землю и засунул остатки сэндвича в пакет из столовой. Они были правы. Что касается острот, эта с позором уйдёт как самое глупое предложение, когда-либо существовавшее.

— О.Джей Симпсон!* Он был крут! Я не знаю никаких других знаменитых футболистов, ладно (прим. О.Джей Симпсон — американский актёр и профессиональный игрок в американский футбол)?

— Нет, не ладно. О… о… о-ДЖЕЙ, — Мэдисон едва смогла это произнести, так сильно она смеялась.

— Вы отстойные. Все вы, — я указал на них обоих, хмурясь. — У меня не было времени подготовить монолог.

От этого они просто взорвались.

— Ваши руки не крепкий для вас инструмент, — высоким голосом прощебетала Мэдисон. — Вы не поймали назначенный мяч.

Джозия выпрямился и вытянул руку, согнув её в запястье.

— О, сударь. Тысяча извинений, но мне кажется, ваш мяч попал мне в лицо.

— Ха-ха, — плоско произнёс я.

Смех Мэдисон стих, и она посмотрела на меня любящим взглядом.

— Просто мы так редко видим, чтобы ты так старался, Лэнни. Это очаровательно.

— Я не старался. Я спас тебя от сломанного носа, — я указал на неё. Затем на Джозию. — И вас, сэр. Не говори мне, что ты справился бы лучше, столкнувшись лицом к лицу с Брайаном Маршалом.

Джозия перестал смеяться.

— Они все пещерные люди. Я отказываюсь считать пещерных людей горячими.

— Да, — согласилась Мэдисон. — Кэмерон хуже всех. Я рассказывала вам про тот раз, когда он убил крысу в кабинете естествознания?

— Что? — Джозия, огромный любитель животных, пришёл в ужас.

— Он достал её из стеклянного аквариума и пытался напугать ею девушку. Кажется, это была Дженнифер Смит. В любом случае, крыса его укусила и убежала, и все кричали, а он в итоге её растоптал. А потом просто, ну, бросил её обратно в аквариум. Никто ничего не говорил, когда вошёл мистер Томас.

— Это ужасно! Это жестокое обращение с животными! — кричал Джозия.

— Кто-то должен его сдать, — согласился я.

Мэдисон скорчила гримасу.

— И не говори. Но все боятся Кэмерона. Хотя, Брайан и на половину не такой плохой. Мы вместе ходим на композицию. Он милый. Более или менее. И написал несколько приличных стихов.

Джозия фыркнул.

— Да, верно, — его голос стал плоским. — «Я играю в футбол. Или футбол играет в меня. Я запутался».

Мэдисон закатила глаза.

— Плевать, Джози.

Я изогнул бровь, глядя на неё.

— Я думал, ты интересуешься только дамами.

Мэдисон села прямее.

— Я просто сказала, что он милый. Я не говорила, что хочу его оседлать. Хоть я и думала, что могу быть би. Но это совершенно не имеет отношения к Брайану Маршалу.

Я собирался сказать, что это чушь, потому что узнал этот лёгкий румянец на щеках Мэдисон, но пропищал мой телефон. Это будильник на 12:45.

— Пора идти, детки, — я спрятал остатки ланча в свой рюкзак и встал. — До завтра, сэр, — я вытянул кулак, о который своим стукнулся сначала Джозия, затем Мэдисон. — Конфетка Мэдди.

— Я всё ещё ненавижу тебя за то, что ты уходишь раньше, — фыркнула Мэдисон в сотый раз.

Я обнажил зубы в самодовольной улыбке.

— Я знаю. Удачи на уроках, малыши.

— Засранец, — проворчал Джозия.

Я поднял руки вверх и состроил лицо в стиле «что поделать, когда ты от природы просто идеален». Мэдисон показала мне язык, после чего я развернулся и пошёл к парковке.

Я сел в свою машину, десятилетний универсал Вольво, который достался мне от мамы, и выехал с парковки. Проезжая мимо футбольного поля, я увидел бегущего Брайана и Джейка, оттянувшего руку, готового бросить мяч.

Я не потрудился замедлиться и посмотреть. У меня было меньше часа, чтобы приехать домой и подготовиться к онлайн-семинару по судебному делу. Это был мой первый вклад в будущую специальность в колледже, и я был намерен получить «отлично». Я прочитал пятьдесят страниц дела «Бак против Белла» и уже подготовил список наблюдений и вопросов.

