Не родись красивой. Манекенщица - Королева Мария

Через несколько часов пришедшая в себя администратор Диана узнала, что в тюбике находился вовсе не питательный крем, а едкая жидкость для чистки серебра. Кто-то решил напакостить немке и подменил содержание тюбика.

— С ней все будет в порядке! — заверил вызванный администрацией врач. — Конечно, я наложил повязки и придется несколько недель делать компрессы, но через пару месяцев она будет как новенькая. Ни шрамика не останется.

— Через пару месяцев?! Но ведь конкурс-то сегодня, — заламывала руки Диана, — у нас все так четко шло, и теперь нет одной участницы. Надо стереть ее ролик с общей кассеты, убрать ее фотографии. И все репетировать заново!

Диану обеспокоило внезапное изменение в сценарии, но она даже не поинтересовалась состоянием самой Мери.

— Шоу маст гоу он, — откомментировала ее поведение Ана, — шоу продолжается!

Никто так и не узнал, кому помешала тихая немецкая фотомодель, кто позавидовал ей настолько, что даже пошел на преступление. На тюбике с кремом не сохранилось никаких отпечатков пальцев. Честно говоря, никто особенно и не искал виноватого. Да и кого может заинтересовать состояние слегка травмированной девчонки, если до финала конкурса красоты осталось всего несколько часов?!

… Да, это была настоящая агрессия женской красоты. Праздник длинных, точеных ног, вспышек по-голливудски ослепительных улыбок. Шестьдесят (а точнее, пятьдесят девять) самых красивых манекенщиц мира стояли на залитой светом сцене плечом к плечу.

Зрители в зале замерли, недоверчиво притихли, ослепленные этой атакой совершенной красоты.

Заиграли первые аккорды ритмичной мелодии, девчонки, размашисто повиливая узкими бедрами, принялись по очереди подходить к краю сцены. Каждая из них ненадолго замирала, стоя на самом краю, — наверное, чтобы многочисленные фотографы успели запечатлеть ее небесную красоту.

И каждая старалась как могла — улыбалась, светилась, сияла, и каждая думала только о том, что у нее есть лишь одно короткое мгновение, чтобы хоть чем-то выделиться из общей массы, чтобы запомнили.

Нина прекрасно знала основное правило всех конкурсов красоты: если хочешь, чтобы на тебя обратили внимание, надо немного нарушить инструкции. Когда-то давно, в Егорьевске, она станцевала ламбаду вместо положенного вальса, и ее сразу заметили.

И сейчас она, недолго думая, присела перед членами жюри в глубоком реверансе, тогда как остальные девушки ограничились воздушными поцелуями в адрес строгих судей.

Между первым конкурсом и вторым — всего пятнадцать минут свободного времени. Надо успеть переодеться в вечерние платья и подправить макияж. Нине повезло — ей досталось платье-комбинация, одним движением руки надевающееся через голову. А вот для норвежки Аны стилисты придумали сложный костюм — расшитый стразами топик, длинная юбка, отдельно надевающиеся прозрачные рукава и огромная шаль из серебристого шифона.

— Нарядили меня, как Белоснежку! — тихо возмущалась Ана, храбро воюя с бесконечными застежками. — Нет, все-таки лучше всего я себя чувствую в простых джинсах и футболке.

А после выхода в вечерних платьях девчонкам предстояло переодеться в спортивные костюмы, чтобы исполнить на сцене зажигательный танец в стиле Джейн Фонды. Танец был простым и не требовал от конкурсанток особой пластики, но в суете переволновавшаяся Олеся умудрилась наступить на задник туфли одной из манекенщиц. Девушка упала, словно кегля, вслед за ней на пол повалилась и сама Леся. Инцидент этот, к слову сказать, очень развеселил зрителей.

— Теперь меня точно никуда не выберут! — ныла Олеся. — Ну, как же я могла, почему мне все время так не везет?

И вот наступил самый напряженный момент. Все участницы собрались на сцене. Они улыбались, но их улыбки выглядели неестественно, как у участниц шоу культуристок. Девушки ждали решения жюри, словно смертного приговора. Кто-то вполголоса молился, стараясь при этом сохранять беспечную улыбку.

