Шахматы. Чёрная королева (СИ) - Флёри Юлия

— Да какой твой век? Вот я… — С задором выпятил свой живот очередной деятель.

Впрочем, слушать и далее не было ни малейшего желания. Марта лишь вежливо улыбалась, боясь своим неокрепшим интеллектом спугнуть умные мысли великих творцов.

— На самом деле, я терпеть не могу подобные посиделки, и порой мне кажется, что им просто не будет конца. — Шепнула Марте, но теперь на ухо, все та же дама и понимающе погладила ее по ладони. — К счастью, мое сегодняшнее положение позволяет встать и уйти в самом разгаре вечера.

— Завидую вам черной завистью. Для мужа очень важен этот вечер… Поездка в целом. — Тут же пояснила Марта, исправившись. — И вечер. Как кульминация.

— И это правильно. — Дама, сделав расслабляющий глоток вина, щелкнула Марта по носу. — Положительное впечатление — это уже добрая половина дела. Помню, мне в такой же период у супруга приходилось часами болтать с престарелыми клюшками из близкого окружения правящей верхушки. Это было настоящей пыткой! — Закатила она глаза, припоминая. — А хотите, я вам помогу?

— Спасибо, не стоит, к тому же, болтать с вами одно удовольствие. — Ничуть не слукавила Марта, но с затаенным сердцем наблюдала за тем, как дама принялась напоминать Юрочке прописные истины.

— Карьера и друзья — это, конечно же, очень хорошо, просто замечательно, но, порой, этим гениям и злодеям стоит вспоминать, что женщины тоже люди. Что мы имеем свой внутренний мир. — Улыбнулась она, скомандовав шоферу остановиться у пансионата «Чайка». — Вам будет очень непросто, Марта. — Добавила чуть тише и основательно эту мысль обдумав.

— Политика покорила мужа. Я не обижаюсь. — Отмахнулась, а женщина придержала ее за ладонь.

— Дело не в обиде. Дело в вас.

— Я очень терпелива. — Поторопилась заверить Марта, а женщина прикрыла глаза, неодобрительно качнула головой.

— А еще в том, что вы очень похожи на меня в юности. — По-доброму улыбнулась.

— И что же во мне такого особенного?

— У вас есть голова на плечах, Марта, а этого еще в жестоком мире мужчин ни-ко-му не прощали.

— Я уверена, что справлюсь.

— Я тоже. Вопрос в том, какой ценой. Впрочем, это уже совсем другая история. — Пожала дама плечами, от грустных мыслей отмахиваясь, и решительно выдавила из себя улыбку. — Всего вам хорошего, Марта.

— Спасибо. И вам.

— А мне уже и так хорошо. — Презрительно скривила губы дама, одобрительно кивнула, отпуская, после чего деликатно хлопнула водителя по плечу, предлагая трогаться с места.

— А я даже не запомнила ее имени. — Проговорила Марта самой себе в каком-то запоздалом осознании. Растерянно оглянулась по сторонам.

Взгляд, упавший на дорожку, ведущую к пляжу, Марта решительно прервала, хоть соблазн и был велик. Это было милое приключение. И этому приключению пора закончиться…

— Триста девятнадцатый, пожалуйста.

Улыбнулась она администратору. Сегодня была молодая девушка с горящим взглядом и ярко выделяющимися на бледном личике веснушками. Улыбка быстро с лица сползла — Марта припомнила, что это именно та, что дежурила в день ее приезда. Та, с кем провел вечер Вадим. Припомнила и тут же почувствовала острый и болезненный укол ревности, а лавина отвращения неумолимо нарастала, оттесняя на задний план любой здравый смысл, да и рассудок тоже. Она обхватила пальцами ключ, но не отошла, как делала обычно, а возле стойки администратора задержалась, пристально глядя в глаза мыслимой соперницы.

— Скажите, а в ваши обязанности входит… — Начала, было, Марта, с сочащимся из голоса ядом, и на полуслове запнулась, не желая привлекать излишнее внимание.

В конце концов, Вадим мог подсмотреть эту информацию, пока девушка спала. «Спала…» — эхом откликнулась ревность, что уже не просто колола, а глаза застелила, и вместо любых расспросов, Марта на месте развернулась и едва не бегом направилась к лифтам, на ходу кляня себя и собственную глупость. Ведь ревность — это ни что иное как, настоящая глупость, недальновидность, сумасшествие. И лишь с полным отсутствием рассудка возможно ревновать мужчину, который ей даже не принадлежит. «Не принадлежит» — с молниеносной скоростью подхватило проклятое сознание и Марта в бессилии сжала кулачки.

