Ксавьер Колд (ЛП) - Валентайн Мишель

В конце рассказа я лежу рядом с ней на кровати, лицом к лицу, открывая свое сердце, рассказывая о том, чем не делился ни с кем прежде, а она слушает. Она не пытается судить меня, просто слушает, и это такое приятное ощущение — просто раскрыться.

Последнее, о чем я ей рассказываю, — это единственная вещь, которую я изо всех сил старался скрыть от нее. На этот раз не сдерживаюсь и рассказываю о том дне, когда Кай повел меня к Бишопу.

— Вот почему в тот день я был с Энжи. Бишоп угрожал причинить тебе боль, если я не сделаю так, как он сказал. Я не собираюсь возвращаться к бизнесу с ним, поэтому единственной возможностью обезопасить тебя, было держать подальше.

Анна убирает волосы с моего лица.

— Так вот почему ты пытался порвать со мной — чтобы обеспечить мою безопасность?

— Да. Я знал, что должен, потому что в ту ночь, когда ты поехала к Ларри и напилась, один из лакеев Бишопа был тем парнем, что сидел по соседству и пытался оплатить твой счет. Они показывали мне, что могут добраться до тебя в любой момент, когда пожелают. Я бы не вынес, если бы они обидели тебя. Ты — смысл моей жизни. Единственная проблема в том, что я не могу сделать этого без тебя. Когда ты сегодня сказала мне, что беременна, я растерялся, полагая, что буду тянуть ребенка вниз и превращу его в подобного себе монстра, веря в то, что вам будет лучше без меня. Обоим.

Она смотрит мне в глаза.

— Я лучше, когда с тобой, и знаю, что с ребёнком будет так же. Ты хороший, Ксавьер. Пришло время тебе поверить в себя, увидеть себя таким, каким тебя вижу я. Ты заслуживаешь счастья. Заслуживаешь семьи, и я намерена дать тебе еще один шанс на это, но ты не можешь сбежать от меня снова, независимо от того, что происходит.

— Я больше никогда тебя не оставлю. Буду контролировать свой характер, я обещаю. Это стоило мне слишком многого в моей жизни, и теперь могу потерять больше, чем когда-либо. — Моя рука полностью накрывает ее живот, когда я поддерживаю своего еще нерожденного ребенка. — Я буду любить вас обоих каждой клеточкой своей души до своего самого последнего вздоха на этой земле. Клянусь, с этого момента никаких секретов. Я расскажу тебе все, ничто не встанет между нами снова. Я люблю тебя, Анна.

Ее глаза наполняются слезами.

— И я люблю тебя. Навсегда.

Я обрушиваю на нее свои губы, пока облегчение наполняет меня, и, наконец, снова обретаю свое сердце.

Глава 29

Ксавьер

Возвращение на «Напряжение» с Анной в моих руках ощущается чертовски хорошо. Некоторое время я сомневался, случится ли это вообще, но теперь, после всего, мы сильнее, чем когда-либо.

Фредди приподнимает подбородок, когда замечает нас, понимая, что нынешняя картина сильно отличается от последнего раза, когда он видел нас вместе.

— Как дела, Икс?

Я протягиваю ему руку в знак приветствия. К нам подходит Брайан с завязанными в хвост волосами, с Кэми на бедре и прижатой к другому его боку Лив.

— Вы двое вернулись вместе?

Я киваю.

— Да. Не мог держаться подальше.

Целую Анну в макушку, и она, глядя на меня, улыбается.

— Хорошо вместе смотритесь, — присоединяется к разговору Лив. — Выглядите счастливыми.

— Так ты вернулся навсегда? — спрашивает Брайан.

— Пока нет. Отстранение аннулировано, но мне нельзя участвовать в матчах.

Брайан щурится, немного скривив рот.

— Не пойми меня неправильно с этим вопросом, потому что я чертовски счастлив твоему возвращению, но почему ты вернулся?

И, как по часам, я замечаю, как из-за угла выходит Кори и вызывающе демонстрирует Фредди подаренный им вчера пропуск за кулисы.

Я киваю за спину Брайана:

— Я нашел пацана, который, по моему мнению, хорошо подходит для программы подготовки к «Напряжению». Я познакомился с ним в своем старом зале в Детройте. Парень быстр, вспыльчив и обладает качеством, которое присуще хорошему рестлеру.

