Падение Рыжего Орка (СИ) - Волкова Дарья

— Я в любом случае не собирался писать заявление на тебя, — сумел вставить слово Тин.

— У меня вся жизнь перед глазами пролетела, — вздохнул и как-то без прежнего запала продолжил Ник. — Я как подумал… Что я своими руками… — Николай смотрел на свои ладони, словно не веря. — Ведь если бы мы с Варькой соображали чуть дольше. Если бы Варина медсестра не вышла в тот момент. Если бы батя не дежурил… Все могло бы в любой момент кончиться. В любую секунду. И стал бы я… убийцей. А у меня дочь в тот день родилась, представляешь?

— Поздравляю, — немного не к месту ответил Тин. — Слушай, забудь. Забей. Я сам виноват. И, знаешь…

Тихон встал и отошел к окну. Так ему было проще сказать то, что хотел. Повернулся лицом к стеклу. Невежливо, но иначе он вообще не решится. Нет. Дернул головой. Развернулся, уперся спиной в подоконник, хмуро посмотрел Николаю в глаза.

— Это я должен извиняться. Не перед тобой — перед Варей. Не знаю, как буду это делать, да и не о том сейчас. Я про другое хочу сказать. Я точно знаю, что тебе и твоему отцу я жизнью обязан. Понятия не имею, что ты с этим будешь делать, но знай — можешь в любой момент меня о чем угодно попросить. Хоть пианино на десятый этаж без лифта поднять, хоть денег, хоть…

Ник поморщился и собрался что-то сказать, но Тин поднял руку.

— Просто дослушай. Мало ли как в жизни сложится. Просто знай, что есть человек, которому ты можешь позвонить, и он сделает для тебя все возможное и невозможное. Все. Почти все. Но одно я для тебя не сделаю.

— И что же это? — Ник пытался не показать, как изумлен словами Тихона.

— Не проси меня отказаться от твоей сестры. Я ее обидел, и крепко. Но без нее не могу. Не отпущу ее — и не проси. Не знаю, что и как буду делать, но я ее верну.

— Ой, вы посмотрите на него! — Ник сцепил ладони на колене. — Сам еще ложку толком поднять не может — а туда же. Не отпущу, верну. Герой прямо.

Какое-то время они смотрели в глаза молча, словно оценивая — и друг друга, и сказанные слова. А потом Николай смущенно отвел взгляд. Блин, это как-то неправильно, перед Варькой неудобно и вообще….Но этот Тихий начал ему нравиться. Нормальный, кажется, мужик.

Неловкую паузу прервало открытие двери. Ник обернулся и невольно привстал. А вот и Тихий-старший собственной персоной. Однако, производит впечатление.

Отец Аристарх прошел к окну, коротко обнял сына — и Тихон обнял отца в ответ, одной рукой. А потом Тихий-старший обернулся к Николаю.

— Насколько я понимаю, этот молодой человек — сын Глеба Николаевича?

— Угу, — отозвался из-за спины отца Тихон. Почти из-за этой спины не видный.

— Николай Самойлов, — отрекомендовался Ник. И поймал себя на том, что стоит навытяжку. И все равно смотрит на отца Тихона немного — но снизу вверх. Непривычно как-то.

— Рад знакомству, — Николаю протянули руку, и он ее осторожно пожал.

— Взаимно, — Ник ответил согласно этикету, а потом на него плюнул. — Не знаю, в курсе ли вы…

— В курсе, — кивнул Аристарх Петрович и сел на второй стул. — Тиша, а ты чего стоишь? Садись, давай, в ногах правды нет.

Тихон усмехнулся, но прошел, устроился на кровати с ногами. Кажется, в присутствии отца он скинул лет пятнадцать, и в его поведении стало проскальзывать что-то мальчишеское, детское.

— Я, Николай Глебович, — продолжил отец Аристарх, — очень рад, что нашелся все-таки человек, который Тишу образумил и на путь истинный наставил. Благодарность за то вам моя и супруги моей, Серафимы Андреевны.

Николай растерянно кивнул. А Тихий-старший продолжил невозмутимо.

— Тиша у нас мальчик своенравный, далеко не всякого слушает. Я очень рад, что к вашим аргументам, Николай, Тиша прислушался.

Ник сидел ошарашенный. «Своенравный мальчик», кажется, героически пытался не ржать.

