Квотербек моей мечты (СИ) - Павлова Екатерина

— Очень рад, что ты решила нам помочь, дочка, — тепло улыбнулся папа и мягко поцеловал меня в лоб.

— Я даже больше скажу! — решила обрадовать я отца, — Джулия тоже передумала!

Отец рассмеялся и стиснул меня в объятиях:

— Кто бы сомневался! Роджер уже познакомил ее с серебристой красавицей? — спросил отец, а я утвердительно кивнула.

— Добрый день, сэр! — прервал нашу семейную идиллию Дэн, незаметно подошедший со спины, — Позвольте, я заберу жеребца, которого вы привели? Мистер О'Доннел подробно объяснил мне, как следует чистить лошадей. Думаю, что теперь я в силах справиться с этой задачей самостоятельно.

Папа чуть нахмурился, но быстро смягчился и передал поводья Дэну:

— Конечно, сынок, держи.

Дэну ничего не оставалось делать, как перехватить поводья и, широко улыбаясь, вновь отправиться в другой конец конюшни, на этот раз вместе с лошадью.

Когда он отошел на приличное расстояние, папа склонился надо мной и строго посмотрел в глаза.

— А что здесь делает мистер Стоун? — серьезным тоном спросил он.

Я честно не хотела жаловаться на Таккера, вдаваться в подробности и объяснять причины, по которым Дэн оказался здесь, но нутром чувствовала, что дело к тому только и идет!

— Дэн согласился подвезти нас с Джулией, просто у твоих безголовых дочерей возникли очередные трудности с машиной, — завуалированно высказалась я.

Папа окинул меня напряженным взглядом, сомневаясь, стоит ли начинать разговор, шумно выдохнул и произнес:

— Мери, дочка, я говорил, что не собираюсь лезть в личную жизнь своих детей, и вовсе не считаю тебя ветреной кокеткой, но позволь дать мне тебе один совет.

Папа замолчал, подбирая правильные слова. А я видела, что эти самые слова давались ему с огромным трудом, даже хмурая складка залегла у него между бровей, которая, как мне было известно, появлялась довольно редко, лишь в минуты тяжелых раздумий. Скорее всего, он бы с радостью воздержался от подобного рода наставлений, но все-таки посчитал, что сейчас мне просто необходимо получить родительский навет.

— Мери, оба парня по отношению к тебе настроены решительно, и сдаваться не собираются. — вот тут мне захотелось громко и весьма невежливо фыркнуть, поскольку их решительный настрой днем с огнем не сыщешь! Этой сладкой парочке лишь бы помахаться кулаками между собой, а это не считается!

— Определись, дочка, кто из них тебе действительно симпатичен, и объясни другому, что у него нет шансов, — продолжал папа, — пока ты не сделала кому-то больно.

Я обиженно надула губы, то есть им больно делать нельзя, а когда всякие Таккеры обижают меня, то это в порядке вещей!

— Знаешь, что-то не заметила я никаких чувств со стороны Таккера, — зло выплюнула я.

— Иногда, ответы надо искать не на поверхности, а зреть в корень, — философски заметил папа, — Он очень часто невзначай расспрашивает меня о тебе. И вообще, как ты думаешь, для чего он вообще затеял эту поездку?

Честно говоря, и мне тоже очень интересно было узнать, для чего все затеяно!

— Он запер меня в доме и украл ключи от моей машины! — привела я контраргумент, не найдя правильного ответа на его вопрос, другими словами, нажаловалась, приукрасив факты.

— Не слишком хороший поступок, — согласился папа, устало потерев переносицу, — Но думаю, он хотел огородить тебя от опасности.

Я закатила глаза и сложила на груди руки, вот чего я точно не хотела, так это выслушивать папины заступнические речи и хвалебные оды в пользу Таккера.

— Хорошо, па, я тебя поняла, — проворчала я, — Я поговорю с Хитом. Потому что нет у нас с ним никаких отношений и никакого будущего. Мы просто работали вместе, мы даже не друзья. За долгие пять лет сотрудничества наше общение вошло в банальную привычку. Не больше!

Говорить старалась спокойно, с ноткой безразличия и толикой пренебрежения, заставляя и себя поверить в сказанное. Папа просканировал меня внимательным взглядом, а я постаралась улыбнуться, как можно шире и беззаботнее.

