Беременна поневоле (СИ) - Лакс Айрин

Ваня смерил меня долгим, тяжёлым взглядом.

— Ты не был на сорока днях Миланы.

— Не был, — ответил ровным голосом. — Что ещё?

— Послушай, только не кипятись. Богдановы ещё не в курсе, что твоя жена — почти копия их мёртвой дочери. После сорока дней они улетели из страны, к родственникам Богданова, в Литву. Судя по всему, надолго. Но они же вернутся! Если ты всюду будешь таскать за собой Алёну, демонстрируя, что это твоя жена, до них дойдут слухи! Думаешь, они обрадуются? Богданов  в Милане души не чаял…

— Какое отношение к этому имеет Алёна? — поинтересовался я. — У Богдановых была всего одна дочь — Милана. Да, так совпало, что Алёна и Милана похожи. Бывают и более удивительные совпадения. И что с того?

— Богданов может решить, что ты над ним смеёшься.

— Вань, не мели чепуху! Мне чисто по-человечески жаль Богданова, как родителя, потерявшего ребёнка. На этом всё. Меня не интересует, кто и что подумает по поводу моей Алёны…

— Твоей? Держится она, словно гостья в доме. Пусть так оно и будет, идёт? Я вижу, что нет у неё к тебе чувств. Возможно, ты захотел оставить себе ребёнка, решив, что он твой. На парковке я слышал часть разговора про договорённость. Договор — это хорошо. Придерживайся его. Создай все условия для вынашивания и рождения ребёнка здесь, в доме.

— Ты слышишь себя? Предлагаешь запереть Алёну в доме? Держать пленницей? — повысил голос,  забыв, что хотел держать себя в руках. — Знаешь что, Ваня? Держи лучше взаперти свою шалаву-жену, чтобы не позорила тебя по барам. Вот это будет намного лучше! А теперь извини, но вам лучше уехать.

— Выгоняешь нас? — изумляется Ваня.

— Уже довольно поздно, Ваня. А я надеюсь провести остаток вечера спокойно, в обществе матери своего ребёнка. Без негатива.

— Ты променяешь семью на чужую девушку? — спросил Ваня. — Ты её даже не знаешь!

— Она не чужая. Сейчас Алёна мне ближе всех родных. У нас будет семья.

— Хорошая семья, должно быть, получится!  Жена и мать по контракту!

— У меня будет настоящая семья! Я всё сделаю ради того, чтобы стало именно так!

— Эх, Арс… — с сожалением посмотрел на меня Ваня. — Я думал, что ты оклемался в клинике. А ты вбил в голову себе новую блажь. Тратишься, соришь деньгами. Один кулончик на шее твоей жены по договору чего стоит!

— А ты присмотрись к кулону, Вань! — огрызаюсь я. — Оксана сказала, что у тебя с фантазией туго, что ты за мной повторяешь. Заказываешь любовницам такие же эксклюзивные украшения по моим лекалам. Облегчить тебе жизнь? Могу дать номер ювелира!

Ваня переменился в лице.

— Семья, блядь! — презрительно выплюнул я. — Ты украшения своим шлюхам заказываешь те же самые, что и я. Твоя жена от ревности в баре ко мне клеится, как падаль. Может, хватит жить, оглядываясь на меня, а?

— Оксана так сказала? — нахмурился брат.

— Твоя семья, конечно, эталон семейного счастья! — рассмеялся я.

— Сучка… — зло выдохнул Ваня. — Вот что этой твари мало, а? Деньги, дети, курорты. Всё для неё!

— Спроси у Оксаны. Ещё лучше спроси у себя, почему ты от неё гуляешь? Может, дело не в ней?

— Ага… Дело в тебе, на хрен! Как Оксана тебя видит, так глаза стекленеют, мысли разлетаются. Спит и видит рядом с собой тебя, а не меня, — Ваня отставил пустой бокал в сторону. — Так что первопричина измены и наличия шлюх не во мне.

— Мне плевать. Разбирайтесь сами. Только без меня.

— Разберусь! — решительно заявил брат.

Он стремительно вышел из кабинета, позвав жену:

— Оксана! Оксана!

Его жена появилась в коридоре.

— Что-то случилось?

Ваня дёрнула её за локоть:

— Случилось. Дома поговорим.

— Вань?

— Ни слова, Оксана, — прошипел Ваня. — Одевайся! Живо!

Старший брат со своей женой собрались почти мгновенно.

— Вань, — позвал я брата. — Наши дрязги не должны касаться детей, запомни. Я Димку с Наташкой люблю.