Отец Аристарх посмотрел сначала на одного, потом на другого, улыбнулся в бороду и поднялся на ноги во весь свой внушительный рост. А Ник вспомнил вдруг книжку про Александра Невского, которую читал в юности. И там был эпизод, как на одну из свежеотстроенных северных русских крепостей совершила налет чудь. Нападение было совершено в банный день, когда вся дружина парилась в бане. Первым делом налетчики бросились грабить, разумеется, церковь — там золото, серебро, драгоценные камни. И к тому моменту, когда голая дружина, только лишь в мечи и щиты одетая, подоспела, то увидела, как местный настоятель тяжелым золотым крестом направо и налево один оборону храма держит от разграбления. И удержал ведь.

А еще в книжке Стивена Кинга, которую Нику как-то Варя подкинула, был священник, про которого сам автор писал, что если бы такой апостол был у Христа — то на кресте оказался бы Понтий Пилат. Николаю подумалось, что Аристарх Тихий принадлежит именно к такой категории священнослужителей.

— Так, юноши, вижу, вам есть о чем побеседовать. Оставлю вас пока — мне надо кое-кого в отделении еще навестить. Ты уж прости, Тиша, что я сегодня не в партикулярном. Но тут есть люди, которые нуждаются в наставлении священника.

— Батя, перестань, — было видно, как Тихону неловко. — Одевайся, как тебе надо. На мое отношение к тебе это… никак не влияет.

— Вот и славно, — спокойно кивнул Аристарх. — Ой, Тиша, смотри-ка. К тебе еще гости.

И тут пришел черед Николая ловить челюсть. Таких… хм… барышень он еще не видел. Удобные черные ботиночки на плоской подошве в голубом целлофане бахил, клетчатая юбка в складку до колена, уютный бордовый свитер, сумочка на плече, аккуратное темное каре до плеч. Вполне симпатичная молодая женщина. Только габаритами примерно как сам Николай. Или чуть меньше — но самую малость. Такая вот… фея.

— Нина, оставляю брата на твое попечение, — Аристарх, выходя, коснулся плеча девушки рукой. — Я еще попозже зайду.

Нина еще несколько секунд постояла в дверях. А потом с воплем «Тишка!» кинулась к брату. Тот резко поднялся на ноги. Кажется, когда они обнялись, дрогнул пол.

— Тиша, Тишка… — хлюпала Нина куда-то в шею брату. — Напугал нас! Свинтус!

В ответ Тихий вполне убедительно изобразил хрюканье, за что схлопотал ладонью по плечу, охнул и получил еще одну порцию уже более острожных объятий. А потом брат и сестра Тихие наконец-то расцепились.

— Нина, это Николай Самойлов. Сын хирурга, который меня оперировал. Николай, это моя старшая сестра Нина.

Ник на всякий случай снова встал.

— Здравствуйте, Нина, — произнес Коля с некоторой опаской. И его опасения подтвердились. Если кому-то рассказать, что его обняли и прижали к весьма пышной груди так, что у него в позвоночнике что-то хрустнуло — никто же не поверит! А потом Нина его еще и поцеловала — в щеку.

— Спасибо, Коленька! — Николай настолько опешил, что на «Коленьку» уже не среагировал. — Папа рассказал, что если бы не ты — Тишка бы рано или поздно… — Нина вздохнула, всхлипнула, посопела, еще раз вздохнула. — Бестолочь он у нас. Хорошо, что ему попался такой человек как ты!

Нику оставалось только пытаться держать глазные яблоки в пределах глазниц, а рот не настежь распахнутым. Вот это семейка! Совсем не так Николай представлял себе визит к Тихону Тихому.

— Добрейшего дня, Глеб Николаевич!

Заведующий оторвался от бумаг и поднял голову.

— А, Аристарх Петрович. День добрый.

Отец Аристарх прошел в кабинет. В руках него, помимо почти привычного чемоданчика с обрядовыми принадлежностями, был еще пакет.

— Вы сегодня завтракали, Глеб Николаевич? Только честно.

Самойлов неожиданно усмехнулся.

— Как на духу вам отвечаю, отец Аристарх. Не успел. Дежурство сумасшедшее.

— Так я и думал, — Тихий пристроил пакет на стол. — А не дело это. Серафима Андреевна вам тут передала. С капустой, с картошкой, с яблоками. С вишней, правда, Тишка все выудил.

А потом они пили чай с пирогами и беседовали. Степенно и обстоятельно. Один — врачеватель тел, другой — душ. И Глеб Николаевич в который раз удивлялся тому, что в присутствии Аристарха Петровича его собственный телефон молчит. И в кабинет никто не заглядывает. Ну чудеса же?