За зеркалами (СИ) - Орлова Вероника

            - Что именно хочет узнать настойчивая госпожа следователь?

            - Ты говорил о том, что собираешься выяснить у других детей из приюта о жертвах маньяка.

            - Я выяснил.

            И еле сдержать улыбку, когда она гневно прошипела мою фамилию.

            - Дарк.

            И всего на секунду задуматься о том, что нет ничего проще: просто закинуть эту упрямую сучку к себе на плечо вниз головой и отнести к дороге, вызвать водителя и приказать отвезти её домой. И пусть сколько угодно возмущается. Вот только я понимал: Ева Арнольд навряд ли отступит. Кто угодно, но не она. Мне и так поступали сведения, что её отдел начал уже копать за пределами города, что уже начали приходить запросы на имя Криса. Болван этот опростоволосился, подставился почти в открытую...нужно, как минимум, отвлечь следствие, дать ему другое направление, пока я не улажу всё.

            Выглянул за ширму и подозвал к себе Рози, стоявшую у самой дальней узкой стены, о которую она опиралась спиной, рядом с ней на полу сидел Мэнни, склонив седую лохматую голову к груди. Дождался, пока старуха приковыляет ко мне, периодически недовольно поглядывая по сторонам и что -то бормоча себе под нос. Знает, зачем зову, и поэтому еле плетётся, жутко не хочет расставаться с честно нажитым имуществом, но вот страх всё же больше.

            - Рози, мы уходим. Верни мисс Арнольд то, что взяла у неё.

            Роз поджала губы недовольно, но всё же сунула ладонь в единственный карман старой шерстяной юбки и достала оттуда чёрный кожаный кошелёк. Протянула его мне, посмотрев на Еву и вскинув гордо голову, а я улыбнулся, услышав сзади изумлённый вздох.

А затем случилось чудо. Старая чертовка, обычно не щедрая на разговоры с чужаками, подняла руку к лицу и погрозила согнутым указательным пальцем Еве.

            - Никогда не доверяй глазам, милочка. Они всегда лгут.

            - Как и некоторые бойкие старухи, полагаю?  - это снова из-за моей спины ехидным тоном.

            - У лжи нет ни пола, ни возраста, куколка. Доверяй своему чутью и никогда - людям. Поверь на слово старушке Рози, лучше отдать нищему кошелёк с деньгами, чем нечто большее.

            - Например? - маленькая ладонь выхватила из моей руки кошелёк, и Ева одарила меня коротким кивком, благодаря.

            - Например, то, что нельзя ни заработать, ни купить, ни украсть, ни получить в наследство или в дар.

            Ева улыбнулась сухо, проходя мимо прислонившейся к стене женщины, ей всё тяжелее в последнее время стоять без поддержки.

            - В таком случае у меня нет ничего такого, что я боялась бы потерять.

            Сказала и посмотрела прямо в мои глаза, и я кивнул ей в ответ. Она права. Слишком много придаётся значения вещам, которыми мы не можем обладать на самом деле...просто потому что их невозможно получить ни одним из известных человечеству способов.

            ***

            - Ты даже не понимаешь, о чём просишь.

            - Я не прошу, Дарк. Я предлагаю тебе показать мне катакомбы. В противном случае я сама осмотрю их. И без твоей помощи.

            Обошла меня и идёт впереди, стараясь ступать мягко по глиняному полу. Усмехнулся. В катакомбы в одиночку не совались даже самые матёрые копы. Храбрость? Скорее, неосведомлённость, граничащая с глупостью. А через секунду накрывает пониманием - ни хрена. Ловкая манипуляция, потому что знает: не позволю одной бродить по подземелью. И при этом даже мысли не может допустить, что придётся поплатиться за подобную наглость. Захотелось всё же вытащить её отсюда к дьяволу, пусть силой...и даже лучше силой...а затем я решил, что незачем. Девочка хочет посмотреть жизнь бездомных изнутри - пожалуйста. И я сам лично проведу для неё увлекательную экскурсию.

            - Хорошо, - схватил её за руку и к себе притянул так, что едва не впечаталась мне в грудь, - я согласен стать твоим личным гидом. Но у меня два условия, Ева.