Выход в финал — это уже почти победа. Все пять девушек, попавших в финал, непременно станут звездами. Всем им, а не только самой победительнице, будут предложены выгодные контракты самыми лучшими модельными агентствами мира.

Жюри не заставило себя ждать. На сцену поднялся один из представителей конкурсной комиссии, в его руке был твердый белоснежный конверт.

Миранда. Та самая американка с брекетами на зубах. Разумеется, брекеты она сняла и сразу же из посредственной школьницы превратилась в роскошную красавицу. Миранда тоненько взвизгнула, поцеловала в щечку ближайшую к ней девушку и семенящими шажками выбежала под водопад аплодисментов.

Нина не сразу уловила свое имя, не сразу поняла, что выкликают именно ее. Она вышла вперед, успев услышать, как за ее спиной тоненько заплакала Олеся.

Эльжбета. А кто бы сомневался, что красивая натуральная блондинка выйдет в финал?

Ана. Кто бы мог подумать? Выходит, в мире моды есть ценители и такой, брутальной красоты.

Кристиана. Вот уж кто ни минуты не сомневался в своей победе, так это итальянка. Скорее всего, ей и достанется первое место.

Победительницам вручили яркие охапки цветов, и все девушки покинули сцену. До финального выхода пяти победительниц осталось всего двадцать минут. Двадцать минут — достаточно много для того, чтобы прийти в себя после головокружительного успеха, попудрить заблестевший от волнения носик и в очередной раз подкрасить губы. Двадцать минут ничтожно мало, учитывая, что за это время надо переодеться в громоздкое платье эпохи короля Людовика Пятнадцатого.

Каждой девушке должны были помогать три костюмера. Нина чувствовала себя безжизненным манекеном в торопливых, ловких руках. Один костюмер затягивал на ее талии корсет — Нина вполголоса умоляла его сделать послабее, но он только усмехался и делал вид, что не понимает по-английски. Другой накидывал на Нину вереницу бесконечных юбок. Сколько же их под расшитым жемчугом главным платьем? Пятнадцать? Двадцать? Третий костюмер прикалывал к ее груди огромную брошь.

Краем глаза Нина видела Олесю — девочка с ногами взобралась на неудобную маленькую табуретку, обняла колени худыми голыми руками. Нина не могла разобрать издалека, но ей показалось, что Леся плачет. Впрочем, другие девушки, обделенные вниманием жюри, тоже пребывали отнюдь не в лучшем расположении духа. Одна из них, худенькая, бледная француженка, рыдала в голос, размазывая по лицу помаду и тушь. Вокруг нее суетился оператор с местного телевидения — хотел запечатлеть трогательные кадры.

— Девочки, на выход! — скомандовала Диана, подталкивая замешкавшуюся итальянку. — Кристи, быстрее надевай туфли, в зале уже аплодируют.

После пятнадцатиминутного дефиле председатель жюри торжественно провозгласил, что готов объявить победительниц. Но, как это обычно бывает, всем, кроме публики в зале, были уже известны их имена.

Поэтому многие участницы конкурса стояли на сцене заплаканными и выглядели как увядшие цветы.

Председатель жюри распечатал твердый белый конверт, на котором золотыми буквами было вытиснено название модельного агентства.

— Я так волнуюсь, — говорил он тривиальные для конкурсов красоты слова, — если честно, я и сам не знаю, чьи имена в конверте, — быстро добавил он, хотя прекрасно знал имя победительницы, — итак, третье место Эльжбета Матушинска!

Эльжбета, немного разочарованная, но все-таки счастливая, подошла к нему.

— Эльжбета получает контракт на сумму двадцать тысяч долларов! Второе место — Миранда Скетчерс, США! — Американка по-детски завизжала и в три прыжка оказалась возле председателя. — Миранда получает аналогичный контракт. Девушки с завтрашнего же дня приступают к съемкам в лучших журналах Испании. И, наконец, главный приз… — он выдержал паузу в несколько секунд, но Нине они показались вечностью, — и, наконец, наша победительница! Ана Стааленсен!

Нина покачнулась на высоких каблуках. Ана? Ана, с ее крупным носом и невыразительными глазами? Ана, подозрительно похожая на колхозницу из знаменитой мухинской скульптурной композиции?! Ана?!