И все хорошее настроение в момент улетучивается.
Глава 26
Я всегда считала, что люди имеют полное право распоряжаться собой как им вздумается. Особенно на отдыхе. Главное, чтобы это не наносило вред окружающим и не создавало им проблем.
Но те несколько скромных веревочек, которые опоясывают Злату, даже мое воображение и широта взглядов не позволяют назвать купальником. А Асадов еще стебался над моей креативностью!
Две малюсенькие ракушки, едва закрывающие соски — вот где настоящий креатив! Мне даже интересно, как дизайнер назвал свою коллекцию.
Я бы назвала «Потерпевшие кораблекрушение». Для усиления образа ей бы в волосы ракушек насовала, а еще якорь на шею.
И в воду. Чтоб аж круги по воде…
С трудом усмиряю буйную фантазию. Ну веревки и веревки, мне то что. Но о том, как они врезаются в разные части тела, думать больно. В целом было бы намного эстетичнее, если бы бывшая Асадова пришла совсем без купальника.
Тем временем Злата достает из объемной пляжной сумки защитный крем и неторопливо наносит на тело, поглаживая и растирая идеально гладкую кожу.
Женщины вокруг недовольно косятся, а мужчины демонстративно отворачиваются, при этом украдкой бросая красноречивые взгляды.
Меня же интересует только один мужчина. И как выясняется, Злату тоже. Слишком нетерпеливо она поглядывает в сторону Артема, который играет в воде с детьми.
Наконец ее терпение лопается, и она решительно направляется к бассейну. Перед лесенкой останавливается и перевязывает веревочку, которая служит плавками. Очень долго и старательно перевязывает, пока Асадов не подсаживает девочек и сам не выбирается из бассейна.
Поправляю солнцезащитные очки — в них удобнее наблюдать. Не так заметно, что я слежу не только за дочками, а и за реакцией их отца на бывшую любовницу.
Реакция приятна, признаюсь честно. Артем рассеянно скользит взглядом по нахально выпяченной заднице и отворачивается, чтобы помочь Марьяшке снять нарукавники для плавания. Собирает девочек и ведет к нашим шезлонгам.
Злата даже не пытается скрыть разочарование. Возмущенно передергивает плечами, хмыкает и спускается в бассейн.
Внезапно простреливает осознание: Артем видел ее тело без всяких веревок. И не только видел. И она тоже…
Ревность холодной змеей вползает в сердце. Стараюсь ее прогнать, подавить. Асадов мне никто, я не имею права ждать от него верности.
«Верность хранить не обещаю…»
Что ж, он по крайней мере пытался быть честным.
— Аленька, пойдем поплаваем, там мелко. Я буду тебя держать, — Артем садится перед шезлонгом на корточки и берет меня за руки.
Благодаря очкам я вижу, как перекашивает в бассейне Злату, и это тоже приятно. Самым правильным сейчас было бы его обнять, даже руки зудят, так хочется запустить их в густые волосы.
Но у меня не хватает смелости обнять Асадова. И чтобы он уходил не хочется. Если бы мы были одни…
— Нет, Артем, я уже говорила, здесь слишком много народу, — отнимаю руки и прячу за спину. Асадов разочарованно хмыкает, но с корточек не встает.
— А где дети? — вытягиваю шею, чтобы увидеть девочек, но из-за Артема ничего не видно.
— Играют, — он поднимается и остается стоять передо мной, полностью закрывая обзор.
А ведь у меня опыт. Я всегда знаю, когда мои дети играют, а когда нет. Потому что они никогда не играют МОЛЧА.
На уровне инстинктов я усвоила — если девочки притихли, значит готовится какой-то катаклизм. Каково же мое удивление, когда Артем отходит, и я вижу своих детей, которые на его шезлонге мирно играют…
Змеями.
***
Вздрагиваю, неверяще протираю глаза.
Показалось? Да нет, не показалось. В руках у моих девочек извиваются отвратительные гладкие пресмыкающиеся. Кровь стынет, внутренности леденеют от страха. Крик застревает в области гортани.
Потому что вместо меня уже кричит Злата.
И не просто кричит, а визжит, будто сотня поросят прищемили свои пятачки.
— Паук! Аааа! Спасите! Паук!
Она тычет пальцем на полотенце, лежащее на шезлонге. На крик оборачиваются мои девочки.
