Гад такой. Специально мне давит на больное — на фирму.
Я злилась внутри себя на него, но понимала, что своей злостью ничего не добьюсь всё равно. Нужно остудить эмоции и попытаться хоть что-то выведать из него — зря я, что ли, в самом деле искала встречи с директором (или даже владельцем) “Стеллар”?
— Но ты явно нам мешаешь, — процедила я сквозь зубы. — Зачем?
Мы склонились друг к другу над столом, который нас удерживал друг от друга, словно не давая сцепиться в самом настоящем бою.
— Ничего я вам не мешаю, — хмыкнул Рус. — Вы сами по себе слабаки. И всё равно скоро развалитесь!
— Что ты хочешь?
— От вас? Ничего.
— Тогда оставь в покое нашу фирму. Не мешай нам заключать сделки.
— Ну это ты меня не проси…. Сильный будет жрать слабых — таков закон природы. Почему это я должен вам уступать? К тому же, у вас вариантов нет — вас всё равно поглотят. Не я — так другая контора.
— Не рано ли ты нас хоронишь? — вскинулась я.
— По-моему, как раз вовремя. У меня есть к тебе предложение, раз ты так любезно сама попала в мои лапы.
Мы встретились глазами.
Предложение? Какое ещё предложение?
Его хищный взгляд, скользящий по моему телу и лицу, заставил пробежать по позвоночнику мурашки, и уверенности в себе не придавал.…
Какие ещё у него могут быть ко мне предложения?
70.
Он смотрел на меня, я смотрела на него, и между нами зияла пропасть, наполненная ошибками прошлого, ревностью, яростью, злостью.
Когда-то мне казалось, что это мой человек, что мы вместе и навсегда, и ни что не способно нас разлучить. А теперь мы сидели по разные стороны стола и смотрели друг на друга как враги.
Это мучило, причиняло почти физическую боль.
Ни черта я ещё не переболела им. Жила все эти годы, убеждая себя, что Рус остался в прошлом, что мои чувства умерли, засохли и отвалились за ненадобностью, а сейчас поняла, что ничего подобного. Измученная, израненная любовь всё ещё со мной, сидела внутри, и как нищенка тянула к нему свои слабые руки.
От этого ещё хуже.
Зачем мне это? Почему нельзя просто вычеркнуть предателя из своей жизни, перевернуть страницу и как ни в чём не бывало идти дальше? Заниматься делами, жрать чужие фирмы, жить в свое удовольствие. Например, как Руслан. Пока я одна растила нашу дочь, он везде успел. И бизнес заново отстроить, и от нас кусок отожрать, и даже на сына время хватает.
Многостаночник, мать его.
Обида сковала горло. Я схватилась за стакан, седлала несколько рваных глотков и после этого произнесла:
— Так что за предложение.
— Сама как думаешь??
— Не нагнетай, Адашев. Что-то я не припомню за тобой слабости к театральным эффектам. Давай ближе к делу.
— Узнаю свою бывшую жену, — хмыкнул он.
А у меня от слов «бывшая жена, закололо где-то в солнечном сплетении.
Зачем лишний раз напоминать?
Гад. Красивый, породистый гад, который все так же одним взглядом был способен украсть мое дыхание.
— Я внимательно слушаю.
Руслан откинулся на спинку стула и, неспешно постукивая пальцами по столу, сказал:
— Я готов купить вашу шарашку, — выделил голосом слово «вашу».
— Очень смешно.
— Если выйдем на сделку на этой неделе, то цена будет такой, — он озвучил сумму, от которой и правда хотелось смеяться. Громко, истерично, сквозь слезы.
— Ещё смешнее.
— Каждую последующую неделю предложение будет снижаться на десять процентов.
— То есть, через десять недель ты предложишь ноль? — я криво улыбнулась.
— Через десять недель от вас уже ничего не останется, — спокойно ответил Руслан, — так что советую не затягивать, если хотите хоть что-то получить.
Он не сомневался в своих словах. Ни капли. И, если честно, это пугало.
Я достаточно хорошо знала своего бывшего мужа, чтобы воспринимать его «прогнозы» всерьёз. Или вернее будет сказать «угрозы»?
Он никогда не стал бы бросаться пустыми словами, у него всегда был план, как добиться желаемого, всегда был припрятан козырь в рукаве, и не один.
