Мое чужое имя (СИ) - Логинова Анастасия

Кира на мгновение задумалась, но тоже решительно поднялась.

— Я тебя подвезу.

Мама по-прежнему жила в квартире на Соколе, где прошло Женино детство, и где по соседству до сих пор жили Салтыковы-старшие. Женя время от времени навещала родителей мужа, но сегодня заходить к ним не собиралась. Более того, старалась прошмыгнуть под их окнами незаметно — ей не хотелось ни с кем говорить, они приехала по делу.

Попав домой — четырнадцать лет из своих двадцати девяти Женя называла эту квартиру домом — она снова была окутана знакомыми запахами и звуками. Как истинная мамина дочка Женя жила с родителями до самого замужества. Это Катька спала и видела, как бы поскорей от родителей смыться — подальше от их контроля, а Женю вполне устраивали нестрогие мамины запреты не гулять позже одиннадцати и необходимость представлять родителям каждого своего молодого человека. Она и позже девяти-то редко где задерживалась, а молодые люди… одно название. Какие могут быть молодые люди, если она могла представить рядом с собой только Сережу Салтыкова? Так что запреты родительские Жене не мешали, а несколько консервативные мамины нравоучения за вечерней чашкой чая Женя считала милыми и сейчас даже скучала по ним.

…Перебрав все возможные папки с документами в родительской квартире и не найдя никакого свидетельства, Женя достала из шкафа свои любимые чайные чашки — с синими фазанами и золотым ободком — и с удовольствием заварила чай.

От Киры помощи было немного — подруга без дела слонялась по родительской квартире и, наверное, жалела, что вызвалась помочь. Даже за чаем она была не очень разговорчива, а Женя робко и несмело возвращалась к мыслям о том, что если все же Катя жива, то где она может быть? Мест Женя сходу придумала массу: у Сергея ведь есть так называемые «кукушки» — явочные квартиры, он об этом ей как-то рассказывал. В идеале оперативники там должны проводить встречи с агентами или использовать в прочих служебных целях. Но Сергей сам же обронил однажды, что на таких квартирах опера часто встречаются с любовницами, пьют водку после работы — в общем, используют как угодно, но только не по назначению. Так что мешало ему поселить в такой квартире Катю?

Эту идею Женя и высказала вслух.

— А ты знаешь адреса этих явочных квартир? — поинтересовалась скептически Кира.

— Нет, — призналась Женя, — не знаю. И как их можно вычислить, ума не приложу.

Еще несколько часов Женя ходила из комнаты в комнату по родительской квартире — то протирая пыль, то приводя в порядок вещи, то поливая цветы — и перебрала какие только можно варианты того, куда Сергей мог увезти Катьку. У нее даже голова разболелась. В какой-то момент появилась спасительная идея обратиться к частному детективу: она даже нашла в газете пару объявлений, но… струсила по ним звонить. А что, если она поднимет шум с детективами, а те выяснят что, а Катя погибла при пожаре — Сергей точно решит, что она сошла с ума. Нет, нужно самой сначала убедиться…

— Не советую тебе особенно надеяться на явочные квартиры. — Кира, наверное, уже не могла смотреть на маявшуюся Женьку. Она уже и не пыталась делать вид, что помогает, а, уютно устроившись в кресле, читала журнал. — Если твоей сестре действительно нужно, чтобы ее считали погибшей, то она наверняка уехала из города. В Москве ее может кто — нибудь да узнать.

— Из города… — еще больше расстроилась Женька. Но вдруг подняла на Киру взгляд и, рассеянно, но с воодушевлением заговорила. — Кирюша, ты гений… У мужа тетка живет в Подмосковье, в Старогорске. Это километров сто от Москвы. Как думаешь, Сережа мог ее туда увезти?

Ответ она не слушала, а уже достала из сумки записную книжку — ту самую, похищенную Сергеем, и надеялась, что сможет отыскать там телефон Сергеевой тетки.

Про родственницу мужа из Старогорска Женя вряд ли бы вспомнила сама — виделись они единственный раз, на их с Сережей свадьбе. Но не далее как вчера Женьке на работу позвонил Артем Зорин — сослуживец мужа — и вдруг спросил, действительно ли у Салтыкова есть тетка в Старогорске. Для чего ему подобная информация понадобилась, Женька не представляла, только подтвердила, что есть. А сегодня вот невольно вспомнила про Старогорск.