— Мафун! Он нашелся! — восклицает Маргаритка и вскакивает с шезлонга. — Папочка, подержи Рикки.
Она сует Артему гадкую извивающуюся змею, и он спокойно берет пресмыкающееся. Еще и наматывает на руку. Меня передергивает, а Маргоша подбегает к шезлонгу Златы и достает из полотенца огромного, на всю ее ладошку паука.
— Ты испугался, да? Бедненький! — мой ребенок целует мерзкое создание, и я чуть не лишаюсь чувств, когда он шевелит мохнатыми черными лапами.
Но почему так спокоен Асадов? И почему змея так спокойно терпит, когда ее то наматывают на руку, то разматывают? Я понимаю, что Артем способен очаровать любую гадину, но все-таки…
— Перестаньте так орать, вы напугаете детей, — говорит он сохраняя ледяное спокойствие. — Это всего лишь игрушки, они продаются в шоппинг-зоне. Вы тоже можете себе приобрести при желании.
— Что ты себе позволяешь? — Злату по-настоящему трясет. — Что себе позволяют твои дети?
— Мои дети? — он разматывает змею, та делает бросок в сторону Златы, и скандалистка с воплем отскакивает от Асадова. Артем подцепляет змею за хвост и тянет обратно. — Мои дети играют возле детского бассейна в зоне, предназначенной для отдыха с детьми. В отеле достаточно чайлдфри-зон, выбирайте любую.
Он отворачивается от нахохлившейся Златы, которая продолжает безумно вращать глазами.
— Папа, я тоже хочу такого паучка, — просительно тянет мальчик на соседнем шезлонге.
— Мама, смотри, какие змейки! — восклицает девочка по другую сторону от нас. — Купи!
— Прошу прощения, месье, вы не подскажете, где вы брали этих прекрасных паучков? — спрашивает у Асадова крупный мужчина с правого шезлонга.
— И нам подскажите, — медовым голосом заговаривает женщина слева. — Эти змейки просто превосходны!
Артем объясняет, где в шоппинг-зоне расположен детский магазин, и до меня медленно начинает доходить. Все эти загадочные переглядывания отца с дочерьми за завтраком. Внезапная тяга девочек к змеям и паукам.
План Асадова по выдавливанию Златы из нашей зоны отдыха? В подтверждение моей теории рядом со Златой появляется сотрудник в униформе.
— Позвольте проводить вас в любую из чайлдфри-зон. Вам там будет намного комфортнее.
Она упрямо сверлит взглядом спину Асадова, а к нему подбегает Миланка и обнимает за ноги.
— Папочка, ты обещал купить настоящих жабок! Купишь сейчас? Только живых!
Артем умильно смотрит на дочку и гладит ее свободной от змеи рукой.
— Ты уверена, детка? Они холодные и склизкие.
— Нет, что ты, они милые!
— А ты обещаешь, что будешь хорошо за ними следить, малыш? Лягушки маленькие и прыткие, они могут сбежать через вентиляционное отверстие в соседний номер и запрыгнуть в воду, когда кто-то из наших гостей решит принять ванну.
Злата меняется в лице, а Миланка сердито топает ногой.
— Я хочу жабок! Сейчас же! Ты обещал их нам на день рождения!
Я ошалело моргаю, потому что никогда за все свои пять лет мои девочки не топали ногами и не устраивали публичных истерик с паданиями на пол. А тут такое!
Но Асадов картинно вздыхает и соглашается, и я шокировано распахиваю глаза. Жабы? Серьезно? И день рождения девочек уже прошел, или это…
Или это начинается вторая серия по выживанию Златы из отеля. Теперь я смотрю на Асадова с искренним восхищением. Особенно когда возвращаются наши соседи с картонными упаковками, и оттуда появляются неотличимые от живых змеи, жуки и пауки.
Дети со счастливыми лицами тащат в бассейн пауков и тараканов.
— Папочка, давай Рикки, — забирает у него змею Маргоша, и девочки присоединяются к остальным любителям самых неприятных представителей земной фауны.
Злата надувается и приобретает багряный цвет.
— Я напишу жалобу! Я подам в суд на отель! — возмущенно говорит она Асадову, но тот ее уже не слышит, потому что следует за детьми.