            - Опять условия? - уголок её губ слегка дрогнул, а мои начало покалывать от желания вонзиться в её рот зубами. Моё ходячее искушение...как долго я смогу придержаться собственного плана до того, как сорвет от её близости крышу, одному дьяволу известно.

            - Ты не отходишь от меня ни на шаг.

            Замолчал, давая ей время на то, чтобы кивнула.

            - И ты не вмешиваешься ни во что.

            - Что это значит?

            - Да или нет, Ева.

            - Да. Я не вмешиваюсь ни во что.

            ***

            На его губах расплылась широкая улыбка, и Натан, резко подавшись вперёд, на миг остановился, нависая надо мной, пристально глядя на мои...так, что их начало печь в ожидании поцелуя. Сердце в очередной раз сорвалось вниз...в который уже за сегодня?  И снова забилось пойманной в силки птицей. Так близко, что я вдыхаю его дыхание, и снова голову начинает кружить как от самого крепкого вина. Пока не вгляделась в его глаза...в самые зрачки, в которых блеснула насмешка...и я отшатнулась от него. Ублюдок! Упивается моей реакцией на себя...а у меня появляется ощущение игры. Мерзкое. Неприятное. Нет, это не то самое, захватывающее, когда ты играешь наравне с соперником, наравне с ним же ты делишь азарт и предвкушение победы...это отвратительное понимание, что играют в тебя. Причем играют в игру, правил которой тебе никто не озвучил, и ничего не остается, кроме как сопротивляться ей или же сдаться, унизительно признав свою ничтожность.

Дарк сильнее сжал пальцы на моём запястье, и я словно в себя пришла.

            - Если ты отпустишь меня, мы наконец, сможем приступить к делу, Натан.

            Не отпустил. Конечно. Кто бы сомневался. Вместо этого хмыкнул неопределённо и пошёл впереди меня, не выпуская из плена мою руку.

            Катакомбы представляли из себя подземное убежище с очень узкими коридорами и невысокими проёмами с одной стороны. Некоторые из них были укрыты ширмой, некоторые нет, и мы могли увидеть лежавших вповалку на куче тряпья людей вместе с маленькими детьми. Чем дальше мы шли, тем больше бил в нос затхлый запах сырости и испражнений, казалось, навечно впитавшийся в эти стены.

            Один мужчина сидел на чём-то, напоминавшем шкуру животного, но в его комнате было слишком темно, на низком табурете перед ним догорала свеча, и невозможно было рассмотреть ни его лица, ни самой ниши. Просто силуэт в темноте, тихо скуливший и бесцельно кидавший что-то в стену. Я решила, что это мячик. Он отскакивал от стены к мужчине, чтобы снова полететь обратно. Обратила внимание на то, что траектория мячика была неровной, словно рука, кидавшая его, сильно тряслась. Остановилась, и так же встал шедший впереди Дарк, недовольно повернулся ко мне.

            - Что он делает?

            - Занимает руки. Он наркоман. Не достал сегодня дури, вот и воет.

            Сказал равнодушно...да и почему его должен был волновать какой-то бездомный, ведь так? Вот только почему тогда он знал о каждом из них. Знал всё. О женщине, подвывавшей колыбельную песню прижатому к оголённой груди младенцу. О том, что она немая и может воспроизводить лишь нечленораздельные звуки. О целом семействе с кучей детей, которые не помещались в своей комнатке, и старшие из них спали по эту сторону входа.

            О молодой парочке, сидевшей у самой дальней стены своей комнатки в обнимку. Парень лихорадочно что-то шептал девчонке, крепко удерживая её тонкие руки, не давая ей поднести их к лицу. Натан сказал, что она в очередной раз порезала вены осколком стекла. Уже в третий после того, как её изнасиловал кто-то из городских, лица она не запомнила, только что мерзавцем был невысокий грузный плешивый мужчина с бородой и усами на морщинистом лице, одетый в приличную одежду и с черной шляпой в руках. Он обещал заплатить за одну из картин, которыми она торговала возле новой пекарни. Вот только он оставил кошелёк дома, и она могла бы пойти с ним, чтобы там он и рассчитался за покупку. Она говорила, что ей было страшно, но соблазн получить деньги и купить еды и поесть впервые за последние три дня перевесил.