— Так Сильверман аннулировал отстранение, потому что ты притащил парня?

— Нет. Чип позаботился об этом, но он ничего не смог сделать с боями.

— Это гребаный позор. Мне было ненавистно передавать пояс Рексу. Он должен был стать твоим.

Я вздыхаю.

— Может, скоро я смогу это изменить.

— Ого, — говорит Кори с огромными глазами, становясь рядом со мной. — Вы Брайан «Бритва» Роллинз.

— Это я, — подтверждает Брайан. — А ты, полагаю, парень, о котором рассказывал Икс. Он говорит, ты хорош.

Во взгляде Анны появляется вопрос, так что я исправляюсь:

— Анна, это Кори, парень, которого я тренировал. Кори, это моя прекрасная Анна.

— Приятно познакомиться. — Кори тянется и пожимает ее руку. — Икс показывал мне кое-какие свои движения.

— Это потрясающе. — Анна прижимается ко мне. — Горжусь тобой за то, что помогаешь другим.

Я пожимаю плечами.

— Небольшое дело. Кстати, поводом вернуться на «Напряжение» стало то, что я привез сюда парня.

— Ты еще не вернулся, пока. Парню еще предстоит доказать, что он стоит моих вложений. — Между нами повисают слова мистера Сильвермана.

Появление босса заставляет всех нас немного напрячься. Я не общался с ним с того вечера, когда он вытащил меня из тюрьмы и сказал держаться от его места подальше на протяжении трех месяцев. Он, вероятно, не слишком рад, что я бросаю вызов его требованию и появляюсь гораздо раньше.

Серые глаза босса вспыхивают при взгляде на меня.

— Буду ждать демонстрации этих навыков после сегодняшнего шоу. — Улыбка Кори становится шире, но по тону босса могу сказать, есть какой-то подвох. — Если сегодня он меня не впечатлит, ты немедленно покидаешь здание, и я не хочу слышать ни единого писка на протяжении следующих двух месяцев, пока ты будешь ждать конца отстранения в Детройте.

Это жесткое наказание, но я готов пойти на этот риск, потому что знаю, на что способен Кори.

— Но, когда он поразит тебя, я хочу, чтобы меня полностью восстановили на шоу и перенесли мой бой с Рексом на следующее «Напряжение» в прямом эфире.

Он прищуривается, сужая глаза до крохотных щелочек.

— Договорились.

Я борюсь с улыбкой, грозящей расплыться на лице, чтобы не показать, насколько счастлив, потому что знаю, после сегодняшнего задница Рекса моя.

На арене стоит жуткая тишина, когда я выхожу на ринг с Кори. В огромной комнате только мы вдвоем и мистер Сильверман с Чипом Сиборном, сидящие на трибунах в ожидании возможности оценить уровень таланта Кори.

— Ладно, — произносит мистер Сильверман, — удиви меня.

— Ты слышал его, парень. Заставь меня выглядеть хорошо и помоги нам обоим. — Я встряхиваю плечами и несколько раз кручу головой, чтобы размять шею. — Теперь наступай на меня в точности так, как мы практиковали в Tough’s.

Кори кивает, и, как и в каждый наш выход на ринг, игривое настроение, которое он обычно демонстрирует, сменяется выражением чистой решимости.

Мы оба в напряжении, предвосхищая первый шаг противника. Кори бьет первым. Он врезается в меня, пытаясь повернуть и заполучить мою шею в простой захват, но я легко выкручиваюсь и отталкиваю его.

— Ты должен сделать что-то получше, чем это. Помнишь? Он хочет быть впечатленным.

Кори медленно кивает, а потом возвращается ко мне с утроенной силой. Как будто под ним зажегся костер, потому что то, как он двигается, показывает голод и необходимость проявить себя.

В этот раз я поддаюсь и позволяю ему сделать несколько захватов. Не потому, что сдаюсь, а потому, что он показывает отличное шоу и заслуживает моей помощи в том, чтобы выглядеть хорошо.

Кори хватает меня за руку и толкает на канат, от которого я отскакиваю и бегу прямо на него с целью сбить с ног. Его предплечье сталкивается с моей грудью, по арене раздается эхо треска, и, должен отметить, ощущается это, как будто мою кожу ужалил одновременно миллион пчел.