Эпилог.
3 года спустя…
– Я тебя люблю, – шепчу ещё спящему Аверину, касаясь небритой щеки губами.
Это мой ежедневный ритуал. Возвращаю ему признания, которые задолжала за все годы. Стараюсь говорить не только словами, но и делать всё, чтобы он это чувствовал. Как чувствую я.
Кот смешно хмурится во сне и что-то невнятно бормочет. Наверное, опять воспитывает своих повзрослевших бойцов.
Топот маленьких ножек отвлекает от разглядывания мужа. И через секунду я уже с изумлением наблюдаю, как наша принцесса взбирается в кровать к маме с папой. Уверенно протискивается между нами и, свернувшись возле Кости, снова засыпает.
А это уже ежедневный ритуал Машули. Досыпать у папы под боком. Целую сладкую нежную щёчку и с трудом заставляю себя подняться.
Я могла бы смотреть на них вечно, но скоро семейство проснётся и будет требовать румяные блинчики. Мои мужчины, конечно, любят с разными мясными начинками. А мы с Манюней балуемся, макая их поочередно то в яблочное варенье, то в клубничное.
Ещё один ритуал, который появился сразу после свадьбы. Тогда мы только узнали, что через девять месяцев у нас будет пополнение. И первая картинка, что вспыхнула в тот момент в моей голове: как мы семьёй встречаем воскресное утро, сидя за столом, на котором возвышается стопка аппетитных блинчиков.
Я успеваю достать из холодильника яйца и молоко, когда чувствую на талии крепкие мужские руки.
– С добрым утром, Ксень, – привычно мурлычет Костя, целуя в шею. Знает, что я млею от этого жеста, и умело пользуется. – Как насчёт совместного душа?
Да, когда вы родители, и одному из детей тринадцать, а второй два, то для секса приходится выкраивать время. Поэтому любую свободную минуту мы с Котом стараемся использовать по назначению.
– Мммм, – делаю вид, что задумываюсь, хотя ответ очевиден. – Только сначала скажи, что за моя потерянная сестра-близнец вчера любезничала с тобой в магазине?
Нет, как на Аверина реагируют женщины, для меня не секрет. Я, честно, уже привыкла. Удивляет другое: как только Аверин надел на палец обручальное кольцо, спрос на него вырос в два раза. Будто вместо штампа в паспорте ему поставили знак качества. Про то, что воздыхательниц стало ещё больше, когда Костя начал прогуливаться с коляской или просто с дочерью на руках, можно и не говорить.
– Ревнуешь?
Глядя, как этот Котяра расплывается в самодовольной улыбке, мне хочется его треснуть. Но я лишь закатываю глаза и с напускным спокойствием отвечаю:
– Вот ещё. Машулю только.
Да, барышня, с которой мы удивительным образом похожи окликнула Аверина в отделе сладостей с такой приторной улыбкой, словно она надегустировлась конфет и от съеденного сахара у неё свело зубы.
– А что за фингал у Ника под глазом? Он сказал, что ударился на тренировке, но верится с трудом? – перевожу тему, не собираясь признавать очевидного.
– Там всё нормально, Ксень. Не переживай.
И я верю. И абсолютно не переживаю. Давно заметила, как сын стал о чём-то секретничать с Костей. Но знаю, что у Аверина всё под контролем. В любой ситуации.
– Ну скажи, что ревнуешь! – не перестаёт светиться будто новогодняя ёлка.
– Если желание выцарапать той девице глаза, чтобы она не строила их тебе, называется так, то да. Я РЕВНУЮ! Доволен?
По-мальчишески смеётся и крепко-крепко обнимает меня.
– Я люблю тебя! – сбивчиво произносит, прежде чем накрыть мои губы своими.
Целует так сладко, как он умеет. Что глаза автоматически закрываются, а руки сами ныряют в его слегка отросшие волосы. Отвечаю, не сдерживая стонов, чувствуя, как внизу живота горячими волнами расплёскивается желание.
– Аверин! – с трудом проговариваю между поцелуями. – Не съезжай с темы! Решил найти нашей дочери новую маму?
– Боже…Ксень, – тихо смеётся Костя, – У нас уже есть самая лучшая.
– Тогда кто она? Вы ведь знакомы? Она так смотрела, словно примеряла себя рядом с вами.
И я нисколько не преувеличиваю. Барышня с интересом рассматривала Машулю, что как мышка сидела на руках у папочки. На Костю так вообще натурально облизывалась. Закидывая вопросами, когда он успел обзавестись ребёнком и как ему в новом статусе. Я хоть и была в соседнем отделе, но когда возле твоего мужа трётся расфуфыренная блондинка, у тебя автоматически загорается красная кнопка, и орган слуха работает, словно высокоточный локатор.
– Ксень, это просто неудачное прошлое.
– Хочешь сказать, я зря себя накрутила из-за нашего сходства?
Усмехается. А в следующую секунду с лёгкостью закидывает на плечо и, словно добычу, несёт в ванную.
– Сейчас докажу, что очень зря. Будем делать ещё одного ребёнка. Чтобы поняла: никакой другой женщины мне не надо.
