Итальянское каприччио, или Странности любви - Осипова Нелли
— Горько!
…Когда возвращались домой, Лена, наклонившись вперед, шепнула Ане:
— Странно вел себя этот Дим Димыч.
— Ты заметила?
— Конечно. Глаз с тебя не спускал.
— Вы о чем шушукаетесь, красавицы? — спросил Олег.
— О том, что когда роскоши переизбыток, она утомляет, — ответила Лена. — Ты за дорогой следи, я поглядывала на тебя, ты хорошо налег на коньячок.
— Чистейшей воды клевета, Леночка, я воспринимаю только французские духи, а коньяков их не люблю, предпочитаю любимый напиток Черчилля.
— Черчилля? — удивилась Лена.
— Он, как и я, обладал отменным вкусом, поэтому он пил только армянский. У Дим Димыча его не было — видимо, он считает отечественный коньяк непрестижным.
— Не скажи, — возразил Платон, — водочка стояла нашенская.
На этом его участие в общем разговоре временно исчерпалось: он задремал.
— Интересно, как буквально в одночасье образуются такие богатства? — спросила Аня.
— Если бы знал, я бы ездил не на «Москвиче», а на «Мерсе», — вздохнул Олег.
— Может, у него и раньше было, откуда мы знаем, — предположила Деля.
— Ты как маленькая, — накинулась на нее Лена, — ни для кого не секрет, что все фирмы, фонды, коммерческие банки создаются на партийные, кагэбэшные или комсомольские деньги. А дим-димычей вокруг них или в них всегда хватало.
Платон, уютно прислонившийся к Деле, вдруг открыл глаза и заявил:
— Период первоначального накопления капитала есть период бандитизма в государственном масштабе.
. Все рассмеялись.
— Если ты еще скажешь, что точно так было в Америке в начале века… — начала Аня, но Платон перебил ее:
— Нет уж, я скажу. Вот Олег, помню, сделал не одну передачу о защите Белого дома, о Ельцине на танке и все такое. Аня с Делей бегали туда, бутерброды носили защитникам, подкармливали. Моя пигалица даже этюдник с собой прихватила, и когда эту банду с дурацким названием… как ее…
— Гэкачепэ, — подсказала Лена.
— Вот-вот! Когда эту чепе разгромили, все радовались. А чему? Что теперь путь открыт подобным сволочам, ворам и мафиози? Те нажрались, теперь эти жрут. Такую страну развалили…
— Погоди-ка, Платон, что ты вдруг взрыднул о старых временах? — возмутилась Лена. — Не ты ли в нищих и запрещенных ходил, нигде не выставлялся, из-под бульдозера спасал свои полотна? А теперь продаешь свои картины на «зеленые», выставляешься в лучших залах, имя у тебя на Западе известное и, главное, ничего и никого не боишься! Только свистни — тебе помогут в любую страну переехать…
— Не собираюсь, — буркнул Платон.
— Это твое дело. Мы не о том. Я хочу спросить — разве ты не выиграл при новых властях?
— Слишком серьезный вопрос, чтобы на пьяную голову решать, — вмешался Олег, — выиграл, проиграл, обрел, потерял… Рулетка…
— Я совершенно трезвая, — заявила Лена.
— А я, как всегда, не пьян, — рассмеялся Платон. — И потом, такие вопросы только на пьяную голову и решать, — добавил он нелогично. — Я все понимаю, но как взгляну на этих царей нашей жизни, так руки чешутся и к коммунякам хочется примкнуть.
— Да, коммунисты только на словах за прошлое, на деле они стоят за спинами Дим Димыча и ему подобных.
Аня слушала и думала, что такого рода бесконечные разговоры, вспыхивающие то и дело в их среде — в учительской, дома во время визитов к родителям, в Доме кино — бессмысленны, ни к чему не ведут и повторяются, как заезженная пластинка. Она устала, и ей хотелось спать.
Машина подъехала к их старому дому.
— Может, забежим ко мне, посидим еще? — спросила Лена.
— Спасибо, у меня завтра съемки, — извинился Олег.
— Лен, я совершенно засыпаю, давай в другой раз, — и Аня поцеловала на прощание подругу.
Аня пылесосила квартиру. В последнее время она обнаружила, что делает это с удовольствием и тщанием, которого раньше в себе не замечала. «Обабилась или старею?» — думала она, буквально вылизывая блестящий, без пылинки паркет.
Только что забегала Деля, попросила проросшую луковицу для натюрморта.
