Полет в Нифльхейм (СИ) - Ливина Евгения

Лицо Влада исказилось, выражение взгляда Лады, напротив, не выдавало ни одной эмоции. Она вопросительно кивнула и продолжала:

- Смелей, Влад. Ты же видишь - я уже спокойно ко всему отношусь. Похвастай, давай.

- Я ее не любил, поэтому и говорить нечего. Спать с тем кого не любишь - все равно что питаться полуфабрикатом, ешь ради того, чтобы не умереть от голода.

Лада на секунду представила Влада и как он обнимает голые плечи Киры, как они улыбаются друг другу и она (наверняка она это делает) гладит его волосы. У нее похолодело где-то ниже сердца и она вздрогнула.

- Нет, не то. Это все я знаю и понимаю куда ты клонишь. Отвечай конкретней. Я хочу прямого сравнения: в чем разница между мной и ею?

Влад был смущен. И его покрасневшее лицо вызывало странное умиление. Совсем некстати в эту минуту.

- Как тебя вообще можно с кем-то сравнивать?!

- Влад, я сказала: прямой вопрос - прямой ответ.

- Она... она какая-то наигранная, в ней сплошные клише и догматика книжного бреда, все эти советы из бабских журналов. Как будто не человек, а робот. Даже в постели. Ты естественней и вообще...откровенней, - Влад запнулся и вовсе замолчал.

Лада опять представила его рядом с Кирой; он смотрит на нее, говорит с ней, им так приятно быть вместе... так же как... ему с ней сейчас. Нет, она не сможет простить. Эта нелепая дружба между ними ни к чему. Несмотря на его любовь, несмотря на привязанность к ней, она не в силах простить эту измену. Она не может побороть себя и перестать думать и представлять, как он был с Кирой; пусть это были простые отношения без обязательств и любви, без взаимопонимания и истинной близости, но он был с ней, и под утро он утыкался лицом в ее плечо и пил сваренный ею кофе.

Прошло еще полтора месяца. Отношения между Владом и Ладой не изменились, они по-прежнему оставались друзьями, но оба понимали, что ситуация дошла до переломного момента. Кира практически исчезла из поля зрения, хотя все равно изредка позванивала Владу и, когда он в очередной раз не брал трубку или снова повторял, чтобы она не звонила, девушка начинала звонить его брату. Олег философски воспринимал сложившееся положение и старался им лишний раз не рассказывать о ее звонках.

Лада с мужем провела несколько дней на даче у ее родителей и как-то вечером после грозы они ехали домой; Влад на следующий день рано утром должен был тестировать на полигоне новый автомобиль и им пришлось уехать раньше.

На небе пылали закатом облака. Вечерняя природа была умиротворяюще тиха и взгляд приковывало огненное небо со своими насыщенными оттенками.

- Поедешь завтра со мной на полигон? Я попрошу, чтобы тебе тоже разрешили проехаться, - спросил Влад.

- Нет. Я бы поехала, но не смогу встать в такую рань. Бери с собой Олега.

- Ладно, придется взять его. Я так нервничаю. Я раньше никогда не ездил на таких гоночных автомобилях, не знаю, как он себя поведет.

На руках у Лады дремал Локки, она нежно его поглаживала и, казалось, о чем-то задумчиво вспоминала.

- Меня Игорь называл Фрейя. Знаешь эту скандинавскую богиню, которая везде появляется с котом? Похожа я на нее? - спросила она, улыбаясь.

- Фрейя - вечная вдова. Не очень-то хорошо быть на нее похожей.

- Ну, тогда придумай что-нибудь поинтересней.

- Лада, я не люблю сравнивать. Знаешь их же скандинавскую легенду сотворения мира? В начале времен была бездна - пустота и хаос - ничто, по краям этой бездны располагались два мира: Нифльхейм - обитель туманов, снегов и вечного льда и Муспельхейм - пространство огня. В бездне забил источник и холод Нифльхейма стал превращать воду в лед, но жар Муспельхейма заставлял льдины подтаивать. Они громоздились и терлись расплавленными краями, от этого трения стали возникать искры. По преданию эти искры - души людей. Суть в том, что мы в себе совмещаем и жар Муспельхейма и ледяной холод Нифльхейма. В идеале баланс двух энергий. Но, мы люди, и поэтому зачастую впадаем в крайности и каждого тяготит свой мир.

