Держись от меня подальше (СИ) - Сукре Рида

«Я не хочу тебя слушать!» — зажимая ладонями уши, понеслась она прочь, но Артём не побежал следом за своей малышкой, хотя тело совершило рефлекторное движение вперёд, которое он, превозмогая себя, пресёк.

— Стой!.. — шёпот, сорвавшийся с губ вслед его малышке, так её и не нагнал, тогда Шер заново прокрутил в голове ситуацию и великодушно отпустил девушку: — Нет, лучше беги. Беги от меня подальше.

Разумные, как он непритворно полагал, слова немного охладили его чувства, и Артём вернулся в дом, не желая никого ни видеть в данный момент, ни говорить ни с кем.

— Иди в машину, моя красавица, — донеслась до него фраза удаляющегося с кухни брата, а следом за ней — звонкий чмок в щёку, может руку.

Раньше он бы приревновал Соню. И не посмотрел бы, что человек, лобызающий её конечности, — Оливер, его кузен. И даже больше, чем кузен — он его лучший друг.

— Подожди меня на веранде. Это как выйдешь — направо вдоль дома, — слышно было совсем тихо, видимо, Олли с Сонечкой уже стояли на пороге. — Я сейчас подойду.

— Ага.

Шерри даже немного удивился безоговорочной покорности девушки — ему бы она весь мозг вынесла, не устав объяснять, как опасно оставлять свою девушку одну, ведь её могут похитить, обесчестить, или же вообще оба действия совместить. Со стороны казалось, что у них всё идеально. Но обстоятельства, предшествовавшие данной ситуации, носили некий характер, не позволяющий ему сомневаться в Оливере. И вот снова противоречивые мысли вышли на передний план, а сам он не успел ретироваться в комнату, закрыть дверь на замок и, нацепив наушники, проигнорировать желающего пообщаться с ним брата.

— Артём, надо поговорить, — перед ним стоял Олли, решительно настроенный на серьёзный разговор, что можно было понять по крепко поджатым губам.

— А есть о чём?

Оливер кивнул. Шер не стал спорить, к тому же момент прятаться от братца был давно упущен. Он прошествовал мимо Олли в кабинет папы, где у того стоял встроенный в стенку секретный бар, о котором в доме знали все кроме Ефросиньи.

Он достал из бара, схватив за узкое горлышко, и безмолвно откупорил непочатую скульптурную бутылку тёмно-янтарного цвета виски. Одним движением головы спросил Оливера, налить ли ему, тот, вскользь глянув на этикетку и отметив, что это «Jameson Vintage», утвердительно кивнул. Предложи ему Шер простолюдинский пивасик, он бы стопроцентно отказался, хотя сейчас не мог этого гарантировать, желание насытить кровь градусами появилось само собой и призывно требовало его удовлетворить. Стаканчик виски оказался весьма кстати.

Шер положил в оба сверкающих чистотой стакана немного льда из мини-холодильника и залил их виски. Подал один Оливеру вместе с вопросом:

— О чём ты хотел поговорить? — и развалился в соседнем, обитом золотисто-красной тканью, кресле.

— Ха, — неестественно усмехнулся брат, — мы с тобой как герои «Крёстного отца». Сидим оба такие при понтах, крутые типа. Виски хлебаем. Сигар только не хватает. Или у дядюшки есть заначка?

Артём невесело усмехнулся в ответ:

— У него всегда есть. И ты даже знаешь где.

— Помню, мы в детстве часто вместе шороху тут наводили.

Оливер уже готов был погрузиться в воспоминания, но Шер его резко перебил:

— Ты пришёл, чтобы потрещать о детских шалостях?

— Нет. На самом деле нет, — покачал головой Оливер, сделав небольшой глоток. — Совсем неплохо, — сделал он комплимент терпкому напитку. — Сладковатый, с фруктовыми тонами, немного острый. Напоминает Лену.

— Совсем нет, — не согласился с ним Шер и залпом осушил весь стакан.

Ему не хотелось наслаждаться насыщенным ароматом сочных фруктовых плодов, приправленных корицей и патокой, так что он даже не ощутил мягкой сладости отборного букета, но его всё же накрыло долгое и деликатное, как выразились бы знаменитые дегустаторы, послевкусие: сладкое, терпкое, пряное, с винными нотками. И вот, хоть убей, Лену он в этих острых нотках никак не находил: сладкая — да, терпкая — да, пряная — да, но острая? Определённо, нет. Этот виски, скорее, напоминал, коктейль из сестричек: сначала сладенькая старшая, затем остренькая младшая.

