О ком молчала Кит (СИ) - Твин Клэр

Я провела рукой по волосам, и они вмиг разлетелись. Кошмар, на что похожи мои запястья – синяки и ссадины в подарок в день падения и рваных джинс... Делаю уверенные, но вялые шаги вперёд. Плохое зрение – это значит, что даже здоровенный столб покажется тебе человеком. Потому мне потребовалась, грубо говоря, минуту, чтобы разглядеть на лужайке сидящих друзей, которые активно что-то обсуждали. Солнце скрылось за пеленой кучевых облаков, и теперь моё лицо перестало быть похожим на сухофрукт. Я в развалку прошла к группе подростков. Грег, заметив меня, по-дурацки улыбнулся, будто ему три часа объясняли тему по алгебре, на которую ему, собственно, нет дела. Затем улыбнулись все.

— А ты любишь поспать, да? – усмехнулся Грег, предоставив мне свободное место на клетчатом пледе. Я неаккуратно присела, быстро поправив задёрнутую длинную юбку. Да, носить вещи не к месту – моё любимое занятие. Чтобы вы понимали иронию, я могу зимой надеть майку с короткими рукавами, а летом шерстяной свитер. Странно? Да, но мне нравится, а это, пожалуй, важнее всего.

Людмила, перекинув ногу на ногу, практически, лежит и любуется своими длинными и ухоженными ногтями. Её внешность заметна, даже, наверное, с Юпитера. И откуда у Людми такой ровный загар..? Такую девушку в моей школе сразу оторвут с руками и ногами и мальчишки, и девочки. Сара Бейкер мгновенно бы произнесла: «Поздравляю, тебе выпала честь быть моей лучшей подругой». Да, именно так бы и было.

— А где Миа? – спросила я, спустя паузу.

На заданный вопрос решила ответить блондинка.

— Куда-то отошла, должна сейчас подойти, – её рука резкими и ломанными движениями начала лавировать по воздуху, — черт, эти мошки меня уже достали! Сколько их тут?!

Пока Грег пытался выдать какой-то колкий ответ своей подруге, я изучала рядом сидящего тощего человека. Пак Со Хен хмуро смотрит вперёд, обхватив колени руками, и что-то бурчит под нос на своём родном языке. Мне показалось, что это стих, либо заклинание или молитва. Молитва..? Нет, вряд ли. Помимо Киллиана, странным и загадочным чудился Хен – молчаливый кореец, который ещё не один раз не проронил ни слова. Я даже не знаю какой у него голос; то, что он бубнит под нос шепотом ничего мне не даёт. Но зато у азиата классная тату на шее – какой-то корейский иероглиф. Хотелось бы расспросить, а он ответит мне? Не думаю.

— Аларик говорил, что сегодня будем сажать саженцы деревьев, готовы испачкаться? – потёр ладонь о ладонь Грег, ехидно улыбаясь.

Людмила отрицательно завыла, как одинокий волк на луну. Хен лишь повернул голову в нашу сторону и задумчиво поглядел на друга.

— Без меня. Я не рискну портить себе маникюр, – блондинка грустно кивнула на свои пальцы.

— Лу, ты такая зануда. Что тебе здесь делать, если это ты не хочешь, это ты не можешь?! – фыркает брюнет, поправляя красный платочек на шее, затем, заметив грозный взгляд подружки, быстро добавил: — Но я все равно тебя люблю.

Впервые за то время, которое я провожу с ребятами, Со Хен проявил признаки жизни – он хмыкнул. Ого, это было так забавно, словно восковая фигура ожила. Тогда я решила растопить лёд между нами. Придвинув очки ближе к глазам, я спрашиваю его:

— Со Хен, почему ты всегда молчишь?

Его чёрные глаза, подобно маленьких пуговицам, устремились прямо моё лицо, и мне стало неуютно, будто я оскорбила тощего своим любопытством. Однако позже, облизав бантиковидные розовые губы, Хен отвечает:

— Потому что, если я буду молчать, в будущем никто не сможет использовать мои же слова против меня.

Голос у парня был низким, но звонким, а его английский был безупречным, однако, какой-то акцент чувствовался. От чего-то я улыбнулась. Возможно, мне просто стало приятно, что тощий ответил на любопытство.

Затем все притихли. Я, чувствуя себя в своей тарелке, смогла расслабиться. Кругом лес, чистый воздух и куча подростков, и если раньше они меня пугали, то сейчас все хорошо. Нет больше той Кит, вечно трясущийся перед кучкой засранцев. Боль закрепляет нас. Учит быть стойкими, наверное, это её единственный плюс. И вновь перед глазами сцена с кулоном и Алексом... Резкое движение, бросок и пустота. Людей находить легко, но терять ещё проще. Один щелчок, один хлопок и все... вы больше друг другу никто.