— Я не идиот, Арс. Дети есть дети. Племяши в тебе души не чают. Спокойной ночи!

В доме стало очень тихо после ухода брата с женой. Тихо, но не пустынно. Я вернулся в гостиную, столкнувшись с Алёной на середине пути.

— Уже уехали?  — едва заметно улыбнулась она. — Какой ты негостеприимный!

— Абсолютно,  — ответил ей широкой улыбкой. — Много услышала?

— Было сложно не услышать про семью. Ты очень громко говорил.

— И что ты об этом думаешь?

— Думаю, что ты очень настойчивый и нетерпеливый мужчина.

Я обвил Алёну за талию одной рукой, ведя по коридору.

— Я самый терпеливый мужчина, которого  только можно вообразить, — возразил я. — Знала бы ты, чего мне стоит держаться вдали от тебя. Воздержание даётся мне нелегко.

Я  заметил, как Алёна смутилась после моих слов о воздержании.

— Я не был ни с одной женщиной после тебя. И не хочется, — продолжал сыпать откровениями.

— Ты взрослый активный мужчина. Тебе ничто не мешает развлечься. Наш договор не подразумевал ничего такого…

— Нет, конечно. Но я уже говорил, что хочу тебя без договора.

Алёна замерла возле двери спальни. Я воспользовался короткой заминкой, поцеловав оголённое плечо.

— Безумно сильно хочу…

Алёна задумчиво посмотрела на меня:

— Ты любишь сложные задачи, да?

— Не ищу лёгких путей, — улыбнулся, перевёл взгляд на пухлые губы Алёны. Они так близко… Кажется, что мы поцелуемся.

Но внезапно Алёна отстранилась, быстро захлопнув перед моим носом дверь. Послышался щелчок замка.

— Что опять я сделал не так? Алёна?

39. Алёна

«Что я сделал не так, Алёна?»

Ничего. Просто я не уверена в себе и не уверена в чувствах Арсения.

Я не сомневалась, что поступки Арсения искренние. Он был неистов, нетерпелив и упорен — во всём. Но долговечно ли это?

За тот короткий промежуток времени, что мы знакомы, я сделала некоторые выводы о нём.

Арсений — один из тех людей, что добиваются своих целей. Всегда. Идут к ней упорно, не игнорируют преграды, но и не пасуют перед ними. Достигают желаемого.

Арсений и сам не раз говорил, что не ищет лёгких путей. Потом Оксана своими ядовитыми словами добавила щедрую горсть сомнений.

И теперь каждый раз, когда я наталкивалась на горящий желанием взгляд Арсения, я видела себя всего лишь желанным и труднодостижимым призом.

Арсений не отступался от своего плана — продолжал упорно «беседовать» с малышом через меня, и держался, как заботливый супруг.

Я работала в его офисе полдня — потом Арсений отправлял меня домой, не давая задерживаться ни минутой дольше.

Но однажды попросил задержаться, а потом мы поехали выбирать ёлочные игрушки. Новый Год был на носу, пора было задуматься об украшении дома.

— Сегодня должны установить ёлку. Нам останется только нарядить её. Какой цвет выберем?

— Натуральная ёлка или искусственная? — поинтересовалась я.

— Натуральная, конечно. Мне нравится запах хвои.

— А тебе не жалко ёлочку? — спросила я. — Зачем тебе, взрослому дяде, натуральная ёлка? Понюхать веточки, а потом выкинуть? Можно взять парочку еловых лап — и на этом достаточно.

Арсений нахмурился.

— Ёлка уже срублена, Алён. Не куплю я — купит кто-нибудь другой.

— Кто-нибудь другой, но не ты, — возразила я. — Впрочем, поступай, как знаешь. Твоих денег хватит на целый лес вырубленных ёлок…

— Вот умеешь ты испортить настроение! Выбирай теперь сама ёлочные шары! — буркнул Арсений. — А мне надо позвонить.

Покровский отошёл. Судя по его виду, он не задумывался о том, что большая ёлка, которая росла не один год, простоит несколько дней, а потом отправится на мусорку. Зачем задумываться, если можно купить всё, что угодно!

Настроение немного испортилось и у меня. Арсений, не задумываясь, сорит деньгами, а я в каждом его жесте ищу двойной смысл.

Я долго ходила вдоль рядом с ёлочными игрушками. Стеклянные, безумно красивые.

— Выбрала?

Я пожала плечами, потом посмотрела на самого Арсения.