Стоило бы себе признаться, что она не готова расстаться с ним. С этим нереальным ощущением того, что ты необходим кому-то как вода, как воздух… Вадим умел создать подобное впечатление. Он давал ей возможность почувствовать себя не просто человеком, а божеством, которое воспевают, восхваляют, к ногам которого приносят жертвы. И все это в редких тихих словах, которыми он сменял бесконечный бессмысленный поток сладких речей, во взгляде, в том самом, что словно омут кружит и отпускал лишь в момент, когда этого совершенно не хотелось. Это ощущение таилось и в прикосновениях. Осторожных, осмысленных.

Так странно, но Марта поняла это только сейчас. Сейчас же и прикусила губу, с досадой отмечая, что сказка рано или поздно заканчивается. Собственно, о том, что подобная сказка заканчивается очень и очень некрасиво, говорили и его глаза, что сейчас зло сверкали напротив.

— Привет. — Прошептал Вадим хриплым голосом и странно рассмеялся, ладонью стирая с лица усталость от прошедшего дня.

Холодок, что скользнул по ее спине, очень быстро превратился в изморозь, которая задержалась на кончиках пальцев рук и ног. Сердце несколько раз с силой ударило будто в припадке, а потом застучало легко и быстро. И чувство такое, словно впервые за весь вечер полной грудью вздохнула. Правда, эйфория быстро отпустила и вместо нее на душе остался горький осадок — горечь обращенного к ней взгляда.

Он стоял, упершись плечом в дверной косяк ее номера. Стоял и корчил глупые рожицы, пока Марта судорожно соображала, чем для нее может окончиться подобная встреча. Ключ, который до этого сжимала в ладони, вставила в замок, стараясь не выдать нервозности, но рука дрогнула, Марта раздосадовано простонала и просто сдалась.

— Ты… ты что здесь д-делаешь? — Выдала на взводе и поперхнулась потоком воздуха, оттого раскраснелась.

Несколько раз она в панике оглянулась и, только окончательно убедившись, что коридор пуст, решилась сделать шаг, приближаясь, и перейти на доверительный шепот.

— Немедленно уходи! Вдруг тебя кто-нибудь увидит? И как ты вообще… — Не веря своим глазам, поморщилась. — Как ты вообще сюда вошел? Зачем? — В панике пылающие щеки обхватила ладонями, отчего шепот стал походить на злобное шипение.

— Из всего сказанного можно сделать вывод, что ты меня к себе не пригласишь. — Подытожил мужчина и мученически вздохнул, глубоко запрокинув голову.

Не отозвался Вадим и когда Марта принялась его тормошить.

— Да ты пьян! — Отшатнулась, презрительно скривив губы. — Немедленно убирайся! Не хватало еще…

— Тогда, может, заглянешь ко мне?

— Да ты рехнулся! Куда… — Попыталась Марта отдышаться, но очень быстро поняла, что секундная передышка может дорого обойтись и увернулась от навязчивого прикосновения. — Я никуда с тобой не пойду. — В панике пробормотала. — Я никуда с тобой не пойду! — Вскрикнула, не справившись с эмоциями, когда Вадим ловко схватил на руки и прижал к себе.

Всего несколько раз успела толкнуть его в грудь, вырываясь, прежде чем сам Вадим пнул дверь напротив и вошел, грузно ступая за порог номера. Так же ногой дверь и захлопнул и на какой-то короткий миг замер, прижимая Марту к себе, наслаждаясь ее близостью. Запретной, губительной. Запах ее вдыхая, чувствуя ответное тепло. Прижался лицом к ее растрепавшимся волосам и в каком-то неестественном удовольствии шумно выдохнул, выгоняя из себя воздух через рот, а уже через мгновение с силой стиснул зубы и остервенело рыкнул, почувствовав очередной приступ сопротивления. Всего два шага сделал и Марту на кровать швырнул, с явной ленцой поглядывая, как она пытается подскочить, расправить платье и при этом не потерять… что? Достоинство, вероятно… Улыбнулся тому, как она задрала подбородок, почувствовав основание под ногами, как плечи расправила, зная наверняка, что платье по-прежнему идеально сидит. И только пара суетливых движений, за которые она пыталась расправить волосы, не укладывались в общее впечатление. Выбивались из него, выдавая в гордой женщине маленькую пташку, боящуюся перемен.