Аромат апельсинов (ЛП) - Харт Меган

— Тебе нравится, — бормотал он в мою кожу.

Он прав.

Губами и языком он проводил по моим самым потаённым местам. Его палец скользил внутри меня. Я тянулась ему навстречу, чтобы он мог войти ещё глубже.

Первый оргазм сотряс меня так сильно, что начали дрожать ноги. Джонни скользнул вверх и поцеловал меня. Я могла чувствовать свой вкус на его губах. Притянув его ближе, почувствовала сквозь ткань трусов его толстый, возбуждённый член. Мозг от удовольствия затуманился, тем не менее, я успела прошептать ему на ухо:

— Презервативы в ящике ночной тумбочки.

Джонни опёрся о руки и посмотрел мне в лицо. Я немного переживала, вдруг он не захочет ими пользоваться, и немного разочаровалась, что у нас может не получиться секса. Но он лишь покачал головой и потянулся к упаковке презервативов в ящике. Правда, срок хранения вызывал у меня большие сомнения.

Джонни надел и расправил презерватив и распрямился, готовый в меня войти. Я одной рукой ухватилась за его грудь.

— Ты уверен? — спросила я.

Джонни поцеловал меня.

— Конечно.

Затем он вошёл в меня, глубоко, сильно. Снова и снова… Мы синхронно двигались, пока меня не накрыл второй оргазм, на сей раз с криком. Он кончил вслед за мной, простонав моё имя.

Потом я закрыла глаза и не открывала их до следующего утра.

***

— Доброе утро, — произнёс Джонни, стоя в дверях. Он уже принял душ и оделся. Великолепные волосы гладко зачёсаны от лица. Его не портила даже лёгкая небритость. Но одежда на нём другая. — Во сколько ты выходишь на работу?

Я села и потёрла лицо.

— На работе надо быть в девять. Значит, выехать нужно за полчаса. Что случилось, ты ходил домой и вернулся?

Мужчина лишь сказал:

— Время завтрака.

Я глянула на него и рассмеялась.

— Ты пошёл по дороге стыда? — так мы с Джен называли ситуацию, когда после жаркой ночи возвращаешься домой во вчерашних шмотках. (прим. пер. — Walk Of Shame — шутливое разговорное выражение. Дорога стыда — это когда выходишь утром из чьего-то дома после одноразовой ночной встречи в той же одежде, в которой был и накануне).

— А как иначе я мог бы переодеться?

— Ты рано проснулся. Пробирался домой в потёмках? — снова засмеялась я и встала. Он не отшатнулся, когда, почистив зубы, я подарила ему поцелуй. — Тебе было неловко.

— Я всегда рано встаю.

— Такое происходит не всегда, — не понятно, зачем я это сказала.

— Раньше я тоже всегда поздно ложился, — его руки лежали на моих бёдрах. — Тебе не кажется, что надо одеться?

— Сделаешь мне завтрак?

— Чего бы ты хотела? — засмеялся Джонни. — Лучше не надо. Я на редкость поганый повар.

— Тогда лучше отвези меня в кофейню, — ответила я.

Поход в кофейню являлся испытанием. Я даже подумала, что он его не выдержит. Но Джонни лишь кивнул и оглядел меня с ног до головы.

— Тогда тебе надо поторопиться, чтобы не опоздать на работу.

Я влезла в душ, оделась и сделала макияж, но, когда захотела заколоть волосы на затылке кожаной заколкой, не смогла её найти.

— Эмм! Надо выходить!

— Иду! — я быстро заплела косу и побежала вниз, где меня уже ждал Джонни.

Появиться вместе с ним в кофейне почти тоже самое, что быть самой известной парой на школьном выпускном. На нас уставились все. Джонни взял мою руку, затянутую в перчатку, в свою и скрестил наши пальцы.

— Привет, — кивнул он Карлосу, который всё ещё не починил свой ноутбук. — Как дела?

— Доброе утро, Карлос, — улыбнулась я с триумфом и, возможно, с небольшой злостью. Но мне наплевать.

Карлос кивнул нам обоим.

— Сегодня в меню тыквенный латте. Очень вкусный.

— Значит, хочу именно его, — ответила я.

Джонни прижал меня к себе.

— Конечно, и я тоже.

Когда мы ехали на работу, я чувствовала себя немного странно. Правда, совсем чуть-чуть. На парковке он меня поцеловал и попросил позвонить ему за полчаса до перерыва, чтобы за мной приехать.

