Мой нежный враг (СИ) - Николаева Юлия Николаевна

Мои размышления были прерваны телефонным звонком от Мишки.

— Что такое? — удивилась я.

— Позвонил одному журналисту нашему, рязанскому. Он был немало удивлен таким интересом, особенно именам, которые звучали. Короче, там по ходу много любопытной информации. Но самый прикол в чем — он сейчас как раз едет из Москвы, сказал, может, заглянуть к нам, поболтать, так сказать, лично. Сможешь ты часа через два встретиться?

— Конечно, — я даже вскочила, сама не знаю, зачем.

Сердце в груди заколотилось. И все-таки я сразу потянула за правильную ничтоку, так выходит? Только куда она меня приведет и какой клубок размотает?

Оставшееся время я не находила себе места, слонялась по квартире из угла в угол, кусая губы, с трудом дождавшись нужного времени, поспешила к машине.

Когда приехала в кафе, Мишка уже был там, вместе с ним сидел невысокий плотный мужчина, седовласый, бородатый, и за версту чувстуется — интиллигент. Черт знает, почему. Звали мужчину Ветров Андрей Дмитриевич, на вид ему было к шестидесяти, но дядька явно бодрый. А еще он очень забавно и мило картавил, вызывая улыбку. Впрочем, улыбки мои быстро сошли на нет, когда мы завели разговор об интересующих меня людях.

— Честно сказать, когда Миша мне позвонил, я изрядно удивился, — сказал Ветров, когда мы были представлены друг другу. — Сочетание вместе этих двух имён я не слышал уже очень много лет.

— Которых? — нахмурилась я.

— Петренко-Касьянов, конечно.

— И что, раньше оно слышалось часто?

Ветров внимательно на меня посмотрел.

— Миша вкратце передал мне события, которые привели вас к заинтересованности этими людьми, хотя не знаю, как вы пришли конкретно к ним… В любом случае, история там более чем любопытная. Касьянов всегда был шпаной, наверное, это и способствовало тому, что они с Петренко сошлись в интересах. Познакомились они, насколько я понимаю, в армии. А после Петренко подался к нам в Рязань, что называется, набивать руку. Времена были лихие, и он соответствовал им сполна. Передел у нас пошёл полным ходом, поговаривают, именно благодаря ему, но сам он не остался, вернулся сюда, в свой город, где тоже активно ворвался в бандитский произвол. Но сейчас не о нем, так? Вместо него в Рязани остался Касьянов. Таких подельников у Петренко было немало, все они потом мирно и не очень почили, все, кроме Касьянова, что, безусловно, вызывало любопытство.



Я только хмурилась и вздыхала, воспринимать то, что Ветров говорил, как естественное я не могла. Представить Ярослава чинящим кровавые разборки было сложно. Двадцатилетний мальчишка, который никого не жалеет. Даже тех, с кем идет рука об руку.

— И вы раскопали причины этой милости? — спросила Ветрова.

Он пожал плечами.

— Утверждать на сто процентов не возьмусь, но кое-что узнать удалось. На службе в армии они были в горячей точке, Петренко был серьёзно ранен. Если бы не Касьянов, то скорее всего, не выжил бы. Это я говорил с одним из их сослуживцев. Касьянов, рискуя жизнью, дотащил Петренко на базу.

— Вы полагаете, что Петренко не избавился от Касьянова, потому что был ему благодарен? — наверное, я очень сильно удивилась, Ветров усмехнулся. Миша молча слушал, не влезая.

— Ну он все-таки человек, — улыбнулся Андрей Дмитриевич, — опять же, это лишь мои догадки. Утверждать об истинных причинах я не могу. В начале двухтысячных Касьянов заделался в бизнесмены и уехал за границу, продав свои активы. С тех пор о нем я не слышал, по крайней мере в нашем городе. А вот Петренко, как вы, должно быть, знаете, остался здесь и достиг отличного статуса. Известный бизнесмен…

— Чист, аки бриллиант, — усмехнулась я, беря салфетку и начиная рвать на кусочки. — Ну а Матвеев? Этот человек никак не пересекается ни с кем в этой истории?

Ветров покачал головой.