Выезжая с парковки, я посмотрел в зеркало заднего вида на школу. В июне старшая школа останется в моём зеркале заднего вида навсегда. Я уже был одной ногой за выходом, со своим ранним освобождением, и слава богу за это.

Уолл был моим прошлым, а не будущим. Так я думал, пока уезжал.

Но я ошибался.

Глава 3

Лэндон

Пятница, 28-е сентября

Моим четвёртым уроком была драма. Мой учитель по дебатам предложил театр в качестве помощи с разговорами на публике. Плюс, Мэдисон умоляла меня пойти с ней на этот урок. На него ходила София, которая ей нравилась уже давно, и Мэдисон хотела моей «эмоциональной поддержки». Вот так всё и вышло.

Это была пятница, и преподаватель драмы, мистер Финч, проводил в актовом зале прослушивания для нашего большого школьного проекта, постановки «Рождественской истории». Мы с Мэдисон сидели на втором ряду, ожидая своей очереди. И, что более важно, очереди Софии.

Актовый зал в Уолл построили только лет пять назад, и он был великолепным. Там была изогнутая деревянная сцена, тяжёлый, красный, бархатный занавес и ряды складных сидений с красной обивкой, как в кинотеатре. Остальные ученики класса расселись на первых двух рядах. Мистер Финч сидел в центре первого ряда, наблюдая, как девушка по имени Изабелла читает монолог от имени Призрака рождественского подарка. Так как это был урок первоначального уровня драмы, участвовало много девяти- и десятиклассников, вместе с несколькими не особо артистичными выпускниками.

— Думаю, София следующая! — прошептала Мэдисон. Конечно же, София, чувственная латиноамериканка со стильными косичками, подошла к ступенькам на сцену.

Мэдисон сжала мою руку так крепко, что я громко вскрикнул. Мистер Финч одарил меня мрачным взглядом через плечо.

— Прости, — Мэдисон состроила гримасу, полную раскаяния, и спустилась вниз по сидению.

— Шшш! — я указал на сцену и прошептал ей на ухо: — Не испорти волшебство.

Она усмехнулась.

Изабелла продолжала.

— На этой земле есть те, кто утверждает, что знает нас, и кто совершает свои дела страсти, гордости, злонамеренности, ненависти, зависти, предубеждений и эгоизма в нашу честь… кх, кх, кх.

Кашель Изабеллы превратился в приступ. Она закрыла рот изгибом руки, с извиняющимся взглядом.

— Не спеши, — сказал мистер Финч.

У Изабеллы была простуда. Её голос был хриплым, и она кашляла с начала занятия. Она попыталась снова.

— На это земле есть те… кх, кх.

— Хорошо, — мистер Финч встал и повернулся лицом к нам. — У кого-нибудь есть таблетки от кашля, которые вы готовы пожертвовать ради прослушивания Изабеллы?

— Простите, мистер Финч, — с огорчением на лице сказала Изабелла. Она вытерла нос рукавом своего свитера.

Никто ничего не сказал, так что я поднял руку.

— У меня есть таблетки от кашля в шкафчике. «Холлс» с ментолом.

Мистер Финч изогнул бровь, глядя на меня.

— А где твой шкафчик?

— Прямо за углом, в крыле А.

— Тогда иди сходи за ними и поторопись, пожалуйста, Лэндон. Изабелла, ты можешь прочесть текст позже, как только примешь таблетки. Возьми коробку салфеток в коридоре за кулисами и спускайся, пожалуйста. София, ты следующая.

Я встал и спустился с ряда сидений. Мэдисон изобразила несколько воздушных поцелуев, которые, думаю, означали, что я подлизываюсь к учителю. Я усмехнулся ей. Мне походил любой повод уйти с урока и размять ноги.

Я вышел за тяжёлую дверь театра, прошёл по коридору и завернул за угол в крыло А. Каждый год моя мама давала мне пакет на застёжке, полный «средств на крайний случай», чтобы положить в шкафчик. Туда входили таблетки от кашля, аспирин, пластырь, салфетки, влажные салфетки, булавки и несколько странных вещей, вроде банки диабетического сухого молока. Наверное, на случай апокалипсиса. Или если мне исполнится восемьдесят пять во время третьего урока.