— Ты просто её не знаешь ещё, — уверенно перебил размышления Шера Оливер. — Она вкусная девочка, но совершенно не бесхарактерная, как тебе, наверное, кажется. Добрая, милая, хорошая. А после общения с тобой в эту конфету будто добавили тротила. Спасибо огромное, Нитроглицерин Динамитыч, блин.

— Да не за что. Всегда к вашим услугам, — поднялся с дивана, чтобы налить себе ещё виски, но на самом деле всего лишь хотел спрятать лицо, предательски полыхнувшее от того, что Оливер, видите ли, лучше знает его малышку.

— Тебе надо расстаться с Леной. Я первый её встретил.

Гробовое молчание. Плеск янтарной жидкости и звон кубиков льда о стенки стакана.

— Мы и так… расстались, — последнее слово далось Артёму с трудом, что не укрылось от Оливера. — Практически расстались.

— Что мешает сделать это точно?

— Пока не могу.

— Почему?

Шер взял себя в руки и вернулся в кресло:

— Есть кое-какие проблемы.

— Дай угадаю. Эти проблемы называются: «Я влюбился в неё, брат»?

«Это тоже» проинформировали его глаза Артёма. Но он не сознался, к тому же не считал это существенным, ведь были ещё штампики в паспортах, а также без вазелина лезущий во все щели мира мэр.

— У моих проблем есть только одно название — fuck.

— На что у меня есть ответ: «рядом птица» по-английски.

— А?

— Просто транслитерируй.

— Near bird? — он недоверчиво произнёс, прокрутил в голове, прислушался к звучанию и понял, что ему ответил братик. — Плюс один за сообразительность!

Артём поднял вверх бокал, чокаясь воздушно-капельным путём с Олли, и залпом осушил его. Брат лишь хмыкнул на это. О том, что Шерри лучше вообще не пить, он прекрасно знал, ведь после офигенно проведённого вечера в компании зелёного змия, на утро его братика всегда мучили последствия в виде полного отсутствия памяти, а также находилась куча всего, за что ему приходилось огребать.

— Так что у вас с Саннетт? — вскользь поинтересовался Шер, по телу которого прошла тёплая волна.

— Я не знаю, — шумно выдохнул Олли, махом встав и снова сев в кресло, он поставил недопитый стакан на столик и зажал голову руками.

Словно это он, а не Артём осушил только что два полных стакана вискаря.

— Что значит «не знаю», Олька, — тут же ухватился Шер. — Ещё только недельки две назад я слушал твои дифирамбы сам знаешь кому, а тут такая резкая перемена?

Оливер резко соскочил с кровати:

— Дифирамбы оставим. Мои чувства не изменились. Но я понятия не имею, что делать с Соней. Она… совсем даже неплохая. И…

— И сущий ребёнок, — оборвал его Артём.

— Это да. Но она ещё и девушка.

— Да ладно? — иронизируя, округлил глаза Шерхан. — Спасибо, что глаза открыл, брат. А то я так и не понял бы с кем месяц почти провстречался! Но она реально малолетка.

Словесную перепалку прервал звонок от Ванильного на новенький сенсорный коммуникатор Оливера. Его предыдущий мобильник, в не подлежащем ремонту разрушенном состоянии, предоставил ему сегодня Степлер со словами, что «этой хренью его чуть жизни не лишили», причём, как он попал к нему в руки, парень умолчал, обиженно заявив, что ему мобильник прилетел точно в голову, как вражеский снаряд, но никак не в руки. Из переданной ему кучки обломков целой оказалась только симка, так что особой утраты Олли не ощутил и приобрёл новую «игрушку», которая сейчас верещала: «Wo! I feel good, I knew that I wouldn't of I feel good…» голосом Джеймса Брауна, он спешно снял трубку:

— О, привет-привет! Нормалды! Сам как? Да не, проехали, не парься, уже забыл. Ага. Оу, пати в Summer Times? Ещё бы! Конечно, я буду. Что за вопрос? Шер? Ну, — Оливер перевёл взгляд на именуемый объект, — он же у нас под маменькиным арестом… — и тут же схлопотал лёгкий пинок по ногам от брата. — Он злой. Не знаю. Попробуем с этим разобраться, хотя… сам знаешь, как тут всё запущено. Ладно, бывай. На созвоне.