- Боже... - жалобно всхлипываю я, закрывая ладонью глаза.
- Сказал же - муж, - оскаливается Макс, отрывая руку соседа от своей одежды. - Лан...
- Не ори, Данилевский, не дома! - подлетаю с кресла. - Ребенка разбудишь!
- Какого ещё ре...
Из комнаты Гали с Пашкой доносится детский плач.
- Ну вот!
Отталкиваю его от двери внутрь комнаты.
Выхожу к соседям.
- Извините... - кусаю губы. - Он сейчас уедет. Все будет тихо.
- Мел... Реально, муж? - шокированно шепчет Лена, хватая мою кисть и разглядывая кольцо. - Вот это да!
Вытягиваю руку, смущаясь прячу за спину.
Сведя брови домиком, киваю положительно, глядя Паше в глаза.
Он озадаченно хмурится.
- Все нормально?
- М? - растерянно переспрашиваю я.
- Тушь... - показывает на своём лицо, намекая, что я плакала.
- Он уедет сейчас, - вздрагивает мой голос.
- Не шумите.
- Угу...
Захожу в комнату, плотно прикрывая дверь.
Детский плач не умолкает.
Схватив полотенце, молча и остервенело несколько раз заряжаю Данилевскому по выставленным предплечьям.
- Лан... Лан! - шепчет. - Откуда я знал вообще?!
- Убирайся.
Падаю на кресло, пряча лицо в ладони.
Слышу, как скидывает куртку на пол.
Присаживается к моим ногам. Молча гладит коленку.
Напряжение в комнате растет до мучительных частот.
Прижимается губами к ней.
Чувствую горячее дыхание:
- Поехали домой, пожалуйста, - болезненно.
- Я дома.
Оттолкнув его в плечо, встаю.
Он, качнувшись назад, напрягает пресс и поднимается в прежднюю позу. Отвернувшись, смотрит в сторону.
- Я устала, - по ступенькам поднимаюсь наверх, на свою кровать. - Я хочу спать. Тебе пора домой, Максим Данилевский. Дверь захлопнешь.
- Я тоже дома...
Глава 42 - Неправда
Он не уходит. А я не могу уснуть. Лежу и мучаюсь.
Но не выставлять же силой? Такой силы у меня нет. Да и скандалить при всех я не хочу.
И не смотря на свое пуховое одеяло, я мёрзну и не могу согреть ноги. Они застывшие, словно держу их в тазу со льдом.
Промаявшись часа три, тихо спускаюсь, чтобы сбегать в туалет и надеть носки.
Когда возвращаюсь, мое одеяло и подушки уже на полу. Рядом покрывало.
Это я спать с тобой ещё должна?
Макс решительно сдергивает с себя футболку, оставаясь в трусах.
Его брюки лежат на кресле.
- Нет!
- Ч-ч-ч...
Ловя за руки, делает аккуратную подсечку, укладывая меня на пол.
Зажимает меня, расписная сверху.
- Данилевский, нет! Поспишь как кот. Не стесняя хозяйку!
- Вот ты злопамятная... - цокает он.
- Нет-нет-нет! - отпихиваю его.
- Тихо! Снова разбудим ребенка, - снимает мои очки.
Замираю, боясь шуметь и того, что сломаем очки.
Воспользовавшись моей растерянностью, устраивается удобнее.
- Зачем ты это делаешь?! - шиплю на него. - Ты что не понимаешь, что мне неприятно??
Ложится ухом на мое грохочущие сердце. И насильно отправляет мои кисть на свою голову, пытаясь погладиться об нее.
Гад и сволочь.
Очень тяжело не ласкать его, если честно, когда он так выпрашивает.
И даже обида немного отступает. Но я - кремень.
- Никаких балованных пакостных котов в моем доме!
- Ну, пожалуйста...
Зажимает меня крепче, притягивая к себе спиной. Запечатывает ладонью рот.
Поцелуй в затылок.
Я лежу на его руке. Не вывернуться. Недовольно громко соплю. И демонстративно вздыхаю.
Зато, наконец-то согрелась.
Моему сердцу перестает быть больно почему-то. И вообще, стыдно признаться, я даже рада, что он заставил меня спать с ним силой. Потому что... добровольно обниматься с ним - это удар по моему самолюбию. А выгнать и не обниматься - удар по моему сердцу.
Вот такие вот торги!
Сквозь сон, чувствую, что не спит. И даже, как обычно не перетягивает покрывало и не вертится. Хотя спать довольно жестко. Под нами лишь ковер и пуховое одеяло.