Мозги тут же начали судорожно работать, пытаясь сообразить, каких ещё проблем он может нам подкинуть, но я не имела ни малейшего понятия, в каком направлении искать.
— Тебе не кажется, что это похоже на рейдерский захват.
— Ну что ты, милая. Какой захват? Всё законно. Кир отрастил корону до небес, и ослепленный собственным величием, просмотрел много нюансов. Забыл, что в бизнесе нет места самовлюбленным бездарям… Не знаю, чем все это время занималась ты, но надо было держать руку на пульсе.
Я держала…
По крайней мере была уверена, что держу, что все под контролем. Что я просмотрела?
— В любом случае теперь поздно. Фирму вы уже просрали. Можете, конечно, ещё побороться, подергаться, но результат будет таким, как я сказал. Так что мой вам совет, соглашайтесь на продажу, пока она ещё хоть чего-то стоит.
— Обойдемся без твоих советов, — огрызнулась я.
— Как знаешь, — Руслан пожал плечами, достал из кармана портмоне, вытянул из него несколько купюр и небрежно бросил их на стол, — можешь, заказать десерт.
Прозвучало, как снисходительная издевка. Я вспыхнула, но сказать ничего не успела. Адашев поднялся из-за стола, поправил и без того безупречно завязанный галстук и на прощания бросив насмешливое:
— Киру привет, — ушел.
А я осталась.
Сидела над нетронутым «Цезарем», сжимала кулаки и давилась собственным бессилием. Спустя пару минут ко мне зашел официант.
— Желаете ещё чего-нибудь?
— Воды. Пожалуйста, — прохрипела я.
От волнение пропал голос и в горле жутко саднило. Проклятый Адашев всё-таки украл мое дыхание.
Их ресторана я выходила на деревянных ногах. Перед глазами туман, в голове каша. Куда-то надо было бежать, что-то делать, искать выход из западни, в которую нас загнал Руслан, но меня будто придавило неподъемной плитой. Я не знала за что хвататься, куда двигаться. Наоборот, волнами накатывала апатия.
Мне нужно было собрать себя воедино, привести мысли в порядок. Поэтому вместо того, чтобы сразу бежать в офис и рассказывать все Кириллу, я вызвала такси и попросила отвести меня в парк.
Мне всегда нравилось это место. Когда-ты мы с Русом гуляли здесь, держась за руки и смеясь над одним нам понятными шутками. Теперь я шла одна, и каждый шаг откидывал назад, в прошлое, где мы были вместе и счастливы.
Как жаль, что его уже не вернуть и как жаль, что теперь мы играли в разных командах, и все что мне осталось – это воспоминания.
Хотя почему только? У меня есть Даринка. Моя маленькая сладкая девочка, прощальный подарок от мужа-предателя. Моя спасительная веточка, ради которой я буду грызть зубами, буду делать всё, что угодно лишь бы остаться наплаву.
Даже если нам с Киром не удастся отстоять фирму, мне есть ради кого жить и быть счастливой.
71.
Возвращалась в офис я уже с холодной головой. Не знаю, каков будет исход этой битвы, но ещё повоюем.
Я взяла в холле кофе из автомата, почему-то захотелось именно такого, сладкого, с сиропом в бумажном неудобном стаканчике, и отправилась к лифтам, на ходу здороваясь со знакомыми. Уверена, снаружи я выглядела как всегда – спокойная, уверенная в себе бизнес-леди, но в душе – раскаленная пустыня.
Все крутились слова Руса о том, что Кир зазвездился и просмотрел нюансы. Что он мог просмотреть? Начало звиздеца? Или что-то ещё?
Очень интересный вопрос. Уверена, когда Рус говорил об этом, то вкладывал в слова вполне определенный смысл. Жаль, что не сказал какой.
Поднявшись на наш этаж, я отправилась прямиком в кабинет Кира. Отрывисто постучала и, не дожидаясь ответа, зашла.
При моем появлении он встрепенулся:
— Я уж хотел тебя разыскивать с собаками.
— Все в порядке.
Вообще не в порядке….
— Ты не отвечала на звонки.
— У меня был отключен телефон, — устало сказала я, опускаясь на кожаный диван.