Среди толпы мальчишек и девчонок, моющих за собой посуду под краном, показался Джеймс, который нёс в руках какие-то мешки, а за ним был Джойс и Аларик, но нигде не было видно вожатого нашего отряда. Ой, а зачем он мне..? Кит, выброси его из головы, забудь, как это сделал он!

В следующее мгновение ощущаю на плече чью-то холодную руку и вздрагиваю. Рыжие вьющиеся пряди закрыли мне лицо, но после пропали. Миа шлепнулась на плед и удобно уселась между мной и Грегом, поправляя пряди за проколотые уши. Однако лицо девушки было хмурым и озабоченным, явно что-то было не так. И, как будто, прочитав мои мысли, Лу спрашивает подругу:

— Что с тобой? Лимон проглотила? – иронична замечает блондинка, шмыгнув носиком.

Все внимание приклеилось к рыжеволосой.

— Киллиан какой-то злой и дёрганный сегодня, что-то случилось... – с досадой говорит Миа, и по телу прошлась дрожь. Значит, осадок с нашей беседы все ещё остался. Но в чем причина? Я решила не встревать в разговор.

Грег цыкнул и закатил глаза.

— Просто встал не с той ноги. Миа, у всех бывает плохое настроение, он же тоже человек.

— Да, ты преувеличиваешь, – поддержала брюнета Людмила.

— Нет! Вы же знаете характер Киллиана! Он всегда смеётся, даже, когда ему совсем хреново. Что-то произошло, а он мне не говорит...

Видимо Миа и вожатый хорошо дружат... Я поджала губы, ибо знала намного больше, чем его близкие приятели, например, время и место проявления недуга. И, быть может, причина недуга – я.

— Ты слишком его опекаешь! Ты прям как эти бабушки, которые насильно заставляют внуков надевать подштанники, два свитера и жакет сверху, шубу и пять шапок, – усмехнулся брюнет, взъерошив волосы.

— Я просто волнуюсь за него! – раздраженно отрезала Миа.

— Может, причина в Ребек... – Грег не успел договорить, как его в живот ударяет кулаком рыжая, и тот со стоном скрючивается. Мне его даже жаль. Судя по всему, Миа не хотела, чтобы я об этом знала, но парень успел взболтнуть лишнего.

— Ты чего? – Лу нахмурилась.

— Не стоит говорить об этом!

— Почему? Что в этом такого? – севшим голосом произносит брюнет, придерживаясь за живот.

Миа прикусила губу и задумчиво прищурилась, как будто ей надо доказать какую-то научную теорию. Тем временем мне становится ещё более неловко, и тарелка, в которой я себя ощущала уютно, треснула. Замечательно.

— Не думаю, что Киллиан хотел бы, чтобы все об этом знали... Это не наше дело, мы не сплетники, – прорычала та, сквозь зубы.

И как же всё-таки упорно она защищает вожатого, как лев свою самку. Это очень похвально, ибо в наше время трудно найти того, кто действительно останется тебе верен.

— Да перестань! Кит своя, она не станет трепать об этом! Ведь так? – все поглядели в мою сторону. Я убедительно кивнула.

— Грег, ты будешь молчать. Это не твоя жизнь, а Киллиана, и ему решать, кто должен знать, а кто нет! – закончив предложение, Миа вскакивает на ноги и бежит прочь. Такой рассерженной я вижу её впервые, и от того в три раза странней. Мне почему-то захотелось спрятаться. Любая тема, касающаяся вожатого, причиняет мне неудобство и чувства паники. И, как думается, лучше ничего и не знать.

— Пойду успокою её, – выдыхает Людмила, вставая с места. С каждой секундой она отдаляется от нас, и вслед за ней поплёлся Хен, только он прошёл в сторону столиков со сладостями.

Подул сильный и холодный ветер. Стало зябко и холодно. Мы с Грегом остались наедине, но меня это не пугало. Просто чувствовала я себя убийцей хорошего настроения.

На поляну вышел Аларик в спортивном костюме и как обычно со свистком. Мужчина попросил тех, кто не завтракал, заканчивать поскорее и одеваться, чтобы всем вместе начать сажать деревья. Это идея была хорошей; я обожала возиться в земле и искать дождевых червей или «паровозиков». И дело доброе совершу, и вспомню своё весёлое детство.