- Чья энергия лучше холода или огня?

- Спроси у себя. В тебе они проявились ярко.

- Спрашиваю постоянно. Но, боюсь, до конца света не успею понять. Осталось так мало времени...

- А ты уже готовишься?

- А как тут подготовишься? Ты веришь, что что-то случится?

- Я думаю, процесс уже запущен. Только этот «конец света» не совсем то, что мы себе представляем.

- Хляби небесные разверзнутся, пойдет огненный дождь и поскачут всадники - предвестники. Нет? Разве этого не будет? Такая красочная картина складывалась.

- Конец неотъемлемая часть начала. Добро проявляется на фоне зла. Вся вселенная действует, благодаря различным полюсам: добро - зло, расширение - сжатие, свет - тьма.

- Хочешь сказать, что мини-концы света происходят периодически?

- Да. Старое отживает, приходит новое. Меняется сознание, меняются идеи.

Они приехали домой поздно. Владу нужно было рано вставать, поэтому он, ничего не перекусив, сразу лег спать. Лада выпила чай и тоже пошла в спальню. Она остановилась в гостиной и посмотрела на Влада. Ей хотелось еще поговорить с ним, обсудить их отношения и, наконец, простить его, помириться с ним. Позвать с собой. Но он уже спал и она, еще раз глянув на его умиротворенное, красивое лицо, ушла к себе.

Лада проснулась поздно, когда Влада уже не было. Она распахнула настежь все окна и решила немного убраться в квартире. В спальне все еще пылились привезенные из Петербурга картины и она, первым делом, распечатала их и стала выбирать места на стене, куда бы их повесить. Взглянув на свои работы, после довольно долгого промежутка времени, она подумала, что в них нет ничего особенного и если это результат всей цепочки событий, которая привела к тому, что они с Владом живут почти порознь, хоть и видят друг друга постоянно, то не стоило этого начинать. Исаакиевский собор под снегом выглядел невзрачно; единственное, что разбавляло композицию от которой так и веяло холодом - это яркая позолота маковок, получившаяся у Лады настолько натурально, что казалось она сама присутствовала в момент строительства собора и первой увидела его законченный вид. В осеннем пейзаже все же было что-то выразительное, что могло пленить взгляд случайного зрителя. Лада подумала, что Владу наверняка понравится эта картина, потому что в ней есть определенные эмоции, тонкий стиль. По морскому простору и песчаному пляжу нельзя было понять какое время года изображено, но игра красок на небе выдавала хмурую грусть осени с ее глубоким, голубым небом, которое только в этот период бывает особенно ярким и насыщенным лазурью.

Лада просверлила две дыры в стене в прихожей и повесила картины, так что они теперь сразу бросались в глаза, когда кто-нибудь заходил в квартиру. Она как раз убирала мусор, когда во входную дверь громко постучали. На пороге стоял Олег, он быстро зашел в квартиру и захлопнул дверь. Лада никогда не видела его в таком состоянии. У него было серое лицо с отпечатком ужаса, а взгляд, казалось он ничего не видел и почти ни на что не реагировал, он был погружен в себя и сначала не поздоровался и просто стоял и молчал.

- Олег, что случилось?

- Влад разбился. Я был там с ним...

- Как это...

Лада резко ослабла и стала сползать по стене на пол. В последний момент она ухватилась за дверную ручку и это не дало ей упасть совсем. Она прижалась к торцу двери и посмотрела на Олега, какими-то несвойственными ей глазами с отчаянием и болью.

- Там был туман... на полигоне. Он видно не рассчитал со скоростью на повороте. Машина перевернулась и тут же загорелась. Мы даже подбежать не успели, - Олег с трудом произнес эти слова, глядя мимо нее. Он не мог видеть ее глаз.

Лада ни о чем не спрашивала, она закрыла лицо руками и уткнулась в дверь. Олег увидел как капли слез заструились у нее между пальцев.

- Лада, я должен тебе сказать... Я понимаю, сейчас... после всего... но тебе надо это знать.

Лада посмотрела на него таким взглядом, что она уже готова к любой новости и ее уже ничто не может тронуть или задеть.