Ненавижу, потому что люблю (СИ) - Соболевская Наталья

— Может и правда съездим, — жалостливо обратилась я к Титову.

— Мне за руль нельзя: я выпил, — нашёл отговорку жених и потянулся за шампанским.

— Ты выпил два глотка час назад, — напомнила Маня и ловко выхватила из его рук бокал.

Я слышала, нет, все слышали, скрежет зубов Игоря.

Все замерли и ждут, что скажет Титов. Я с содроганием и мольбой смотрю на него, а он делает вид, что не замечает и с деланным спокойствием накладывает себе мясо.

Он не за что не согласится, подумала я, и также подумали Маня и Денис.

— За старый год, — предложил тост Денис, Маня тут же взяла бокал.

— Ладно, — развернувшись ко мне лицом, громко сказал Игорь. — Дождёмся двенадцати и поедем.

— А-а-а, — я кинулась ему на шею и целую куда только придётся.

Часы пробили двенадцать мы все загадали желания, выпили шампанского, кроме Титова, ему налили минеральную воду, и я сразу рванула в комнату, переоделась и взяла всё необходимое.

— Я запомню, с какой скоростью ты умеешь собираться если надо, — предупредил меня Титов, когда я через три минуты с сумкой полностью готовая спустилась вниз.

— Хорошо вам съездить, — пожелала Маша, и под злобное рычание Игоря, я обняла подругу.

— Придушить бы её, — кровожадно изрек Титов, смотря из окна авто, на машущую нам вслед Марию.

— Игорь, она же не знала о наших планах.

— Да всё равно! Мне надо на кого-то злиться, на тебя не могу, значит виноватая она.

— Игорь, мы завтра с утра сразу вернемся. Ну не злись.

— Вика, до завтра ещё дожить надо. И я не знаю, как это сделать и при этом никого не покалечить. Нельзя сказать мужику: «Да», а потом обломать его без последствий. — Не бери в голову, — поразмыслив через мгновение сказал Титов и положил руку мне на колено. — Я столько ждал, ещё один день ада выдержу, — сменил гнев на милость мужчина и подмигнул. — У нас целая жизнь впереди.

По пустынной дороге мы не ехали, мы летели: из остановок только придорожный магазин, где я купила импровизированный подарок для папы. Пока я собиралась, Игорь ему позвонил во второй раз и предупредил, что мы приедем. Как сказал Титов, судя по голосу, отец от радости прыгал до потолка.

Посёлок не спал, на улицах многолюдно, и практически в каждом окне горел свет. То тут, то там пускали фейерверки, а в центре посёлка возле высокой и украшенной ёлки взрослые и дети с криками и смехом скатывались с ледяной горки.

Игорь, повернув на право, свернул с широкой улицы, проехал ещё метров сто и притормозил возле двухэтажного деревянного дома, около ворот нас встречал мужчина, я сразу узнала отца.

Мы вышли из машины, и моя уверенность сразу улетучилась. Что говорить, как себя вести, и главное, как обращаться к человеку, который является твоим отцом, но дожив до 23-х лет, ты его ещё ни разу не видела. Отец стоял возле калитки и тоже мялся. Перебираясь с ноги на ногу, как мне показалось, он тоже испытывал чувство неловкости. Ситуацию спас Титов, он приобнял меня за талию, подвел к отцу, сначала пожал ему руку, а затем представил нас друг другу. Мы поздоровались, и отец предложил пройти в дом. Да, не так моё воображение рисовало нашу встречу. Я — то фантазировала, что увижу его, раскину широко руки, подбегу и кинусь ему в объятия, а на деле вышло по-иному. Ну ничего, не всё сразу.

Дом у отца был не шикарный, зато чистый и уютный. В нем чувствовалась умелая мужская рука. Как часто бывает в частных домах, то тут, то там, какие-то мелкие недоделки, а у папы как говорится, каждый гвоздь на своём месте.

Мы сели за стол, сначала я рассказывала о себе, потом настала очередь папы. Огорчилась, его родители давно уже на другом свете, и он у них был единственным ребёнком, поэтому кроме папы, ещё родственников у меня не прибавилось.