Мои плечи зацелованы. И руки его не наглеют, едва касаясь, исследуют мои ладони, пальцы, бережно сжимая.
И я почти что верю ему.
Мне снится хороший сон. Где Макс совсем не подонок. А ранимый хороший парень.
Утром просыпаюсь от того, что затекло тело, и я замёрзла.
Шторы задвинуты. В комнате полумрак. Макса нет.
Внутри болезненно дёргается и сердце ускоряется.
Ушел...
Присаживаюсь.
Поверх покрывала, я укрыта его курткой. Сжимаю машинально ее, притягиваю к груди.
Ты дура, Ионова. Ты же это понимаешь? Ах, да. Данилевская теперь. Но по нашему договору, я не могу оставить себе фамилию после развода. Поэтому, не стоит и привыкать.
Со стороны кухни мужские голоса.
- Капец!
Подлетаю на ноги. Я же обещала, что он уедет.
На ощупь ищу свои очки. Я была так вчера расстроена... Совершенно не помню, куда я их...
Рывком раскрываю шторы.
Там красивая ваза и букет цветов утыкается прямо мне в нос.
Ощупываю подоконник - нет их.
Делаю шаг и чувствую как стекло и пластик лопаются под ногой.
- Аа! - замираю.
Я осталась без глаз?!
Сердце испуганно сбивается с ритма и ускоряется.
Слышу опять голоса.
Ладно, здесь, я все знаю и так, на ощупь.
Шлепая босыми ногами тороплюсь на кухню. Макс очень конфликтный! Ещё не хватало, чтобы...
Врезаюсь в кого-то. Ощущая голую кожу крепкого плеча и запах парфюма Макса. Он подхватывает меня за талию.
- Доброе утро.
Слепо пытаюсь понять кто там, помимо Макса. Прищуриваюсь.
Голоса были мужские.
- Паш?..
- Я все уладил, - бросает шепотом Максим. - Извинился.
Принюхиваюсь. Пахнет сдобой, корицей, ванилью.
Делает шаг из кухни, вытягивая меня за собой.
- Молодец, - поджимаю губы. - Что извинился.
Мне такого эксклюзива от Данилевского не перепало.
Незаметно отпихнув его руку, сбегаю в ванную. И когда возвращаюсь, он уже в комнате. Постельного под ногами нет. Видимо, оно на кровати.
В комнате с ним - тесно и неловко. И сесть некуда. Единственное кресло занял он.
Сложив руки на груди, смотрю в окно и ничего не вижу. Цветы источают тонкие ароматы, смягчая немного моё раздражение.
Подходит сзади, моя спина касается его груди.
Подхватывает на руки. Испуганно вцепляюсь в него.
Это ещё зачем?
Усаживает в кресло.
- Дай посмотрю, - подхватывает ступню.
- Я испачкала ковер?
- Угу... Где аптечка?
- Во второй ступеньке.
Ступеньки на мою кровать сделаны как выдвижные ящички.
Вспоминаю, что там прокладки и вообще...
- Я сама!
- Сиди.
- Ты же все равно ничего не знаешь и не умеешь!
- А я загуглю.
Усаживается мне в ноги.
Аптечка у меня максимально лаконичная. Но йод есть.
Он обрабатывает рану, я кусаю губы.
Чувствую, как дует. А потом целует над пальцами.
- Обезболов нет?
- Да ладно уж... Не нужны мне.
Обнимает за талию, ложась лицом на мое бедро. Трётся, задирая футболку. Он немного колючий.
Мне неловко, его лицо слишком уж близко к моим трусикам.
Сердце истошно стучит.
- Лан... Ты меня любишь?
- Нет! - выдыхаю быстро, не задумываясь ни на секунду.
- Чего ж так не везет-то мне? - с болезненной циничной ноткой.
Отталкиваясь от кресла ложится снова на спину на ковер.
- А почему?.. Что во мне не так? - медленно и рассеянно.
И воздух становится густой, болючий, тяжёлый. Не вдохнуть. В носу щиплет.
Молча поджимаю ноги, обнимая себя за колени.
Губы дрожат и грудная клетка тоже.
Мне хочется, много что высказать ему.
Чтобы валил к своей Тане. Если до сих пор как подросток ведется на ее провокации! Может быть, ей было интересно слышать от него такие вопросы после хамства. Или, ей, в отличие от меня, он не хамил?!
Но я молчу.
- Ну и ладно, - тихо. - Тебя я готов любить не взаимно.