Телефон нашелся, так же как и имя родственницы — Салтыкова Дарья Сергеевна.

Все-таки немного опасаясь попасть в глупое положение, Женя помедлила прежде чем придвинуть к себе телефон и набрать номер.

— Дарья Сергеевна? — спросила Женя у снявшей трубку женщины.

— Да, а кто это говорит?

— Это Женя Салтыкова…

— Ах, Женя! — сразу узнала ее Дарья Сергеевна, хотя радости в голосе не чувствовалось. На свадьбе, помнится, родственница была более приветлива. — Как у вас дела? Все хорошо?

— У нас? Да так себе… не знаю, говорил ли вам Сережа, но у меня сестра погибла. Похороны были недавно. — Фразу Женя произнесла совершенно бесцветно, как будто перечисляла, что ела сегодня на завтрак.

— Да ты что! — ответила родственница. По голосу Женя почувствовала, что та очень хочет сыграть удивление и сочувствие, но получилось плохо.

От обиды, что ее обманывают, причем обманывают так безыскусно, у Жени по щекам снова покатились слезы.

— Почему вы говорите неправду? Я знаю, что Сергей с вами разговаривал! И знаю, о чем он вас просил! Она у вас, да?

Голос у родственницы мгновенно посуровел:

— Знаете что, милочка, разбирайтесь с Сережей сами! Я уже устала от этих ваших тайн… Вы себе представить не можете, сколько у меня из-за этого проблем!

— Представляю! — уже не пыталась унять слезы Женя. — Очень хорошо представляю! А теперь вы представьте, что люди — знакомые, друзья ходят в церковь и ставят свечки! За упокой ее души! А на кладбище есть памятник с именем моей сестры! С ее фотографией и датой ее смерти! А лежит под этим памятником… господи, я даже не знаю, кто там лежит!

Женя боролась с желанием бросить трубку, чтобы не тратить время на разговоры с этой бездушной женщиной. Теперь ведь действительно самое время было обращаться к детективам, в полицию…

— У вас сердце есть? — сдерживая слезы спросила она. — Я скоро с ума сойду от этой неопределенности… Просто скажите, она там? Обещаю, я больше ничего спрашивать не стану.

Дарья Сергеевна порывисто вздохнула и нервно выпалила:

— Да! Да! Да! Она здесь!

И бросила трубку.

Нужно еще раз встретиться с Женей, — решил про себя Валера.

Конечно, она ему не поверила в прошлый раз — он ее только напугал. Надо поговорить не ночью в полутьме, а днем, когда она выйдет из дома.

Но ему категорически не везло. С раннего утра субботы Валера ждал, сидя в автомобиле под ее окнами, что Женя выйдет хоть куда-то. Но ближе к обеду к подъезду подкатила уже знакомая белая «Бентли», и подойти к Жене Валера не посмел. Хотя и плелся седом: «Бентли» упорно прорвался сквозь пробки в центр, потом обе девушки сидели в кафе, потом снова сели в автомобиль и поехали к высоткам на Соколе, где торчали до сумерек. Выхода из квартиры Жени Валера так и не дождался, а вторая — брюнетка — около восьми вечера все же спустилась к своему автомобилю. Поколебавшись мгновение, Валера решила проехаться за ней. К этой подруге Жени Салтыковой он относился настороженно — не только из-за электрошокера — просто он не понимал, какое дело дамочке на «Бентли» может быть до скромной преподавательницы?

На этот раз «Бентли» припарковался возле пафосного с броской вывеской ресторана. Въехать на его парковку Валера и не пытался — вряд ли бы его пустили. Он встал невдалеке и наблюдал. На сей раз внимание его привлек большой черный джип «Лексус» с тонированными стеклами и знакомой наклейкой — логотипом на заднем стекле. Это был один из служебных джипов, числящихся на его охранном агентстве — ездит на них руководство «Брэнда», либо охраняемые клиенты. Что здесь этот «Лексус» делает? Пообедать приехал?

Насторожился Валера еще и потому, что до дыр засмотрел запись с камеры наблюдения из дома Астафьевой и, кажется, теперь по памяти мог назвать все машины проехавшие мимо подъезда. Так вот, среди запечатленных камерой был как раз такой «Лексус» с их логотипом. Правда, номера у него были другие. Валера тогда не придал этому значения — ведь ясно же было, как божий день, что во всем виноват Салтыков!