Осторожно подняла тему их отношений с мамой. Папа немного с грустью рассказал, что они вместе работали, и он долгое время её любил на рассеянии и не решался даже заговорить. Но однажды на обеденном перевиве, она сама присела за его стол, и у них начался бурный роман. Отец был на седьмом небе от счастья, когда мама согласилась выйти за него замуж. За неделю до свадьбы она встретила Григория, и в тот же день рассталась с отцом. Он пытался её вернуть, уговаривал, умолял, но всё тщетно, мама выставила его за дверь и напоследок попросила никогда не искать с ней встреч, а забыть её и жить дальше. Папа уволился с работы и вернулся в родной посёлок. Поначалу он надеялся, что она передумает, приедет к нему, и у них всё наладится, но время шло и со временем его надежда угасла. Папа за весь рассказ ни разу не осудил маму, он сказал, что такое бывает, она влюбилась, и в этом её вины нет.

Когда я завела речь о его хобби, глаза отца загорелись, и он предложил подняться в его мастерскую. Весь второй этаж был одной большой комнатой, отведенной под творчество. Все стены были увешаны картинами, а в центре стояло несколько мольбертов с ещё незаконченными работами. Я человек далёкий от искусства, но картины мне понравились и очень. В основном у отца была одна тема — деревня и её жители. Он изображал людей за работой в поле, отдыхающих на завалинке, играющих детей с животными, или просо пейзажи, но все его работы объединяло одно — теплые тона, добрые лица и невероятное количество положительных эмоций.

Каждый раз, когда наши взгляды с отцом встречались, удивлялась, мама, растившая меня, никогда не смотрела с такой добротой и любовью. Боюсь забегать вперёд, но как мне кажется, у меня теперь есть не просто отец, а по-настоящему любящий меня человек. А я его со своей стороны, уже всем сердцем его полюбила.

Улеглись мы поздно, я в спальне, а Игорь и папа вместе на разложенном диване в другой комнате.

Песни петухов разбудили меня, когда за окном было ещё темно. Услышав звуки, доносившиеся из кухни, я встала.

— Доброе утро, доченька, — ласково сказал отец и мои глаза увлажнились.

— Привет, п-пап, — отозвалась я, впервые его так называя, на что получила, самую счастливую улыбку которую видела. Даже Игорь так лучезарно не улыбался, когда я ему сообщила, что до свадьбы ждать больше не хочу.

Пока Титов дрых, мы как настоящая семья приготовили завтрак и поели. Потом вышли на улицу покормить: собаку, кур, свиней и даже корову.

— У тебя кошка есть? — спросила я, когда мы возвращались домой.

Отец отрицательно покачал головой.

— Жаль, я кошек очень люблю, правда своей у меня никогда не было.

— Сейчас будет, — удивил меня своим заявлением отец.

Папа оглядел двор и подошёл к большому сугробу, дальше началось чудо. Он за несколько минут из обычного снега слепил кошку, она выглядела как живая — пушистая шерстка, умные глазки, игривый хвостик, казалось она сейчас потянется, зевнёт и побежит по своим кошачьим делам.

— И я хочу слепить такую же, — сказала я и принялась за дело на соседнем сугробе.

Входная дверь скрипнула, и к нам присоединился Титов, в одной руке он держал бутерброд в другой кружку.

— Необыкновенная кошка, — с восторгом сказал Игорь папе. — И твой… — Игорь низко наклонился, чтобы рассмотреть получше, что же я там леплю. — бегемотик тоже неплох?

— Не угадал, это кошка, — пояснила я, и мы все втроём закатились смехом.

Уезжать совсем не хотелось. Но жалобный взгляд Титова, сделал своё дело, и мы собрались домой. На прощание я крепко, как и мечтала, обняла папу и пообещала скоро приехать в гости.

Обратную дорогу я щебетала, мой рот просто отказывался закрываться, и я говорила, и говорила. Настроение зашкаливало. Столько впечатлений от папы. Игорю оставалось только слушать, улыбаться и поддакивать, чем он собственно и занимался.

Телефон Игоря зазвонил, и он включил громкую связь.

— Да!

— Игорь Павлович, это Марина, — по салону авто раздался голос его секретаря. — В вашем кабинете сработала пожарная сигнализация.

— Что!

— Не беспокойтесь, пожар сразу удалось локализовать. Только вот пожарные сначала предполагали, что проводку замкнуло, но вызвали специалистов, и они утверждают, что это поджог. Вы могли бы подъехать?