Измена (СИ) - Макарова Анна

Сбежав от своего наваждения, я сейчас по идее должна чувствовать безграничное чувство освобождения и гордости за себя, что не поддалась вновь своему искусителю. Вот только вышло все наоборот, ибо все мои мысли принадлежат исключительно наглому, своенравному брюнету с изумрудными глазами, в которых незримая боль сменяется безразличием или же похотью по щелчку пальца. Хьюго думает, я не замечаю этого, но как же он ошибается…

Я совершенно его не понимаю. Загадка молодого человека, скорее всего, вызвана его детскими неразрешенными обидами. И виной тому — поведение его родителей, не сумевших правильно принять сложившуюся ситуацию, связанную с бракоразводным процессом, бросив своего ребенка самостоятельно разбираться со всеми этими проблемами. Утопая в собственной ненависти и лжи, которая окружила их чадо, родители Хьюго так и не показали маленькому мальчишке истинных семейных ценностей. Он абсолютно не знает, что такое полноценная семья и любовь в целом. Я не хочу такого для своего ребенка. Не хочу…

Обернув мокрое продрогшее тело полотенцем, выхожу из ванной комнаты в спальню, до сих пор поглощенная собственными мыслями, что и не замечаю незваного гостя, развалившегося бесстыдно на моей кровати.

— Классный прикид, — хрипло произносит Хьюго, облизывая нижнюю губу и пожирая потемневшими глазами.

— Ты что, совсем стыд потерял? Снова своим ключом дверь открыл? — стараюсь кричать на него потише, чтобы не привлечь ненароком внимание Джеймса. — Господи, тебя видел мой сын?

— Нет, не видел, я в окно забрался. Тебя не учили его закрывать? — ухмыляется наглец.

— О-о, отлично, тогда попрошу на выход по тому самому маршруту, по которому ты пришел.

— Ага, мечтай, — подмигивает, озаряя своей фирменной ухмылкой и демонстрируя ямочки на лице.

— Ключи на стол! — складываю руки на груди, прожигая его злым взглядом.

— Пожалуйста, — достает из кожаной куртки связку ключей, отсоединяя тот, что от моего дома, и кладет его на прикроватную тумбу. — Довольна теперь? Только я не понимаю, зачем он тебе нужен, если у тебя есть свой.

— Чтобы ты сюда больше не заявился! А насчет окна… Хм, спасибо, буду иметь в виду! А теперь… Пошел вон, клоун!

— Ты думаешь, я один экземпляр сделал, что ли? — смеется, нехотя поднимая свой зад с моей кровати. — У меня их целый ящик. Ты такая наивная, детка. Такая сексуальная, — произносит низким голосом, все больше понижая его до хрипоты. — Я так сильно хочу тебя.

— Какой же ты… — не успеваю договорить, как он рывком срывает мое полотенце, обнажая полностью тело.

— Какой? — произносит вопрос прямо в губы, наступая ближе, попутно изучая своими руками все представшее ему тело.

— Я не хочу тебя! — выплевываю брюнету в лицо, вновь одаривая смазливое лицо пощечиной. — Еще раз позволишь себе подобную выходку, и я…

— Что? Что ты? — рычит на меня, крепко смыкая руки на талии, прижимая к себе вплотную. Всем своим нутром ощущаю его сильное возбуждение. Боже… — Позвонишь в полицию, может? Только что ты им скажешь? Детка, да я для себя найду любое алиби, а вот твой брак тут же полетит к чертям, как карточный домик рухнет. Верь мне, я уж это обеспечу по полной программе, — произносит, оставляя бесстыдно видимые следы на теле, и осыпает кожу поцелуями снова и снова, удерживая в своей медвежьей хватке.

— Вот снова… снова… — стараюсь бороться с накатившей волной возбуждения, чтобы мыслить ясно, мыслить разумно. — То ты ведешь себя как сумасшедший преследователь, потом словно безразличный ублюдок, а в следующую минуту — как сексуально озабоченный подросток в пубертатный период.

Абсолютно никак не комментируя мои слова, он продолжает покрывать тело то поцелуями, то легкими укусами. И я все-таки сдаюсь…

— Мам, ты тут? — прерывает это безумие спасительный голос сына. Воспользовавшись моментом, отталкиваю Хьюго от себя, подобрав с пола полотенце, и прикрываю им тело. — Мам, там курьер пришел.

— Я сейчас спущусь, подожди внизу. А ты… — перехожу на шепот, обращаясь ко второму. — Выход там, где был твой сегодняшний вход. Я повторять не буду. Ариведерчи.