Так всё и началось. Это. Мы. Всё.

Очень хорошо. Просто великолепно. Как сказала моя мама, Джонни — мужчина, а не юнец.

Он держал свои обещания. Раз Джонни сказал, что заберёт меня с работы, то никогда не опоздает. Если пообещал сводить на ужин, то сводил. Своё рабочее время он планировал сам, следовательно, был более мобильным, чем я. А мне это на руку. Он всё-таки настаивал, чтобы я или показалась врачу, или добровольно отказалась от вождения машины. Пришлось с благодарностью принять его предложение, поработать моим шофёром.

Приступы мы не обсуждали, чему я, несомненно, была рада. Однажды я поймала его любопытный взгляд, но проигнорировала его. У нас было всё хорошо и по-настоящему.

С дочерью Джонни, Кимми, напротив, произошла другая история. Он предупредил, что с распростёртыми объятиями меня не встретят, так и получилось. Я считала её настоящей дочерью своей матери… хотя Сэнди знала лишь по своим фантазиям.

В тот день Джонни сидел со своим внуком Чарли, который, как только распахнулась дверь, бросился ему в объятия, а потом умчался в комнату с огромным телевизором, играть в игровую приставку. Кимми застыла в дверях, будто ей требовалось приглашение войти, что, на самом деле, было не так.

— Эмм, хочу представить мою дочь Кимм. Кимми, это Эмм. Я тебе о ней уже рассказывал.

Кимми удивлённым взглядом оглядела меня с ног до головы, потом сказала отцу:

— Она слишком молодая, папа.

— Ты, вероятно, чуть старше.

Вряд ли стоило давать такой ответ, но Кимми, вместо того, чтобы взорваться, заулыбалась.

— Она ещё и огрызается. Ничего себе!

— Кимми, — со вздохом произнёс Джонни, хоть виноватым перед ней не был. — Веди себя прилично.

Мне понравилось, что он не пытался нас подружить. Да и вряд ли бы у него получилось. В моих воспоминаниях, она до сих пор носила ползунки и грязный памперс. Поэтому мне не надо целовать её в зад, чтобы получить одобрение.

— Мой отец известный собиратель глупых блондинок. На мой взгляд, очень глупых. Чертовски глупых.

— Я не блондинка, — в отличие от тебя, пришло мне на ум, но я воздержалась от комментариев.

— И даже не глупая, — нехотя возразила Кимми. — Дети?

— Бог мой, Кимми, — воскликнул Джонни.

— Ещё нет, — сказала я. — Боишься потерять папины симпатии?

— Нет, — гневно усмехнулась она. — Полагаю, он тебе не сказал, что стерилизован?

Джонни со стоном прикрыл глаза руками.

— Боже мой!

Мы никогда не говорили о детях или браке, но это не означало, что я об этом не думала.

Кимми захохотала.

— Ты, папочка, должен был её предупредить, что у тебя куча детей, которые тобою пользуются. Не так ли? Это ведь твои слова? Знаешь, — она обернулась в мою сторону, — что у него ещё есть дети? Я старшая. Потом идёт Митчелл и… как другого зовут?

— Логан, — пробормотал Джонни.

— По крайней мере, он моложе тебя, — заявила Кимми, будто оказывая особую честь.

— Я знаю о детях Джонни, — из интернета, откуда же ещё.

Он бросил на меня изумлённый взгляд.

— Послушай, Кимми. Прекрати!

— Деда! — Чарли появился в дверях, размахивая игровой приставкой. — Она не работает. Нужна новая батарейка.

Джонни перевёл взгляд с дочери на меня, потом обратно, и поднял руки.

— Надо помочь ребёнку. Эмм, вышвырни её на улицу, если будет вести себя слишком дерзко.

Когда он вместе с Чарли исчез в комнате, у меня от удивления брови полезли на лоб. Я повернулась к Кимми.

— Знаешь, он всё-таки не кость, из-за которой стоит устраивать драку. Я не собираюсь встревать между вами. У меня есть собственный папа, так что речь не об этом. Тебе надо успокоиться и оставить в покое меня.

К моему удивлению, она так и сделала. И даже засмеялась.

— Я хотела тебя лишь предупредить, во что ты ввязываешься. Ты молодая, Эмм. Он старик. Это всё.

— Полагаю, что это моё дело. Ты всегда настолько любезна, что предупреждаешь всех его подружек?

Кимми покачала головой.