Но уже в родильном зале Олег становится серьезным и внимательным. Обнимает. Водичку приносит. О чем-то переговаривается с персоналом и так смешно дышит вместе со мной, что я не чувствую боли.
Мое личное болеутоляющее. Никакого обезбола не надо.
- Ой мамочки! - выгибаюсь дугой.
– Лен, сосредоточься. Сейчас… – предупреждает меня Анна Сергеевна.
Тужусь, кричу от боли и тут же, услышав громогласный плач малышки, реву от радости.
Все закончилось. Благополучно. А я до последнего боялась.
– Вот она, наша генеральша, – вытирает ребенка Анечка и торжественно вручает Плехову.
– Почему она такая мелкая? С ней все в порядке? – обалдело причитает он, вглядываясь в личико. Поспешно возвращает ребенка Анне. А та уже укладывает малышку мне на грудь.
– Нормальная девочка. Три с половиной килограмма, – улыбаюсь я.
– Нее, – мотает головой Олег. – Пацаны мои побольше были и не такие красные, – тянет в недоумении.
– Ты сразу после родов видел детей? Или через полгода после сборов? – смеюсь я, прикладывая дочку к груди. Малышка безошибочно находит сосок, а я млею от счастья.
– А, ну да, – наклоняется над нами Плехов. Обнимает, целует меня. Завороженно глазеет на дочку. – Аринка красавица. Прости, Лен. Что-то я туплю сегодня. Для меня такой опыт впервые. Проще за ленточку сходить, – признается он шепотом.
– Куда ты пойдешь? Зачем нам сейчас ленточки? Не понимаю. Когда еще у Аришки волосы вырастут, – вздыхаю я. Лишь на секунду прикрываю глаза от усталости.
– Детка, – поддерживает ребенка Плехов, – ну ладно, я туплю…
– О господи, – выдыхаю я, прижимаясь щекой к предплечью мужа. – Ты не знаешь, как у таких балбесов, как мы, получилась такая замечательная девочка?
– И не говори, – смеется Олег и добавляет тихо. – Отдыхай, Лена. Я с тобой. Люблю тебя до неба!