— Понимаешь, все мертвое, а луковица живая, с зеленым росточком.
Аня сказала, что понимает, луковицу нашла. Деля посидела минут десять, пожаловалась, что с Платоном что-то происходит, даже пить перестал. С утра уезжает в Союз художников — там у них бесконечные распри, ругань, домой возвращается злой, взвинченный, совершенно не работает…
Уже уходя, спросила:
— Олег говорил тебе, что мы вчера с ним встретились в ресторане Дома художников?
— Он еще не возвращался, у него ночная съемка. Деля остановилась в дверях в замешательстве, потом сказала:
— Знаешь, он был с интересной дамой.
— Слава богу, что не с уродиной, — засмеялась Аня. Деля ушла рисовать свой натюрморт с луковицей… Олег действительно не ночевал дома. Так бывало не раз, когда у него шли ночные съемки. Аня привыкла и даже радовалась, что иногда можно заняться уборкой в отсутствие мужика, который обычно слоняется как неприкаянный по квартире и только мешает. Но сегодня Делин рассказ ее немного удивил.
Зазвонил телефон. Она сняла трубку. В мембране что-то затрещало, и все разъединилось. Звонили явно из автомата.
Она продолжала уборку.
В дверь позвонили.
Аня открыла.
Перед ней стояла Ирина.
— Олег дома? — спросила она.
Аня уставилась на нее, пытаясь понять, есть ли какая-нибудь связь между тем, что рассказала Деля, и визитом Ирины.
— Может быть, ты меня пустишь в квартиру? — спросила Ирина с той повелительной интонацией, которая так раздражала Аню в те далекие дни на стройке.
— Это вы сейчас звонили по телефону? — спросила Аня.
— Можешь ответить — Олег дома? И впусти меня в квартиру в конце концов! Смешно разговаривать через порог.
— Входите, — отступила в сторону Аня, — но я что-то не припомню, чтобы мы с вами были на «ты».
— Да брось ты. Я тебя в третий раз спрашиваю: Олег дома?
Аня молча заперла входную дверь и прислонилась к ней спиной.
— Ну что ты молчишь, как партизан на допросе! — сорвалась на крик незваная гостья.
Аня быстрым пружинистым движением повернулась к двери, отперла и распахнула настежь.
— Отчего вы замолчали? Продолжайте — теперь вас будет слышно на всех этажах.
— Вот же сумасшедшая, — пожала плечами Ирина.
— Либо вы немедленно уйдете, либо извольте вести себя приличней и никаких «ты».
Голос Ани был спокойным, но решительным.
— Хорошо, если вам так угодно, — с усмешкой произнесла Ирина, делая ударение на слове «вам».
— Да, — отозвалась Аня, — именно так мне угодно.
— Мне нужен Олег.
— Я поняла. Его нет дома.
— Где он?
— Не думаю, что должна вам докладывать.
— Можно пройти в квартиру? — спросила Ирина.
— Наденьте тапочки и проходите.
— Идеальная хозяйка, — бросила Ирина с издевкой, переобулась и прошла на кухню, критически осматривая все. — Я звонила на студию, его там нет.
— Значит, он по пути домой. Хотите чаю? Кофе?
— Кофе.
Ирина бесцеремонно достала сигареты, закурила. Аня молча открыла настежь створку окна.
— Извините, я забыла, что вы спортсменка, — сказала Ирина. — Вы все еще играете в волейбол?
— Последние три года в теннис.
— Не поздно начинать в таком возрасте?
— В моем — нет, — не удержалась Аня.
— Вы уверены, что Олега нет дома? — снова начала Ирина.
Аня рассмеялась:
— Расположение комнат вы знаете, туалет и ванная — там. Приступайте к обыску, я согласна без понятых.
— Нечего юродствовать! Мне сказали, что он после ночной съемки ушел в восемь утра домой.
У Ани возникло беспокойство: Олег хоть и великолепно водил машину, но в последнее время на улицах Москвы случалось так много аварий, что можно было предположить, что угодно.
— Может быть, вы знаете лучше меня, где сейчас Олег? — спросила она.
— Почему я?
— Вы же вчера ужинали с ним в ресторане Дома художников, не так ли?
— Вот же деревня Москва — все про всех всё знают! Ну, ужинала. Что из того? Он должен перед ночной съемкой поесть.
Похожие книги на "Итальянское каприччио, или Странности любви", Осипова Нелли
Осипова Нелли читать все книги автора по порядку
Осипова Нелли - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.