— Я с ним не знаком. Честно сказать, даже не слышал о таком человеке. Но после разговора с Мишей позвонил одному знакомому журналисту. В целом, ничего эдакого он мне не поведал. В бандитизме Матвеев не замечен, начал своё дело после девяностых, медленно и упорно шёл вверх, ну и достиг неплохого результата. Правда, кое-что любопытное все же есть. Поговаривают, Матвеев занимался сбытом за границу антиквариата и предметов искусства. — Я непроизвольно уставилась на Ветрова слишком резко. — Он вообще вроде как любитель искусства, поддерживает современных художников. В общем, тот факт, что в этой отрасли он занялся подобным, неудивителен. Мало кто остаётся в бизнесе кристально чистым. Каким образом Матвеев мог контактировать с Петренко и Касьяновым, честно, не удалось нащупать.

— Понимаю, — вздохнула я, отбрасывая остаток салфетки. — А тот период, пока Касьянов заправлял у вас, они с Петренко общались?

— Дела вели однозначно, а за дружбу не скажу, со свечкой не стоял. Кстати, если интересно, часть активов была продана потом как раз Петренко. И на сколько я могу знать, что-то до сих пор принадлежит ему.

Я кивнула, откидываясь на спинку стула, хмуро уставилась в окно. И почему-то перед глазами всплыл тот шрам на спине в области сердца.

Серьезное ранение, человек, который спас его от смерти? И Ярослав был настолько ему благодарен, уверен в нем, что продолжал вести дела, пока Касьянов не уехал за границу? Только вот если я права, по итогу доверял зря, потому что компромат тот, выходит, собирал и хранил все эти годы? А может, вовсе не дружба, а как раз эти бумаги и заставили Петренко оставить бывшего сослуживца в живых? Касьянов пригрозил их раскрыть, если с ним, например, что-нибудь случится? Петренко не стал рисковать, оставил его в покое…

Я мысленно усмехнулась. Неужели я куда охотнее готова поверить в это, чем в то, что он просто был благодарен тому, кто спас его жизнь? И я ещё что-то там себе надумала о чувствах.

Да уж, легче мне, конечно, не стало. А ещё авария… Случайна ли она, или возможно, Ярослав имеет к ней прямое отношение? Ну а что, если именно Касьянов должен был передать Матвееву компромат, то ничего удивительного, что Петренко в итоге от него избавился.

А Матвеев у нас, значит, реально искусствовед, и сбытом за границу занимался… не через того же Касьянова ли? Все же при нашей встрече тот вполне прилично поддержал беседу об искусстве, какие-то познания у него есть…

Так неужели вот она прямая цепочка: Петренко-Касьянов-Матвеев?



Глава 30

Я потёрла лицо руками, возвращаясь в реальность. Миша рассматривал меня с сомнением, Ветров с любопытством.

— Что ж, — сказал в итоге, взглянув на часы, — надеюсь, я помог. Если вопросов больше нет, я пожалуй поеду, чтобы не попасть в пробки.

— Большое спасибо вам, — кивнула я.

Мишка вышел проводить мужчину, когда вернулся, нашёл меня примерно в том же состоянии: подпирающей голову кулаком и смотрящей в стену.

— Если я правильно понял, Петренко — это тот мужик, что вчера тебя утащил? — задал он вопрос, падая на стул напротив. Медленно кивнула, не глядя на него.

— Порыскал в сети?

— Ага, стало любопытно, что за люди. Вляпалась ты по ходу, Авдеева, по самое не балуй.

Я все-таки перевела на него взгляд.

— Думаешь? — скривилась, он пожал плечами.

— Кать, я могу чем-то помочь? Ну реально только, а не абстрактно.

— Если бы я сама знала, — я вздохнула, начиная собираться. — Ладно, мне пожалуй пора. И да, — улыбнулась ему, — если что, я позвоню.

До машины шла, обдумывая услышанное, и все больше приходила к выводу, что только больше запутываюсь. Мне нужен кто-то, кто разложит все по полочкам и скажет, что делать. А лучше сам все сделает, а я вернусь к своей жизни — спокойной и неприметной. Только вот тот, кто мог бы мне помочь, вряд ли захочет это сделать.

Более того, он ведь действительно может оказаться мне самым настоящим врагом, как предупреждал меня Самсонов и внезапно Миронов. Вопрос только: есть ли у меня в этой истории друзья? Даже вон Данька оказался со своим прибабахом. И все-таки он не убивал отца.