— Больше всего я переживаю за твое бедное сердечко, малышка, — еле слышно прошептал он и прижал меня к груди, чтобы у меня не было ни единой возможности взглянуть ему в глаза. Видимо, расчувствовался мой старик до слез, довела родителя до ручки!

— Па, все в порядке! — вырываясь из его объятий, пропыхтела я, — Разберусь, девочка я взрослая!

Папа ослабил хватку, но до конца меня так и не выпустил. Именно в такой позе нас и застал Таккер.

Сам он был, конечно же, на коне. Иначе и быть не могло, это же его естественная по жизни поза, Таккер всегда, везде и во всем старался быть «на коне».

Но, отпустив сарказм, стоило отменить, что он, и в самом деле, превосходно держался в седле. Совсем не как человек, который при выборе породы лошадей опирается на созвучные слова. Вопрос заключается в том, откуда Таккер вообще так хорошо разбирается в лошадях?

Ответ в своей голове не нашла, да и не пыталась, шальные мысли опять уплыли не в ту степь. Хит грациозно спешился с седла. Не так, как если бы я сползла с него, протирая бок лошади пузом, вовсе нет. Хит оперся двумя руками о переднюю луку, удерживая на них вес тела, и, с легкостью перебросив ноги через седло, спрыгнул на землю. Расправил плечи и зашел в конюшню, заводя за собой лошадей.

Мое сердце пропустило удар. Действительно, бедное, глупое сердце. Сколько можно замирать при виде этого мужлана?

Я тут же отвесила себе парочку мысленных оплеух и, вздернув носик, отошла от папы, повернулась к коню и продолжила его чистить. Хотя, на самом деле завершила все необходимые манипуляции еще до приезда отца.

— Молодец, сынок, сразу же двоих заарканил, — похвалил Таккера папа, помогая ему развести коней по денникам.

— А Хит никогда не мелочится, он у нас частенько сразу двоих арканит, — бурчала я себе под нос, припоминая ему двух близняшек на последней клубной вечеринке, а заодно настраивалась на нужный лад. Задом чувствовала, что мне предстоит держать оборону, ведь мужчина во всем своем ковбойской антураже выглядел еще более соблазнительно, чем всегда. — Правда не жеребцов, а все больше кобылиц. Ну, да ладно!

— Что ты сказала дочка? — не расслышал моего ворчанья отец.

— Ничего, я молчала, папочка! — звонко пропела я.

— Хорошо, детка, я тогда поеду, — кивнул отец и вышел на улицу.

Сразу же после его ухода в конюшне повисла напряженная тишина, было слышно как Дэн в другом конце коридора чистил жеребца, и как лошади в соседних денникам переминались с ноги на ногу, хотя, может быть, это вовсе не лошади цокали копытами, а зубы Таккера, увидевшего Стоуна, скрипели друг о друга.

Лицо Хита приобрело надменное выражение, губы вытянулись в тонкую полоску, желваки заиграли на скулах, и челюсть недовольно выдвинулась вперед. О глазах я вообще молчу, Хит никогда не смотрел на меня таким убийственным взглядом. Правда меня это ни капли не пугало, а наоборот ярило и подзадоривало. Так и подмывало спросить, что злило его больше, то, что я смогла поступить наперекор его Мнению, или то, что в этом мне поспособствовал Дэн Стоун. Готова поспорить, что здесь у нас заварен Нескафе два в одном!

Я тут же нашла в себе силы отвернуться и, ехидно скривив лицо, елейным голоском обратилась исключительно к коню, которому вычесывала гриву второй раз кряду:

— Ты и представить себе не можешь, мой хороший, как меня воротит от чванливых эгоистов, которые не привыкли считаться с чужим мнением, — не выдержала я и затронула больную тему. Знала, что это мелочно, склочно, глупо и ни к чему хорошему не приведет, но удержаться не могла. С истинно женским рвением и умением я напрашивалась на скандал.

— А меня воротит от глупых дур, не думающих о своей безопасности, кобылка моя! — пророкотал Хит, похлопав лошадь по шее, и обжог меня яростным взглядом, который я спиной почувствовала.

Я поджала губы и поняла, что пора что-то менять в своей жизни, следует воспользоваться советом отца прямо сейчас! Больше никакого Хита Таккера! Никакое совместного будущее нас не ждет. Он будет вечно принимать решения за нас двоих и не считаться со мной. Он даже не сможет нормально сделать вид, притвориться, что ему важно мое мнение.