ХЬЮГО

В окно? Ну-ну… посмотрим. Открываю дверь под злой взгляд моей блондинки, встречаясь с удивленными глазами Джеймса, похожими на глаза Джозефин, тем самым вызывая полнейшую панику у этой сексапильной малышки.

— Хьюго! — радостно произносит ребенок, протягивая мне свою мини-руку. — Ты пришел! Мам, ребята скоро приедут тренироваться у нас во дворе, можно с нами будет Хьюго? Ты же останешься? — вот это поворот.

— Джеймс, Хьюго пришел по работе. Он уже уходит, — отчеканивает блондинка, в явной попытке пресечь идею своего сына.

— Мам, ну пожалуйста, можно он останется? Не решай за него. Хьюго, ты же хочешь погонять мяч? — тянет слова в попытке добиться желаемого.

— Нет, милый, он уже торопится, — напряженно отвечает, вызывая бурю восторга у меня.

Раз ребенок хочет, чтобы я остался, почему я должен отказывать ему? Ну, что ж, поиграем, детка.

— Вообще-то нет, я никуда не тороплюсь, — сейчас она испепелит меня своим диким взглядом.

— Вот видишь, мамочка! Мне нужно отработать бросок. Хьюго, ты покажешь свои фирменные приемы?

— Конечно. Обязательно научу парочке финтов, — подмигиваю пареньку. — Пожалуйста, «мама»! — подражая ребенку, упрашиваю Джозефин, чтобы я мог остаться, тем самым вызываю улыбку на лице у ее сына. Этот парень явно на моей стороне.

— Ну, мам, прошу, — умилительно смотрит на свою мать, на что она, безусловно, сейчас сдастся. Как пить дать.

— Хорошо, — расстроенно произносит блондинка. — Тогда, будь добр, Хьюго, после игры уйди без лишних вопросов, — зло выдавливает из себя каждое слово. — А сейчас иди и рассчитайся с курьером, деньги лежат в гостиной на столе, — выпроводив нас обоих за дверь, захлопывает ее с силой прямо перед моим носом.

Если бы не ребенок этой упрямой девицы, то мы однозначно сидели бы в полной тишине, поглощая блюда итальянской кухни. Джозефин то и дело ковыряется в своей тарелке, о чем-то усердно раздумывая. Расчленив свою лазанью на мелкие части, так ничего еще и не съев, она то и дело начинает злить меня больше и больше, вызывая чувство сильного раздражения. Хочется усадить ее себе на колени и покормить насильно.

— А игра будет уже послезавтра, приходи, если хочешь, — не знаю, почему, но мне нравится вести разговор с этим мини-человеком, хотя детей я особо не жалую, собственно, как и людей в целом. Мне важно чувство наполненности пространства в связи с аутофобией, а остальное… все эти вежливые разговоры — нет. Но этот парнишка хорош. С ним довольно-таки прикольно общаться. Мне нравится…

— Я думаю, если ты с раннего возраста сохранишь должность капитана команды, принося ей как можно больше побед, то тебя ждет большое будущее, приятель. Если не забросишь футбол, конечно, — в голове проносятся тут же воспоминания о том, как это когда-то сделал я, мечтая о карьере футболиста. Но из-за возникшей потребности зарабатывать нам с бабушкой на хлеб, от мечты пришлось отказаться.

— Да… — несколько расстроенно отвечает мальчишка, на минуту потупив взгляд в сторону. — Мам, я наелся. Подожду тебя, Хьюго, во дворе, — обращается ко мне, на что я киваю, соглашаясь. — Пойду, прихвачу только мяч.

— Джеймс, накинь толстовку, — наконец, произнеся хоть одно слово за весь ужин, блондинка собирает всю грязную посуду со стола, загружая ее в посудомоечную машинку.

— Можно я останусь? — подхожу сзади и целую ее в приоткрытое от одежды плечо.

— Нет! — резко развернувшись, делает шаг назад от меня.

— Почему? Я же знаю, что тебя тянет ко мне, зачем отказывать себе в удовольствии? Джозефин… — повышаю на нее голос, не сдерживая себя от гнева.

— Я тебе уже все сказала, Хьюго! Как наиграешься с ребенком… — делает недвусмысленный акцент на сказанном. — Не приходи прощаться. Просто оставь меня в покое, — еще немного посмотрев на меня своими грустными глазами, блондинка разворачивается и уходит на второй этаж, скрываясь из виду.